Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Киселев Валерий Павлович - Страница 19

Подъезжаю к штабу батальона, а там пополнение подвезли. Сидят несколько человек из новичков, на вид – как бомжи с вокзала, а что-то рассуждают, какие они герои. Как увидели эти «Рэмбо», что с моей брони капает кровь, то сразу замолчали, а кто-то и блевать начал. «Вот смотрите, ребята, вас тоже на этой машине скоро повезут…» И возил – некоторых из этой группы в лицо запомнил.

У кинотеатра кого-то раненых забирал. Я даже не знал, где первый, а где второй батальон.

«Сиди и не рыпайся!»

Ольга Савкина, санинструктор 1-го мотострелкового батальона:

– Во время боев за Грозный наш медвзвод стоял в депо. Ребята мои ездили за ранеными на Минутку, а я готовила медикаменты.

Поток раненых шел сразу в медроту, у нас в батальоне было поменьше. Ко мне в подвал привозили легкораненых и убитых… Во время самых тяжелых боев, когда я хотела уйти в роты, Виктор Петров сказал мне: «Сиди и не рыпайся… Тебе там делать нечего! Лучше тебе этого не видеть. Это страшно. Ты не выдержишь…» Очень много было крови…

«Богом потерянный командир…», о котором рассказал Виктор Петров… Я даже не помню фамилии нашего нового командира медвзвода после Андрея Макина, который уехал от нас 4 декабря после окончания контракта. Он сначала, когда приехал, говорил: «Я не пью, не пью…» Может быть, как специалист он и нормальным был, но стоило нюхнуть спирту, и сорвался. Продержался он с месяц. Убрал его командир батальона.

Потом к нам прислали нового командира медвзвода, по специальности он был кардиолог, из Подмосковья. Звали его Петей. В боях за Комсомольское он хотя сам был ранен в ногу, но помог сначала всем и только потом себе.

Наступил еще один день штурма Грозного… Сначала – как он был описан в документах штаба полка…

Из Журнала боевых действий

27 января

В 3.00 кочующим танком противника был обстрелян НП полка. В результате обстрела было выведено из строя ряд единиц техники. Полк получил задачу: слева обойти площадь Минутка и к исходу 27 января овладеть рубежом вдоль ул. Ханкальская, не допустить удара во фланг НВФ штурмовых подразделений 506-го полка и 2-го батальона полка.

В 9.00 утра противник начал вести беспокоящий огонь из подствольных гранатометов по позициям 5-й роты. Появились раненые. В 9.40 командир полка убыл на НП 506-го полка для организации взаимодействия по предстоящей задаче. В 10.00 командир полка, зам. командира полка, начальник артиллерии убыли в расположение 1-го батальона для проведения рекогносцировки.

В госпитале от полученных ран скончался рядовой Никифоров И.В., 5-я мотострелковая рота.

В 12.00 командир полка убыл на организацию взаимодействия с подразделениями внутренних войск. Подразделения 1-го батальона осуществляли подготовку к предстоящим боевым действиям. Противник продолжал вести снайперский огонь по позициям 2-го мотострелкового батальона. Батальон нес потери от обстрела. В течение дня в полк поступило молодое пополнение.

С 17.00 до 17.30 командир полка управлял огнем установки ПТУР, уничтожая выявленные огневые точки противника в высотных домах на площади Минутка. В течение дня НШ полка лично готовил разведроту для выполнения задачи, а также распределял прибывшее пополнение и планировал предстоящее выполнение задачи.

ПАГ (полковая артиллерийская группа. – Авт.) вела артогонь по выявленным огневым точкам противника и по вызовам командира 2-го батальона.

К 18.00 командир полка уточнил задачу командиру 1-го батальона на предстоящие действия. К 22.00 2-я рота сменила на огневых позициях 4-ю роту 2-го батальона 506-го мотострелкового полка с задачей обеспечить ввод в бой штурмовых групп 1-й и 3-й рот. Начальник разведки и начальник артиллерии отдали указания в подразделения по своим вопросам обеспечения. Штаб полка приступил к оформлению решения.

Потери за день составили: убитых – нет, раненых – 6 человек.

Досталось в эти дни и тыловой службе полка, и медикам…

«Больше всего требовали боеприпасов…»

Евгений Ращупкин, командир взвода материального обеспечения 2-го мотострелкового батальона, прапорщик:

– Зная, что будет штурм Грозного, начали создавать запасы продуктов. Мы ухитрились урвать на складах в Ханкале сухпай и воду в бутылках.

Солдаты уходили в бой, имея в одном десантном люке БМП продукты – тушенку, воду, хлеб, в другом – боеприпасы. Когда получали боеприпасы на батальон, то солдаты моего взвода сами цинки с патронами распаковывали и магазины снаряжали, понимая, что в бою у пацанов на это времени нет. Понимали, что чем быстрей солдат пристегнет новый магазин с патронами к автомату, то, может быть, его жизнь будет спасена.

Раненых в батальон не завозили, сразу везли на «Северный», на медпункт полка, там все медики были. Там же принимали и убитых.

Комбата Булавинцева я три дня штурма не видел. Один раз пытался пробиться к нему через обстрел, но комбат мне запретил. Часть людей оставалась на базе батальона, жили в вагонах, палатки не ставили. Когда пошли потери, то отправляли в штурмовые группы пополнение.

Погода в эти дни штурма была ужасная, грязь, но болеть некогда было, только бы уворачиваться от пуль. Стремился побольше в штурмовые группы воды в бачках отправить. Привязывали их на броне. Больше всего наши требовали боеприпасов. Возили их в батальон две БМП. Механик-водитель Алексей Носов – молодец, я его запомнил хорошо, он из шестой роты, за ночь по два раза ездил с боеприпасами, а обратно раненых вывозил. Днем приедет оттуда, отдохнет чуть-чуть, пересаживается в другую БМП и едет снова. А первую машину оставлял под загрузку. Нагрузка на механика-водителя и оператора-наводчика БМП в Грозном была огромная. Они постоянно сильно рисковали. Дорога – километра два, да еще ночью, без включенных фар – это надо иметь мастерство. Не каждый это сможет.

После Минутки одна БМП была подбита, зампотех батальона Слава Лесин поехал туда, по нему боевик выстрелил из гранатомета. Выстрел попал в ребристый лист и ушел вверх, а так бы все…

«Было, конечно, жутковато…»

Эдуард Дроздов, командир медроты полка, старший лейтенант медицинской службы:

– Очень стремительно нас перебросили с одной стороны Грозного на другую, никто даже опомниться не успел. По дороге чуть не потеряли нашу передвижную баню, оторвалось крепление, но приспособили и довезли.

Расположились в поле рядом с КП полка, к НП выдвинули АПэшку, усилили хирургами: ожидалась интенсивная работа. И она началась с момента начала штурма Грозного.

Мне приходилось по вечерам ездить от КП до НП, доставлял для пополнения медикаменты, перевязочный материал, собирал данные по потерям и звонил, докладывая о них вышестоящему медицинскому начальству. Конечно, жутковато гонять по темноте, надо было по запросу постов движущемуся транспорту выпускать в воздух определенное количество, в определенной последовательности по цвету ракеты, последовательность менялась ежедневно, перепутаешь – постреливают в твоем направлении. Тут еще в здание, в котором расположился медпункт, возле НП попал «случайный» снаряд, слава богу, никто не пострадал. Вспомнилось: старшина в РМО был (не помню, как зовут), всю войну на ДДА (дезинфекционно-душевая установка на «ГАЗ-66», баня полевая) гонял по подразделениям от роты к роте, тоже героический человек, без сопровождения мотался, помывки личного состава устраивал.

«Даже раненые молчали…»

Андрей Кузьменко, командир 3-го взвода 5-й мотострелковой роты, гвардии старший лейтенант:

– Двадцать седьмое января – очень тяжелый день. Закончился промедол, боеприпасов – кот наплакал. Связь с комбатом – через каждые три часа, так как садилось питание, а потом рация вообще работала только на прием. Как стемнело, начали выход. Распределили раненых для выноса. Отправил разведку – Толика, замкомвзвода у старшего лейтенанта Кононова. Выходили в полной тишине, даже раненые молчали. Все понимали важность момента. Последними уходили я и старший лейтенант Аришин, раненый. Я его спросил: «Ты как? Дотянешь?» – «Хер знает. Помогай». Взял у него автомат, подобрал чей-то гранатомет и пошли с ним. Очень тяжелым показался этот путь. По пути артиллерия «свечку» повесила. В какой-то воронке пережидали. Встречал нас комбат. Доложил ему: «Вынесли всех, за исключением одного убитого возле дома». Кто там лежит, я не знал. Потом притащили и его. Это оказался Володя Проничкин, он вместе с нами из восьмой роты пришел.