Помоги мне исполнить мечты (СИ) - Либерт Таисса - Страница 86
- Предыдущая
- 86/112
- Следующая
Затем тишина. Я слышу, как доктор складывает свои профессиональные вещи в чемоданчик, а затем закрывает его — звякает защелка. Скрипят половицы от того, что все переминаются с ноги на ногу. Они тоже глубоко вздыхают и, скорее всего, следят за движениями доктора.
— А Эмили раньше жаловалась на какие-нибудь нарушения? Дрожь в конечностях, неспособность их контролировать? — задает вопрос доктор.
— Дрожь была, — произносит отец.
Да, действительно, было такое однажды. На протяжении часа у меня непроизвольно дергалась левая нога и правая рука, словно они вместе были на одной волне. Я сначала испугалась и не поняла, в чём дело, но затем подумала, что это из-за нервов или, быть может, судорога. Мы даже не обратили внимания на такой пустяковый симптом, думая, что должно быть что-то более серьезное, а оно вот как.
Скоро я не смогу двигаться, значит, нужно скорее заканчивать со своим списком.
Тридцать шесть
Доктор Фитч согласился на то, чтобы я проводила время дома. Он сказал, что, возможно, скоро мне понадобится серьезная помощь, и дома с этим могут не справиться, но я отвечала, что всё в порядке, я про это знаю.
Действительно, после того, как я уснула и успокоилась, паралич прошел, правда, не сразу и не полностью. На протяжении нескольких часов я могла не чувствовать отдельные участки на ногах, меня постоянно били болезненные судороги, от которых я выворачивалась в постели, и когда я пыталась самостоятельно встать, то или падала из-за слабости в ногах, или спотыкалась, потому что они меня все ещё не слушались.
Три дня я провалялась в постели, говоря всем, что у меня дела, но, чтобы никто за меня не волновался, постоянно отвечала на звонки и сообщения. Все то и дело порывались прийти ко мне домой, чтобы убедиться, что всё в порядке, но я просила этого не делать. «Всё хорошо, просто немного занята, правда», — убеждала я.
А на четвертый день, убедившись, что я смогу твёрдо стоять на ногах, отправилась в школу. Лондон, стоящая у крыльца и оглядывающаяся по сторонам, завидев меня, сразу же бросилась ко мне. «Ты точно в порядке? Ты же знаешь, мне можно рассказать», — говорила она. А я все также отвечала: «Всё в порядке. Правда, ничего не было». Мне было неприятно лгать подруге, но и не хотелось грузить её своими проблемами: если она узнает, какие последствия у моей опухоли, то совсем сойдет с ума, хватит с неё и простого осознания моей смертности.
Фелиция, Майки и даже Брэд тоже интересовались, как у меня дела. Не знаю, почему именно Брэд посчитал, что теперь со мной можно свободно общаться, но я, на самом деле, не против, ведь теперь он другой человек. Теперь я его не боюсь.
Перемена в лице Майки, когда Брэд подошел ко мне и стал разговаривать со мной, была видна сразу. Он сжал свои кулаки и нахмурил брови, а затем вовсе отвернулся. На мой вопрос «Эй, ты чего так реагируешь на него?», он отвечал, что терпеть не может этого выскочку. «Даже тот факт, что он ничего не помнит, не изменяет всего того, что он натворил в прошлом», — говорил он. — И вообще, может, я ревную? — Смеясь».
После занятий мы решили с Майки прогуляться по весеннему городу. Мы сидели на лавочке в парке и наблюдали за рекой, чьё медленное течение уносило с собой расслабленно плавающих уточек. Некоторые бросали в воду хлеб, и утки сразу же набрасывались на угощение.
Мне так не хочется возвращаться домой, потому что там, определенно, все будут волноваться за меня. Они будут жалостливо смотреть на меня. Особенно Джеральд, который только-только узнал всю правду обо мне. Кристи будет сидеть на кухне и учить конспекты, забивая мысли учебой. Мама будет печь кексы. А папа все также будет сидеть в интернете, ища информацию о том, как же меня вылечить или как хоть на немного, но увеличить мой срок. Он надеется на то, что я ещё могу выздороветь, даже после всего, что произошло. Он просто безнадежен.
— Знаешь, мне бы хотелось сейчас прыгнуть в автобус — все равно какой — и уехать куда-нибудь, где никто меня не знает. — «И где никто не знает, о том что я больна, где никто не будет жалеть меня, где все будут проходить мимо, абсолютно игнорируя моё существование». Это мне ещё хотелось добавить, но я не смогла.
— Так в чём проблема? — задал вопрос Майки.
Он схватил меня за руку и потащил в метро, мы высадились через несколько остановок у станции «Автостанция». Когда мы подбежали к кассе, то уже объявляли о том, что какой-то там маршрут вот-вот будет отбывать.
— Нам два билета на первый попавшийся автобус! — проговорил парень.
— Первый попавшийся? — удивилась женщина и косо посмотрела на нас. — Хорошо. — Пожала плечами. — Сан-Франциско. Уже отправляется, — произнесла женщина и указала на автобус, двери которого вот-вот закроются.
Майки схватил два билета и мою руку и помчался к транспорту. Двери закрываются перед нашим носом, от чего мы смеёмся, но тут же открываются, когда водитель видит, что мы стоим с билетами.
— Спасибо, — произнесли и сели на свободные места.
У нас не было с собой ничего, кроме денег, но мы не тосковали. Мы обсуждали то, как же могли совершить такой сумасбродный поступок, чем займемся в Сан-Франциско и просто глядели в окно. Меня внезапно одолел смех с ничего: я стала смеяться, словно ненормальная, а Майки смеялся, глядя на меня, и постоянно спрашивал, чего это я. Но я не знаю. Мне просто в один момент стало жутко смешно, и от этого я рассмеялась.
Сан-Франциско нас встретил приветливо: без пробок. Огромный красно-ржавый мост «Золотые ворота» приветствовал нас. Из-за ветреной погоды, он раскачивался из стороны в сторону, и, даже сидя в транспорте, можно было почувствовать некую вибрацию ближе к середине моста. Дух захватывает! Выглядывая из окна, я могла видеть прекрасную панораму города: бухты, пляжи, холмы Сан-Франциско, а внизу, в море, уже раскачивались на волнах отважные сёрферы, которых не пугали ни акулы, ни подводные течения.
Когда мы прибыли в место назначения, то сразу же побежали на автобус, чтобы попасть к пирсу №33 на тур к Алькатрасу. Ко времени нашего прибытия один тур уже отправился, и через полчаса должен был быть второй заход, поэтому мы просто бегали по пристани, оглядывая местность, и смеялись от счастья, словно сумасшедшие. Когда же пришло время, то мы сели в катер и поехали к острову, где нас ожидала экскурсия и аудиотур. Девушка-гид ещё в катере начала рассказывать историю тюрьмы.
Из её рассказа я выудила много нужной и полезной информации. Тюрьма Алькатрас, расположенная на острове близ Сан-Франциско, ныне бездействует. Остров, на котором она находится, словно бы специально создан для тюрьмы строгого режима: ледяные воды Тихого океана с сильными течениями обеспечивают ей естественную изоляцию. Многие пытались сбежать из данной тюрьмы, но все они или погибли от выстрелов охранников, или захлебнулись в холодных водах.
«Если ты нарушаешь законы, ты попадаешь в тюрьму. Если ты нарушаешь тюремные законы, то ты попадаешь в Алькатрас», — такую фразу я сразу же запомнила из повествования гида. Данная тюрьма была пристанищем самых отъявленных преступников с 1933 по 1963-й год, в которой сидели люди с самыми странными и пугающими прозвищами: «Автомат Келли», «Ужасный Джарвис» и другие. Даже сам Аль Капоне когда-то здесь сидел! И еще немало мафиозных «шишек», главарем которых являлся Фрэнк Моррис.
Однажды арестанты как-то умудрились совершить побег: они разобрали бетонную стену с помощью самодельной дрели, построили плот из тридцати резиновых плащей и уплыли подальше от острова. Никто так и не смог их отыскать. Данному «подвигу» голливудцы даже посвятили фильм.
Слушая рассказ гида о судьбе и истории Алькатраса, мы бродили между тюрьмами, камерами и столовой. Везде, где мы побывали, что-нибудь происходило, и это не могло не потрясать! Нам даже разрешили потрогать наручники, в которых когда-то заковывали самых ужасных преступников.
Наконец, через почти два часа экскурсии мы вновь отбыли в город. С острова Алькатрас открывался восхитительный вид на залив Сан-Франциско и мост «Золотые ворота», а еще там было жутко холодно и ветрено, от чего я и Майки десять раз пожалели, что не прихватили с собой куртки.
- Предыдущая
- 86/112
- Следующая
