Экстаз - Смолл Бертрис - Страница 10
- Предыдущая
- 10/33
- Следующая
Глава 2
На королеве было белое платье в складку с короткими рукавами и глубоким круглым вырезом. Бледно-золотистые волосы, заплетенные в две толстые косы, были уложены короной на голове. Миндалевидные зеленые глаза казались еще темнее из-за изумрудного ожерелья, сверкавшего на шее. На руках красовалось множество золотых браслетов. Золоченые сандалии обтягивали узкие ступни.
— Это и есть твой дар, Зинейда? — гортанно осведомилась она. — В таком случае сожалею, но он лишен оригинальности.
— Нет, ваше величество, — хмыкнула Зинейда, — я бы ни за что не привела вам всего лишь мужчину! Это Дагон, принц Ара-маса, наследник отца и будущий король. Но предательство брата-близнеца лишило его трона и свободы. Я купила его на невольничьем рынке Рамасхана. Второго такого нет на свете. Сними набедренную повязку, Дагон, пусть королева узреет, чем наделила тебя природа.
Дагон, хотя и не счел нужным поклониться, развязал узел, и ткань соскользнула на пол. Вскинув голову, он молча уставился на Халиду и едва не подскочил, ощутив, как между ними пробежало нечто вроде молнии. Словно услышав невысказанный приказ, он немедленно отвел глаза, но не склонил головы. В конце концов, он по рождению ничем не ниже Халиды!
Халида поспешно проглотила возглас изумления, так и рвавшийся из горла. Она королева Кавы, а не какая-то неопытная девчонка, впервые увидевшая мужскую снасть!
Но, по правде говоря, она действительно не сталкивалась до сих пор ни с чем подобным. Это просто невероятно! Гигантский толстый пенис величаво покоился на ложе курчавых черных завитков!
Женщины, охранявшие ее, с раскрытыми ртами глазели на такое чудо, изнемогая от зависти.
— Неужели что-то подобного размера способно подняться и ублажить женщину? — шепотом спросила Халида у Зинейды. — Я должна немедленно увидеть все своими глазами!
— Поверьте, ваше величество, орудие Дагона всегда готово к бою. Мои служанки могут засвидетельствовать это. Они проводили с ним все ночи во время путешествия, тренируя этого красивого варвара, обучая доставлять вам наслаждение. Теперь он ваш.
— Береника! — позвала королева, и капитан немедленно выступила вперед.
— Что угодно, ваше величество?
— Ты самая большая из всех нас. Возбуди его, и посмотрим, из какого теста сделан этот принц, прежде чем я возьму его к себе, — скомандовала королева.
Дагон был поражен приказом Халиды. Неужели у нее действительно нет сердца?
Но он тут же понял, что именно в этом и заключались трудности, о которых упоминала Зинейда. Халида прекрасная страстная женщина, но она не наделена чувствами.
— Моя королева! — Глубокий, бархатистый мужской голос, раскатившийся по комнате, заставил женщин встрепенуться. — Позволь мне сказать слово, прекрасная королева Кавы!
— Похоже, ты уже говоришь, — сухо заметила королева, но тут же равнодушно махнула рукой.
— Вот уже три ночи я отдыхал от любовных трудов, о королева! Желание и страсть копились во мне для тебя, тебя одной. Я сын короля. И любовь моя предназначается лишь для властительницы. Для Халиды, королевы Кавы.
Сделав несколько шагов, Дагон встал на колени и, взяв подол ее платья, поцеловал.
— Ты смеешь ослушаться меня, раб? — надменно вопросила она.
— Нет, о королева. Если таково твое желание, я повинуюсь, но это все равно что лить на землю прекрасное вино. Капитан Береника прелестна, и для меня большая честь лежать под ней, но если я действительно пришелся тебе по вкусу, о королева, ты должна оставить меня себе, как и надеялась добрая госпожа Зинейда. Быть твоим рабом — огромная честь даже для королевского сына.
— Он скор на язык, — заметила Халида, отчего-то заинтригованная словами незнакомца, и с любопытством оглядела стоявшего перед ней мужчину. Странно, что этот раб столь же очарователен, сколь и дерзок. Остальные рабы были либо глупы, либо подобострастны. Некоторые, правда, вели себя откровенно вызывающе. — Прости, Береника, но, может, я отдам его тебе позже, когда он перестанет меня забавлять. Отведите его в мои покои. Потом я посмотрю, стоит ли он моего внимания. — И, подтолкнув Дагона, Халида добавила: — Если же нет, раб, утром тебя отдадут на потеху всем, кто захочет!
— И это будет справедливым наказанием, — серьезно заметил Дагон.
Халида рассмеялась:
— Придется тебе усвоить, что раб не имеет права говорить без разрешения. Не позволяй смелости затмить свои остальные достоинства, — остерегла она и обратилась к Зинейде: — Возможно, утром я поблагодарю тебя.
— Возможно, королева, — согласилась Зинейда с улыбкой и, кланяясь, удалилась из зала. — Не заигрывай с ним, — предупредила она дочь, когда они отошли на достаточное расстояние. — Не позволю, чтобы твоя похоть уничтожила мои планы! Уж слишком ты походишь на своего отца.
— Против его похоти ты никогда не возражала, матушка, — рассмеялась Береника, но тут же, став серьезной, пообещала: — Я знаю, как это важно для Кавы, и не стану вмешиваться.
— Вот и хорошо, — кивнула Зинейда и повернулась к Дагону: — Не слишком ты был почтителен к королеве! Халида отнюдь не простушка, я ведь уже объясняла!
— Мне очень стыдно, — отозвался он, лукаво блеснув синими глазами.
— Не перехитри себя, Дагон из Арамаса, — посоветовала женщина. — Возможно, я — лучший друг, который у тебя когда-либо был, но не питай иллюзий: если подведешь меня, опозоришь, я превращусь в твоего злейшего врага. Власть разлагает и портит людей, которые слишком долго ею пользуются. Кава нуждается в новой королеве, но мы не можем идти против наших традиций, ибо богиня нас накажет.
— Что, если именно богиня захотела, чтобы Халида правила все эти годы? — возразил Дагон.
— Наверное, — с улыбкой согласилась Зинейда, — но теперь ты здесь. Ты умен и красив. Как можно не влюбиться в тебя? Приложи все старания и почаще сообщай мне новости. Береника передаст мне твои слова. Но не вздумай ничего писать.
— О чем ты умолчала? — допытывался Дагон.
— Я подозреваю, что кое-кто при дворе поощряет Халиду в ее решимости остаться одинокой. Постарайся узнать, правда ли это. Никому не верь, даже самой Халиде, мой принц. А теперь иди с Береникой.
- Предыдущая
- 10/33
- Следующая
