Неизвестный сепаратизм. На службе СД и Абвера - Соцков Лев - Страница 37
- Предыдущая
- 37/73
- Следующая
15 сентября 1941г.
Лидер крымчаков Сейдаметов побывал в Германии, где был принят Гитлером. После возвращения развил активную деятельность, неоднократно собирал своих сторонников в «Палас-отеле», поддерживает тесные контакты с руководителями других национальных организаций, и все это делается по прямому указанию немцев.
16 сентября 1941г.
Вдоме у бывшего главы Крымского правительства Сейдаметова по адресу Курейлуш, Бозкурт джадесси, 86 под председательством Саида Шамиля состоялось совещание, на котором рассматривались вопросы, связанные с засылкой в Крым и на Кавказ через третьи страны, предположительно Сирию и Иран, агентуры, которую можно было бы использовать для подготовки восстания при подходе немецких войск к этим регионам СССР.
Планам Сейдаметова и его соратников не довелось сбыться — ход войны диктовал свою логику. Уже на завершающем этапе один из сподвижников Сейдаметова Векилов в беседе с источником советской разведки, делясь впечатлениями о разговоре с ним в Стамбуле, сообщил, что Сейдаметов угнетен. Крым, по его словам, остается без крымских татар, часть их ушла с немцами, и судьба этих людей печальна, а с другими, оставшимися дома, разбираются большевики. Однако Сейдаметов не теряет надежды на германское оружие, полагает, что моральный дух сопротивления германского народа еще велик и если Германии удастся дотянуть войну (так в тексте), то еще могут разразиться большие события и неожиданности.
Возможно, до Сейдаметова от немцев дошла какая-то информация о попытках ведения ими сепаратных переговоров с союзниками СССР по антигитлеровской коалиции, но эти надежды вскоре рухнули.
Более извилисто сложилась судьба А.З.Валидова — заметного деятеля пантюркистской ориентации. Ахмед Заки Валидов родился в Башкирии, в прошлом председатель ревкома и комитета башкирского национального движения. После их роспуска бежал в Туркмению, где присоединился к басмачам Энвер Паши. После разгрома басмачества Валидов эмигрировал вначале в Иран, а затем в Турцию, где принял гражданство. Устроился работать на кафедру тюркологии и истории Стамбульского университета, сотрудничал в журналах «Ени Туркестан» и «Ени Кавкасия».
На страницах этих печатных органов он выступал со своеобразным толкованием мировых процессов и роли в них исламского фактора. Например: коммунизм может осуществиться только в тех странах, где имеется крупное промышленное производство. Население Азии состоит в основном из крестьян, то есть частных собственников. Их интересы совпадают с интересами буржуазии. Значит, Средняя Азия должна восстать против большевиков. Ошибаются те, кто считает проблемы Туркестана внутренним делом России.
Мы не собираемся анализировать труды Валидова, скажем только, что он стал достаточно заметным в кругах востоковедов, хотя, очевидно, далеко не все разделяли его умонастроения .
В 1932 году Валидов выехал в Германию, где занимался научной деятельностью в Боннском университете, стал профессором. Принимал участие в Первом мусульманском конгрессе, состоявшемся в Женеве в 1935 году, представляя на нем Общество исламской культуры.
В 1939 году Валидов возвратился в Турцию и вскоре выпустил книгу «Туркестан. 1929 — 1940». Пришлось ему вносить коррективы в прежние свои представления. Индустриализация среднеазиатских республик никак не коррелировала с его схемами. Но автора уже увлекли геополитические просторы. Два тезиса стали предметом его особого интереса. Первый — это выход Кавказа из России на основе создания кавказской Конфедерации. И второй — образование Конфедерации Западного и Восточного Туркестана. Автор исходил из того, что Германия после своей победы останется в своих этнических границах, а Кавказ и Туркестан станут самостоятельными государствами, но, конечно, во взаимозависимости с третьим рейхом.
В июне 1941 года, сразу после нападения гитлеровской Германии на СССР, Валидов вместе с Шамилем выехали из Стамбула, где оба в то время проживали, в Анкару. Там они встретились с рядом турецких политиков и обсудили с ними задачи татаро-башкирской и туркестанской эмиграции.
В августе Валидов встречался с высокопоставленным чиновником ведомства Розенберга фон Менде, с которым также говорил о месте эмиграции и ее кадров в грядущих событиях, связанных со скорым падением советского режима под ударами германских войск.
Правда, дело двигалось туго, что напрямую зависело от общей военно-политической ситуации. А возможно, и сам Валидов, человек с репутацией ученого-востоковеда, не хотел особенно глубоко влезать в практическую работу по использованию эмигрантов в чисто военном плане. Он побывал в Германии, ему предоставили возможность посетить оккупированные вермахтом районы Советского Союза. Постепенно по мере изменения соотношения сил в мире Валидов отошел от организационно-политической работы, сосредоточившись на научной деятельности .
Любопытное событие в его жизни произошло много позже. В 1951 году Валидов участвовал в работе международного конгресса востоковедов, был включен в комиссию по подготовке к печати его материалов. Так в его рабочем кабинете в Стамбульском университете появился командированный из Москвы научный работник, чтобы согласовать материалы для публикации с советской стороны. Валидов принял ученого хорошо, они долго беседовали на профессиональные темы. Валидов попросил приобрести ему три тома труда Н. Я. Бичурина «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена».
Консолидация общества в многонациональном государстве всегда предмет особой заботы любой власти, и советская не была в этом смысле исключением. Наоборот, национальный вопрос в стране всегда был одним из приоритетов во внутренней, да и внешней политике. После кошмарной войны, которая разметала целые народы, привлечение тех, кто еще недавно был в другом лагере, виделось одним из действенных пропагандистских рычагов. В ряде случаев возвращение блудных сыновей давало, с точки зрения советского руководства, определенный эффект. Возвратился, скажем, домой по доброй воле лидер партии младороссов Казем-бек, к ему устроили выступления по радио, в центральной печати, предоставили квартиру в престижном районе столицы. Валидов казался человеком, которого можно вернуть на родину. Сделать ему такое предложение, вначале как бы в неофициальном порядке, и было поручено ученому-востоковеду в Стамбуле.
Между москвичом и Валидовым состоялся разговор, который, думается, достаточно интересен.
— Уважаемый профессор, у нас знают ваши труды и отдают должное вам как специалисту по Востоку. У властей нет к вам таких претензий, которые мешали бы взглянуть на вещи по-новому. Словом, коллеги попросили поинтересоваться вашим отношением к возможности возвращения на родину. Полагают, что вы могли бы создать немало ценных научных трудов с учетом всего вашего жизненного и научного опыта .
— Даже так? Забавно. А не тот ли это случай, когда тебя, грубо говоря, хотят повесить, а таким способом просто заманивают?
— Вы были много лет в эмиграции, и за это время вас пальцем не тронули. Если бы стояла задача вашего физического уничтожения, то, очевидно, соответствующие органы давно могли бы выполнить ее и здесь. Для вас, наверное, не секрет, что подобное, к несчастью, случалось. Так что в отношении себя вы ошибаетесь.
Конечно, то обстоятельство, что вы нанесли какой-то ущерб советской власти, это факт. Знают, естественно, о вашем участии в басмаческом движении, долголетней работе в эмиграции, связях с представителями иностранных государств. Но сейчас вы генерал без армии и отвечаете только за свои поступки. Может быть, пришло время послужить своему народу не в эмиграции, а на той земле, где он живет и трудится? Нет смысла говорить о том, что у людей на родине ваше возвращение было бы встречено с удовлетворением.
— Не вдаваясь в оценки прошлого и не углубляясь в высокие материи, скажу, что мой возраст, а мне ведь 66, не позволяет ехать к вам, предпочитаю остаться там, где живу сейчас. В прошлом году американцы предложили мне интересную работу в ФРГ, но я отказался от достаточно заманчивого предложения. Втягиваться каким-то образом в политику у меня желания нет.
- Предыдущая
- 37/73
- Следующая
