Путешествие по Сибири и Ледовитому морю (с илл.) - Врангель Фердинанд Петрович - Страница 92

• Предыдущая
• 92/121
• Следующая

По удобной дороге вдоль отлогого берега достигли мы горы, через которую должно было нам перебираться, ибо восточный и западный скаты Большого Баранова Камня спускаются обрывами в море. Через южную гору перешли мы довольно легко, хотя крутость северной стороны несколько затрудняла спуск, но переход через северную гору представлял нам гораздо большие препятствия. Крутые скаты горы состояли здесь из каменных гладких слоев и покрыты были множеством обломков гранита и аспида, скользивших из-под ног; скатываясь с ужасной высоты в море, они ежеминутно угрожали увлечь за собой всадников и лошадей. С неимоверными усилиями продолжая путь целых полчаса, я уверился в невозможности достигнуть горной вершины и решился попытаться обойти гору с юга, через возвышение, связывающее ее с южной горой, что нам удалось, и мы выехали по глубокому оврагу снова на север, к берегу моря, именно в том месте, где скала поворачивает к SO.

По моему мнению, здесь был тот самый пункт, где капитан Биллингс делал свои наблюдения 21-го июля 1787 года. Место заметно тут потому, что высокая, скалистая северо-восточная сторона камня примыкает здесь к более отлогому берегу, а к западу отсюда, на высоком холме, стоят несколько кекур – самых восточных на всем пространстве берега.

Большой Баранов Камень составляет собственно две горы, соединенные по направлению на NNO крутой грядой, но каждая из них образуется также из двух возвышенностей, продолговатых по направлению WNW. Впрочем, издали эти разделения незаметны, и весь мыс представляет вид длинной крыши, заостренной к северу. Восточная сторона скалы из черного шифера, а западная – из белого гранита; направления слоев нельзя было рассмотреть, ибо все пространство изрезано здесь щелями, и покрыто множеством камней. Находящиеся на запад кекуры, также из белого гранита, стоят в два ряда по направлению на NNO, и все несколько наклонены к OSO.

Вечер сегодня был лучший из всего лета. Термометр в полночь показывал 10° тепла при ясном небе и совершенном безветрии. Напротив, на другой день, июля 11-го, при 5° тепла, дул свежий западный ветер. Полуденными наблюдениями двумя секстантами найдена широта 69°43'56'' при долготе 164°10'. По соответствующим азимутам отклонение магнитной стрелки было 12°35' восточное.

В 2 часа пополудни густой туман покрыл всю окрестность, вскоре пошел дождь, и такая погода стояла до 19-го июля. По счастью, мы успели уже поверить все сделанные Биллингсом наблюдения.

Здесь нужно еще заметить, что Биллингсово наблюдение 21-го июля делано было с корабля, в трех милях на север от Большого Баранова Камня[181]; следовательно, разность в широте увеличится до 11-ти миль, если место нашего наблюдения 11-го июля находится именно на том самом меридиане, где стоял корабль Биллингса. В противном случае самая малая разница в долготе обоих пунктов производит значительное различие в широте, потому что берег круто изгибается здесь по меридиану.

Выше было уже сказано, что нельзя с точностью определить пункта, с которого наблюдал Биллингс; следовательно, только о трех из его наблюдений можно достоверно утверждать, что они были нами повторены, а именно о первом, третьем и пятом, в которых разность довольно одинакова, около 14?.

Отклонение магнитной стрелки по всему берегу, от Нижне-Колымска до Большого Баранова Камня, с 1787 года уменьшилось почти на 5?.

Означенное здесь отклонение отнесено к ручному пель-компасу, который показывал среднее между другим ручным пель-компасом и большим корабельным.

Закончив наблюдения, возвратились мы к месту ночлега 10-го июля. Земляная речка выступила из берегов от прибылой морской воды, нагнанной западными и северо-западными ветрами. При южных, напротив, вода всегда сбывает. Но, впрочем, правильного прилива и отлива ни нам, ни туземцам не удавалось замечать.

Берег Ледовитого моря наводит невольную задумчивость и уныние на человека. Он тянется необозримой равниной, где утомленный однообразием взор не встречает ни дерева, ни кустарника, и только мрачные утесы и огромные льдины высоко поднимают свои голые вершины. Нигде не видно следов деятельности человеческой, и даже земля как будто утрачивает здесь свою производительную силу. Только в краткий период лета стада оленей и стаи гусей оживляют несколько безмолвную тундру.

Мы проехали далее по усеянной большими и малыми озерами низменности и переправились через три ручья, текущие параллельно один к другому; у берега, где встречаются им кряжи небольших холмов, разделяются они на несколько рукавов и исчезают между льдинами в море. На берегу последнего из этих ручьев, шире и глубже других текущего, врыто в землю бревно, подобное найденному в прошлом году на Шелагском мысе. Вероятно, они памятники сибирских жителей, посещавших на кочах в XVII столетии здешние страны. Здесь расположились мы ночевать (12-го июля) и, найдя на берегу довольно травы, решились остаться на месте весь следующий день для отдыха лошадей. Погода была суровая и неприятная. Резкий северо-западный ветер нагонял с моря густой туман. В полдень термометр показывал только 1° тепла, а ночью маленькие озера покрылись льдом. Возле нашего ночлега лежало несколько истлевших мамонтовых костей и китовых ребер[182].

Июля 14-го при переправе через речку, близ которой мы ночевали, лошадь Козьмина чего-то испугалась и сбросила его в воду. Он вплавь достиг другого берега, и хотя тотчас переменил платье и белье, но, несмотря на то, опасаясь, чтобы он не простудился при холодном вечернем воздухе и сильном дожде, решился я не останавливаться до утра. Мы ехали и шли всю ночь и беспрерывным сильным движением Козьмин избавился от дальнейших последствий простуды. После 18-ти часов пути, проехав всего 35 верст, достигли мы балагана экспедиции, построенного в прошлом году при устье Большой Баранихи. Строение находилось на левом берегу реки и состояло собственно из одного жилого покоя с очагом и чулана для запасов.

Устье Большой Баранихи около версты в ширину, но так мелко, что при малой воде во многих местах, между прочим, и в самой середине реки, показываются песчаные мели. Берега совершенно различны один от другого: левый – песчаного образования и весьма отлог, а правый, напротив, крут и скалист. Весь горизонт от юго-запада до юго-востока обставлен длинной цепью гор, покрытых кое-где вечным снегом. Здесь источники Большой Баранихи и другой, также Баранихой называемой, реки, впадающей в море в 35-ти верстах западнее отсюда. Обе реки получили свои названия оттого, что в верховьях их водятся во множестве дикие бараны, составляющие предмет довольно изобильной зимней охоты.

На юг возле нашего балагана лежали небольшие озера, на берега которых к 10-му июля обыкновенно собираются дикие гуси. В 30-ти верстах на восток, около 1-го августа появляются стаи лебедей и там линяют. Недалеко от нашего стана нашли мы признаки прежнего чукотского жилища: большие кучи обгорелых оленьих костей и рогов, разные обломки домашней посуды и между прочим выделанную из базальта плошку для рыбьего жира.

Присланные сюда в начале лета из Нижне-Колымска работники были все здоровы. Они прибыли двумя неделями прежде нас и занимались постройкой лодки, вязаньем сетей и другими заданными им работами. По-видимому, во время переезда с ними ничего особенного не случилось, хотя они рассказывали нам о ночных нападениях и других приключениях, существовавших, вероятно, только в воображении их, зараженном врожденной боязнью чукчей.

Последний переезд наш был быстрее обыкновенного, а потому якуты с их вьючными лошадьми отстали и уже поздно ночью прибыли в стан. Причиной медленности их была особенно встреча с черным медведем; появление его испугало лошадей, они вырвались из рук проводников, сбросили с себя вьюки и разбежались по тундре. Медведь ушел, однако, не причинив никакого вреда, но часть наших вещей и провизии попала в воду и подмочилась, а один термометр изломался.

• Предыдущая
• 92/121
• Следующая