Петр 2. Петербург (СИ) - Канаев Илья Владимирович - Страница 13

  Формирование жандармерии идёт своим чередом. Во все драгунские полки отосланы распоряжения выделить один взвод, в который набирать лучших из лучших, с безупречной репутацией. В обязанности новых подразделений помимо обычных для кавалеристов дел, будет входить борьба с мародёрством военнослужащих. Правда, войны в ближайшие годы не предвидится, так что нужно будет ещё хорошенько подумать, чем ещё таким особенным занять жандармов в армии. Например, работой с гражданскими делами в местах квартирования полков. В каждой провинции надлежало создать подразделения жандармерии в составе нескольких человек для помощи в делах Тайной канцелярии. И эта работа уже вовсю ведётся. Между Петербургом, губерниями и провинциями идёт оживлённая переписка. Страну накрывает сеть личных подчинённых главы Тайной канцелярии.

  Ушаков удовлетворённо улыбнулся. Мысль, что у него под командованием теперь будет не десяток экспедиторов в Петербурге, а сотни отборных ветеранов по всей империи очень радовала! К тому же Иван Ромодановский, прежний его начальник по Преображенской канцелярии в Москве, похоже, теперь уже не сможет указывать руководителю петербургского филиала. Император недвусмысленно дал понять, что подчиняться Ушаков будет не Сенату, а напрямую ему лично!

  Следующий пункт отчёта - улучшение деятельности самой канцелярии в Петербурге. По совету императора уже образован архив, отдельный от архива Коллегии чужестранных дел. В него со временем попадут все текущие дела, оформлению которых уделяется теперь серьезное внимание. Даже инструкцию небольшую для канцеляристов и экспедиторов пришлось составить. А писать бумаг теперь приходится много и штат секретариата удвоился. Архивом, например занялся переведенный из Сената канцелярист Иван Емельянович Шешковский.

  Выросли и расходы, а значит, камер-коллегия снова станет ворчать. Впрочем, не сильно громко, Ушакова и его подручных боятся. При желании, на любого деятеля у экспедиторов Тайной канцелярии найдется крючок. То, что без ведома царя такие зацепки запрещено использовать против высших чинов государства не избавляет вельмож от страха перед тайной службой.

  Раздел отчёта 'Текущие расследования'. Традиционно в ведение Тайной канцелярии попадают дела 'противу первых двух пунктов'. Первый пункт: 'ежели кто каким измышлениям учнет мыслить на императорское здоровье злое дело или персону и честь злыми и вредительными словами поносить'. Второй пункт о 'о бунте и измене'. А также если кто кричал 'слово и дело'. В результате, основной массив дел связан с неосторожными словами или, например, неправильно написанным царским титулом. Возни с ними много, а пользы государству мало.

  Из крупных дел закрыто обвинение против бывшего генерал-фискала Мякинина, который зачем-то понадобился Его Величеству. Дело Меншикова идёт своим чередом - добавилось обвинение в порче монеты. Пусть не для себя Светлейший старался (хотя наверняка и он выгоду получил!), но ущерб Государству нанесён большой! Однако император начал торопить с вынесением приговора опальному генералиссимусу. Так что придётся отписаться, что дело Меншикова готово к передаче на суд Сената. Чем скорее бывший могущественный князь Ижорский будет удалён из столицы - тем лучше будет для всех.

  Теперь о главном. В расследовании покушения на Его величество появились новые обстоятельства. Найдено тело Сеньки Рябого и его банды. Все убиты и сожжены. Явно кто-то пытается замести следы. Кто-то очень ловкий и могущественный, чтобы по тихому устранить исполнителей покушения. Кто-то, кому подчиняются военные, по крайней мере, один офицер-поручик. Приметы изменника и некоторых его подельников уже получены со слов местных жителей. Ведётся поиск и не так уж много поручиков в Петербурге, чтобы не нашли нужного. А значит, следствие значительно приблизилось к настоящим заказчикам преступления. И тут возникает немалая проблема.

  Ушаков вздохнул и, взяв новое перо, принялся неторопливо его затачивать. Он подозревал, кто стоит за этим делом. Много очень влиятельных людей на самом верху. Почти с самого начала ему сделаны некие намёки на нежелательность успешного расследования. Иначе обещали разоблачить перед императором некоторые дела самого главы Тайной канцелярии. Например, роль в казни царевича Алексея Петровича, отца царя. Или недавнее участие в интригах конца царствования Екатерины против тогда еще Великого князя Петра Алексеевича. Очень неприятные факты, которые как минимум уничтожат нынешнее положение Ушакова, а то и отправят его на Соловки вслед за бывшим начальником графом Толстым. Положение неприятное. С одной стороны от него требовали найти виновников. С другой, обещали разоблачение! И тут заговорщики допустили ошибку сами, не сумев скрыть следы преступления. Обычный земский комиссар на пару с случайно присоединившимся инквизитором из Москвы сумели найти следы татей без участия Тайной канцелярии. Теперь осталось сделать следующий шаг - найти некоего офицера. Найти так, чтобы никто не подумал на Ушакова! И в этом может помочь тот самый инквизитор. Пусть теперь как бы случайно отправится что-нибудь расследовать в другом уезде. Где-то там крутится сейчас этот самый поручик. Разумеется, Ушаков уже просчитал, кто это! Нужно невзначай свести их вместе и иеромонах Арсений должен опознать по приметам главаря преступников и его подручных. Расследование продвинется ещё на одну ступень и опять Тайная канцелярия вроде как будет не причём. Пусть в поисках заговорщиков землю роют Синод, Матюшкин или Чернышёв, которому сейчас переподчиняют земских комиссаров! Заговорщикам будет не до шантажа генерал-лейтенанта, главы 'скромной' Тайной канцелярии.

  07/08/14

  Глава 6.

  Саженей в двухстах от крепости на Санкт-Петербургском острове расположена Посадская улица. Здесь, в одном из дворов проживает Иван Кириллович Кириллов, обер-секретарь моей Канцелярии. Живёт он в большом доме с флигелями и пристройками вместе с женой Ульяной и парой малолетних детишек. Кроме того, в подворье обитает пара слуг и два десятка жильцов. Чиновник является одним из первых в Петербурге предпринимателей-домовладельцев.

  Мой приезд в гости к Кириллову связан с крестинами недавно родившегося сына владельца дома. Такие события я стараюсь не упускать. За прошедшие несколько месяцев уже несколько десятков детишек моих гвардейцев и чиновников стали моими крестными детьми, а их родители - моими кумами, то есть в некоторой степени родственниками. Для них почёт, для меня преданность самых неожиданных людей. На памяти у меня исторический опыт захвата власти Елизаветой Петровной с помощью пары сотен гвардейцев, многие из которых были с нею кумовьями.

  Обычно, правда, детей на крестины приносили прямо ко мне. Вручал в подарок червонец, выпивал до дна каплю водки налитую в рюмку и сердечно целовался с родителями. В этот раз я не поленился наведаться домой к человеку, которого глубоко уважал. В истории он больше всего прославился как основатель Оренбурга лет через восемь, но для меня Кириллов интересен как один из немногих современных выдающихся учёных-экономистов.

  После торжественных мероприятий большая часть свиты расположилась за столом во дворе, а я, Левенвольде и сам хозяин дома устроились в большой горнице вокруг стола с праздничным угощением. Гвардеец-охранник застыл у двери. Ещё больше солдат в коридоре и вокруг дома. Возможно, для обывателей это выглядит странно, но я привык и не обращаю внимания на суету вокруг своей персоны.

  - Иван Кириллович, прочитал я твою книгу. Очень одобряю! Говорил тебе об этом и повторю ещё раз. Описание губерний и провинций нашего государства получилось у тебя очень интересное и познавательное! Но теперь я хочу, чтобы ты продолжил свой труд, только сделал бы его в десять раз подробнее.

  - По мере сил, Ваше императорское величество, буду продолжать.

  - Ты не понял, Иван Кириллович. Твоей работой теперь станет ежегодное описание всех наших земель. Жизнь меняется, и я хочу знать, что изменилось за год в Нижнем Новгороде, Казани или где-то ещё. Это поможет понять, чего добились на своей должности губернаторы и воеводы и сравнить их успехи между собой. То есть, выражаясь терминами учёных-физиков, мне нужно, чтобы твой великолепный, но статичный очерк о российских землях стал динамическим во времени, от года к году.