Корабли Дуросторума - Балмер Генри Кеннет - Страница 9

• Предыдущая
• 9/24
• Следующая

Полак выпил пиво и оценил его, как самое лучшее, которое когда-либо производили в Питсбурге. За едой Уилки размышлял о словах Полака. Тот явно решил связать свою судьбу с этими людьми из другого мира, и Уилки должен сделать то же самое. Его знания шахтерского дела помогут расплатиться за многое. За очень многое! Уилки даже вспотел при мысли о том, что это могло значить. Странности этого места, отталкивающие стражники хонши, непривычная внешность людей, которых он видел, все это не могло отвратить от сияющей, как доллар, удачи, которая ждала его впереди. Он поднимется высоко в процессе его деятельности в Ируниуме.

После обеда они продолжали осматривать город, включая фабричную зону и амфитеатр — Колизей иного мира, — где, как со смешком сказал Отторино, иногда получают свободу маленькие кусочки Большой Зелени. Ма-аленькие кусочки, с непонятным смешком повторил он.

Полак рассмеялся в ответ и сказал, что хотел бы поглядеть на это.

На вечер и ночь намечался большой праздник, и Уилки едва успел остановить Полака от вопроса, уж не в их ли он задан честь. Он знал, что должен остановить шахтера на случай, если в ответ прозвучит: «Нет!», поскольку это ему не понравится.

— Они явно умеют наслаждаться, эти Валкини! — с энтузиазмом воскликнул Полак, когда ночь озарила факелами фонтаны вина и обнаженные золотистые тела танцующих девушек, и громадные столы, заваленные деликатесами из сотен различных измерений. Ночь звенела смехом и песнями. Музыка наполняла улицы и площади, как и толпы слоняющихся Валкини в цветастых нарядах. Разгул и веселье разливались все шире по мере прохождения ночи.

Полак без устали наслаждался всем этим, и Уилки, сердясь, таскался за ним, глядя на проплывающих мимо фей. Женщины в веселых нарядах сновали в толпах. На большинстве из них были гротескные маски или интригующие вуали. Это были женщины Валкини. Наряды их воспламеняли желание. Не удивительно, подумал Уилки, что Полак решил остаться здесь — у него всегда был хороший нюх на баб.

Группа возбужденных Валкини собралась на узкой аллее, ведущей из амфитеатра. Кто-то сказал с глубоким разочарованием в голосе, что этой ночью в амфитеатре не будет игр. Стоны и свист, последовавшие за этим, были тут же проглочены шумом веселящихся толп. Уилки побежал дальше, чтобы присоединиться к смеющейся, возбужденной толпе.

— Идемте! — закричал какой-то Валкини.

— А это идея! — прозвучало в ответ. И еще:

— Поддержите нас! — И еще:

— Ты можешь это сделать! — Дальнейшее заглушили пикантные свисты.

Уилки, моргая, огляделся. На один ужасный момент ему показалось, что там был Полак с девицей, он развернулся и побежал. Но конечно, это не мог быть он. По какой-то причине следующая секция фонарей, озарявших весь город алмазным сиянием, не горела. Уилки остановился. Он подумал, что Полак и девушка прошли этим путем, но теперь не было причин следовать за ними. Просто следует найти еще одну девушку. Для себя.

Он уже хотел повернуть назад, но был остановлен странным царапаньем и лязгом металла, донесшимся до него. Он вгляделся в тени.

Из теней в остатках света выступил хонши. Он был без шлема, кровь текла на плиты мостовой. Хонши пытался держаться за живот и одновременно идти вперед. Его широкое жабье лицо было серым.

— Хошоо! — простонал он.

Уилки отбросил свое первое инстинктивное отвращение и прыгнул вперед, чтобы помочь этому существу. На свет выбежали еще три хонши. Они выглядели свирепыми, их мечи были окровавлены.

За ними следовали двое Валкини, не в праздничных одеждах, а в военных мундирах. Их автоматы выпускали короткие очереди в темноту возле амфитеатра. Крики и стоны оттуда разорвали ночь.

— Что происходит? — закричал Уилки.

Он увидел, что раненому хонши осталось жить не долго. Из спины у него торчало варварское копье, его древко скребло мостовую. Кровь испачкала руки Уилки, кровь, которая при свете оказалась зеленой.

— Подонки вырвались! — крикнул Валкини. Его смуглое лицо казалось свирепым в слабом свете.

— Они пытаются выйти этим путем! — прокричал второй и вытер окровавленной рукой кровоточащий лоб. — Но сейчас придет подкрепление.

— А как Полак? — похолодев, закричал Уилки. — Вы видели моего товарища... Большой такой, черноволосый, смеющийся... С ним была девушка...

— Никого мы не видели.

Появились еще Валкини. В свете фонарей они казались спокойными, даже когда копье ударилось о мостовую рядом с ними. Протопал отряд хонши с большими щитами и длинными копьями. Они двинулись вперед, в темноту. Зажглись прожектора и переносные фонари, осветив аллею.

И в этом свете Уилки увидел толпу оборванных мужчин и женщин, кричащую, прыгающую, метающую копья. На нескольких были шлемы хонши с мотающимися скальпами на верхушках. Отряд хонши перестроился в линию и двинулся на них с шипящим призывом: «Хошоо! Хошоо!»

Теперь Уилки понял, почему хонши не выходили с огнестрельным оружием.

Прибыли новые Валкини, некоторые в праздничных костюмах, и двинулись следом за хонши. Среди них был Отторино. Он сунул в трясущиеся руки Уилки автоматическую винтовку.

— Держите, ж. Т., идемте! Это убийцы, бешеные псы, которые охотятся за нашими жизнями!

Это прозвучало высокопарно, глупо, несправедливо — но было правдой. Уилки взял винтовку. По крайней мере, он умел обращаться с ней.

Бой продолжался гораздо дольше, чем ожидал Уилки. Оборванные мужчины и женщины дрались, как демоны, бросались на хонши, как львы.

Выстрелы разорвали ночь. Хонши и Валкини продвигались вперед, словно гротескная пародия на полотна Гойи. Некоторые нашли мгновенную смерть, когда их пронзили копья. Другие кричали, когда им в лицо попадали метательные ножи. Но дисциплированная линия хонши, поддержанная гнем винтовок, не могла быть прорвана. Валкини и их стражники из иного мира неуклонно продвигались по аллее. Они двигались сквозь дым, кровь и резню, чтобы ликвидировать этот беспорядок и вернуться к сверкающему празднику.

Но Дж. Т. не будет там с ними.

Он стоял над телами, лежащими на мостовой. Внизу лежала нагая фея, раскинув руки, ее груди были покрыты кровью, текущей из широкой спины Полака. Он пытался защитить ее. Он явно дрался, пока не был сбит с ног и лишен сознания. Рядом валялись тела оборванцев с оскаленными ртами. Очевидно он дрался до конца, и в последний отчаянный момент пытался защитить своим телом неизвестную девушку, только потому, что это была девушка — а Полак всегда знал, как обращаться с дамами.

Дж. Т. Уилки стоял над ними.

Обездоленный, опустошенный, потрясенный Дж. Т. Уилки стоял над искалеченным телом своего товарища. Полак...

Полак!

Полак был оскальпирован.

Дж. Т. Уилки почти ничего не помнил о событиях, происшедших после своего ужасного открытия в залитой кровью аллее. У него мелькали смутные воспоминания, как он бежит в темноте и палит из автоматической винтовки в далеких прыгающих дьяволов. Толстые пальцы Отторино сомкнулись на его руке, слова толстяка не доходили до сознания Уилки, потом его потащили прочь от этого ужаса...

На рассвете следующего дня, когда город успокоился и рабочие вышли на утреннюю смену, Отторино привел Уилки в тот же ресторан со сверкающими стеклами верандами усадил его за столик и заказал крепкий черный кофе.

— Оскальпировали, — повторял потрясенный Уилки. — Полак... мертв и...

— Я же говорил вам, что рабочие — подонки, Дж. Т. И мы знаем, что прошлой ночью разожгли бунт именно дружки Маклина. Он потерпел неудачу, но мы не поймали никого из зачинщиков. — Жирное свинообразное лицо Отторино блестело от пота.

— А нам нужна информация.

— Я могу понять их ненависть к Валкини. Но я всего лишь инженер. Полак... был инженером. Он не желал им ничего плохого. Мы собирались помочь им!

— Все это понятно, Дж. Т. Махинации Дэвида Маклина, его соратника Алека Макдональда и других — именно они по-настоящему виновны в убийстве вашего друга Полака.

• Предыдущая
• 9/24
• Следующая