Фея для школьной Золушки - Ларина Арина - Страница 20
- Предыдущая
- 20/23
- Следующая
– Да? – упавшим голосом спросила Надя и густо покраснела. Ладно бы, если б только она переживала. А раз всем до этого есть дело, то это уже общественный позор какой-то. Но Дима действительно мог просто не любить дискотеки, не уметь танцевать…
– Ой, у тебя на лбу все твои мысли написаны, – недовольно проворчала Татьяна. – Давай, оправдывай его. Лучше бы нашла другого парня, нормального, который за тобой ухаживает не для того, чтобы кто-то приревновал!
– Да у нас уже давно нормальные отношения, ему нет дела до Катьки…
– Ой, мне-то не ври! – вспылила Гусева. – Гордости у тебя нет.
– Чего ты на меня набросилась? – Надя намылилась плакать. – Ты ж еще до начала вечера совсем иначе рассуждала…
– Так это когда было! Кто ж знал, что этот гад не придет вообще! Только праздник тебе испортил. Вот возьми и назло ему закрути с кем-нибудь, чтобы про тебя теперь сплетни не распускали. А то носишься за ним, как собачка, разве что хвостиком не виляешь! Или докажи, что ты лучшая, пусть он за тобой бегает. Хотя первое гораздо проще. Не стоит он таких усилий, – подытожила Гусева.
– Ты хоть выяснила, кто цветок подарил? – решила переключить ее на другую тему Надя.
– Ага, Пузиков. – Таня покраснела и отвела глаза.
– Все же Пузиков? И что? Он же тебе не нравился, – заволновалась Надя.
– Да дура я была, – затараторила Татьяна. – Вот сама посуди. Если не придираться, то он вполне симпатичный, не мелкий, глаза у него красивые…
– У Пузикова? – изумилась Надя.
– Да! – раздраженно нахмурилась Таня. – У него. Умный, добрый, друг настоящий. И вообще – много ты знаешь парней, на которых в любой беде положиться можно?
Пузиков, представший уже в совершенно ином свете, маялся в отдалении и выжидательно посматривал на Татьяну.
– Ну да, – промямлила Надя. – Как-то мы его не рассматривали с этой точки зрения.
Ей вдруг стало обидно. Вот, и Пузикова у нее увели. Теперь и у Таньки, и у Васьки есть личная жизнь, а у нее одни бестолковые переживания.
Радовало одно: Совко тоже напряженно оглядывалась весь вечер и недовольно надувала губы. Она, как и Надя, нарядилась зря. Хоть одна ложка меда в этом корыте дегтя!
Зимние каникулы тянулись бесконечно долго. Татьяна была занята с Васькой и отнекивалась от встреч с Надей. От нее только и было слышно: «Мы с Васей, мы с Васей». Надя тихо плакала в подушку, жалела себя и уходила в свой параллельный мир, где ее носил на руках прекрасный принц с лицом и голосом Шараева.
Но просто мечтать – занятие непродуктивное. Поэтому Надюша постепенно начала возвращаться в реальность и придумывать новый план.
К началу учебной четверти идей у нее было море.
– Вы обязаны мне помочь, – налетела она на Татьяну с Васей в первый же день.
– Почему? – заинтересовался Вася.
– Как? – эхом отозвалась Татьяна.
– Потому что у вас все хорошо, а у меня все плохо, – выпалила Надя. – Он сегодня ко мне даже не подошел!
– Ну, и как тебе помогать? – вздохнул Пузиков.
– Во-первых, в марте будет конкурс красоты – я хочу участвовать…
Пузиков закашлялся, выкатив глаза и одурело мотая головой.
– А во-вторых, – сурово продолжила Надежда, – он должен меня приревновать!
– К кому? – Пузиков кашлять уже перестал и мучительно возвел глаза к потолку.
– К тебе, Василий! К тебе! – огорошила его Надя.
– Зачем? – Таня как-то странно посмотрела на Пузикова и едва заметно пожала плечами.
– Да не бойся ты, не уведу я твоего Васю, – вспылила Надежда. – Мне просто нужна ваша помощь.
– Я не боюсь, – фыркнула Таня. – Я спрашиваю – зачем? Зачем тебе надо, чтобы Дима тебя ревновал? Неужели ты сама не видишь, что ему до тебя и дела нет.
– Вот еще! Есть ему до меня дело. Вон, смотри, только что прошел мимо и улыбнулся, – запальчиво воскликнула Надя.
– Это он над тобой ржал, наверное, – мрачно заметил Вася.
– Ладно, Пузиков, ты просто не в курсе, как от любви люди дуреют, – заступилась за подругу Татьяна и многозначительно пошевелила бровями. Василий посемафорил в ответ.
– Хватит рожи строить, я все вижу, – буркнула погрустневшая Черемушкина. – Я, может, хочу, чтобы он ко мне приполз, а я его сама брошу. Вот!
– Точно? – обрадовалась Таня.
– Нет. Но как вариант, – честно призналась Надя. – Только для начала мне надо победить в конкурсе. Вы должны помочь мне подготовиться, а Васька должен за мной демонстративно ухаживать.
– Это как? – напрягся Василий. – Опять начинается? Мне этот ваш Шараев скоро в кошмарах сниться начнет!
– Вася, это неплохая идея, – с нажимом произнесла Татьяна и, кажется, даже ущипнула его, поскольку Вася тихо ойкнул и шарахнулся в сторону.
Видимо, Гусева на него действовала крайне положительно, так как спорить Пузиков почему-то не стал и лишь покорно кивнул.
Надя снова печально посмотрела на одноклассника. Действительно, где были ее глаза? И симпатичный, и друг надежный, и человек хороший, и в голове – ума палата.
Все на свете она прохлопала!
Хотеть победить на конкурсе и на самом деле победить – разные вещи. Жизнь – это вам не сказки.
Конкурс красоты в их школе проводился ежегодно в канун Восьмого марта. Участвовали все желающие девушки с девятого по одиннадцатый классы. Сначала проходил опрос среди всех старшеклассников, и девушки, набравшие наибольшее количество голосов, попадали в финал конкурса. А в финале уже предстояло танцевать, декламировать стихи и отвечать на вопросы жюри.
– Сначала нам надо выйти в финал, – рассудительно сказал Василий. Он вообще на удивление покладисто выполнял свои обязанности по изображению Надиного кавалера.
Он носил ее сумку, подавал зачем-то руку, словно она была ослабшей бабулькой, которая могла вот-вот рухнуть где-нибудь в школьных коридорах, и демонстративно вмешивался в ее диалоги с Димой.
Шараев, как и планировалось, начал напрягаться. Еще бы! Мало того что Совко не захотела с ним встречаться, так еще и Надя, которую он выбрал в качестве прикрытия, теперь уплывала из рук. Конечно, можно было бы заменить ее на любую другую, но… Уступать он не собирался из принципа! Вот еще! Какая-то девятиклассница, и та выпендривается.
Тем более, что Васю он за серьезного соперника не считал.
– Что-то твоя малявка с другим крутит, – ехидно подзуживала его Совко.
– Тебе показалось, – изображая отсутствие волнения по этому поводу, отмахивался Дима.
– Неужели? – издевалась Катерина. – А я смотрю, у них все так романтично. Так и хочется закадровым голосом стихи читать.
– Чуковского? – ухмылялся Шараев. – Горилла идет, крокодила ведет?
– И кто из них твоя Наденька, интересно? – язвила Катя. – Крокодил или горилла?
Поняв, что брякнул не то, Шараев злился, играл желваками и пытался понять, как так каждый раз выходит, что эта Катерина оставляет его в дураках: что на словах, что в делах.
А Василий тем временем прикладывал титанические усилия, чтобы вывести Надю в финал. Прикинув, что голосов большинства парней из их класса будет для этого вполне достаточно, он начал вести с ребятами задушевные беседы о пользе Черемушкиной в деле списывания алгебры и физики. Никто и не спорил. Особенно загорелся Терехин, начав практически выполнять Васину работу.
– Черемушкина – мегачеловек, – вещал он. – Всегда списывать дает. Еще и красивая стала. Давайте проголосуем за нее на конкурсе. Зато на экзаменах она нам поможет.
– Как я помогу-то? – причитала испуганная Надя. – Там же у всех разные варианты будут! Васька, это нечестно, я хочу честно победить!
– Чтобы победить, надо отбор пройти, – шипел ей в ответ Пузиков. – Сначала в финал выйди, а потом уже борись честно. Или ты думаешь, что все и в финале за тебя будут? Да давно уже ясно, что самая красивая Совко, и конкурентка ей только наша Алиска! Она со всеми дружит – и с нашими, и с параллельными классами, и со старшими. И даже если большинство наших будет за тебя, то уж будь уверена, что куча народу будет за Совко и Николаеву!
- Предыдущая
- 20/23
- Следующая