Только одна ночь - Дэвис Кира - Страница 71

• Предыдущая
• 71/85
• Следующая

Внезапно он останавливается и перекатывает меня на живот. Я в ожидании раздвигаю ноги, но он не торопится. Я стараюсь понять, что происходит, когда он поднимается и встает у изножия кровати. Но времени у меня нет. Через секунду он уже хватает меня за бедра и тянет вниз по матрасу, к краю кровати, пока не встает между моих ног, которые теперь висят в воздухе на его руках, но тело мое по-прежнему лежит на постели. И только тогда он вновь входит в меня. Я не вижу его, но чувствую каждый дюйм его плоти. Мне чудится, что я невесома, притяжение земли исчезло, осталось только притяжение Роберта. Он агрессивен, как будто никак не может насытиться мной, и с каждым рывком весь мир сотрясается. Ногти скребут простыню в попытке ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы меня не смыло из этой вселенной цунами второго оргазма.

Но мы еще не закончили. На этот раз мой черед остановиться. Я разворачиваюсь, укладываю его на кровать и вновь забираюсь верхом. Меня трясет, пошатывает, но я ухитряюсь сохранить набранный темп. Я запрокидываю голову назад, его руки лежат на моей талии. Я вновь начинаю дрожать, но на этот раз еще сильнее. Оргазм берет меня в свои объятия, но мне удается продолжить движение, пока пламя ревет у меня внутри, согревает, заставляет испытать болезненное удовлетворение, которое становится еще более сильным, когда он присоединяется ко мне на вершине страсти и взрывается внутри меня.

Я без сил падаю на него, задыхаясь, как спринтер в конце забега, и думаю, каков будет приз за эту победу.

Интересно, суждено ли мне это узнать?

Дни набирают темп. Я все лучше и лучше справляюсь с работой. Даже показное уважение мистера Костина становится искренним. Аша больше не задирается, по крайней мере, словесно, хотя, когда я встречаю ее в коридоре, на совещаниях, в проезжающей мимо машине в гараже, я всегда чувствую на себе взгляд этих миндалевидных глаз – изучающий, расчетливый, ищущий слабое место, в которое можно воткнуть нож. Я не виню ее. Я получила шанс отомстить и воспользовалась им. Я заставила ее заплатить. Почему она должна вести себя иначе? Единственное, что разделяет нас сейчас, – это возможность.

Сегодня пятница, я рассматриваю новые счета, планирую, как заполучить предпринимателей, которые пока вне нашей досягаемости. Невозможное начинает становиться нормой. Я больше не задерживаюсь у зеркал. Меня не коробит собственное проявление агрессии и жестокости. Это все часть игры, а игра – это часть нынешней меня.

Я практически переехала к Роберту. Каждую ночь он удивляет меня. Вчера он встретил меня со стаканом дорогущего виски, напоминая о нашем знакомстве. Он приготовил молочную ванну, такую, в которой обожала нежиться Клеопатра. Я вошла в нее, нагая, глядя на то, как молоко окутывает меня, льнет к моей коже, проникает между ног, пока Роберт нежно тер мне спинку рукавичкой, целовал плечи, кормил виноградом оттенка темного пурпура. Я закрыла глаза, когда он начал мыть мне животик. Его руки двигались вниз по бедрам и обратно, вниз-вверх, вниз-вверх, и вдруг коснулись моей тайной пещерки. Возбуждение нарастало, пока сливочная нежность молока и взрывающийся во рту виноград не стали идеальной аналогией соку и взрыву в моем собственном теле.

Вчера он надел повязку мне на глаза и привязал к кровати, чтобы я не могла ощущать ничего, кроме его пальцев, дыхания, агрессии и пятичасовой щетины. Беспомощная, сгорающая от желания… и все для него. В тот момент он был моим миром.

Я остаюсь у себя дома, только когда в гости приходит Симона. Не знаю почему, но при мысли о том, чтобы привести ее к Роберту, мне становится неуютно. Полагаю, это слишком личное, чтобы делиться с подругой… или я просто не готова к тому, чтобы она увидела, какой я становлюсь рядом с ним. Симона не из тех, кто любит осуждать людей, но все эти произошедшие во мне перемены… у нее наверняка появится на этот счет свое мнение, а я не уверена, что готова его выслушать.

Я все еще не сказала родителям о Дейве. Вообще-то я даже не звонила им со дня нашего разрыва, а это было… лет сто назад. Они сами звонили мне несколько раз, но я или не брала трубку, или извинялась и говорила, что очень занята. Мы общались исключительно через электронную почту и перебросились парой СМС, но я им ничего не сказала. Даже о своей новой должности умолчала и уж тем более о том, как я ее получила, – в их глазах я по-прежнему остаюсь идеальной девочкой, которая делает только то, что им хочется. Они не знают о переменах. Они не знают, что женщина, которую они считают своей дочерью, уже не та. Такое чувство, что она практически исчезла из этого мира.

Практически.

От этих мыслей моя рука начинает дрожать, совсем немного, но я быстро избавляюсь от неугодных раздумий и открываю следующий файл. Мой спасательный жилет по-прежнему состоит из десятичных дробей и значков доллара, и их вид тут же успокаивает меня.

Да, все просто отлично.

Я знаю, что Роберт задержится сегодня допоздна. Он встречается со своими инженерами и маркетологами, которые готовятся к запуску новой, усовершенствованной системы безопасности для финансовых счетов физических лиц, такой, которая защитит нас, когда системы продавцов, у которых мы совершаем покупки, взламываются злоумышленниками. Если она сработает, это изменит мир… для тех, кто может позволить себе перемены.

Я решаю пообедать одна. Я уже лет сто не делала этого. Я могу пойти куда угодно. Могу покушать в «Урасава», чуть ли не самом дорогом ресторане Лос-Анджелеса, или в «Мелисс», ресторане, кухней и атмосферой которого восхищаются даже французы. Обычно заказать столик в этих заведениях практически невозможно, но, если я позвоню Роберту, меня встретят там с распростертыми объятиями. Он уже наделил меня силой и богатством, так что для него заказ какого-то там столика?

Но я решаю не пользоваться его влиянием. Не сегодня и не для обеда. Вместо этого я иду в «Чипотле». Сама не знаю почему – разве потому, что он создан для среднего класса и его минималистический декор обладает определенным комфортом. Никаких претензий, никакой заносчивости; только достойная, относительно здоровая еда по разумным ценам. Немудреная формула корпоративного успеха, а корпоративный успех всегда радует меня.

Я заказываю буррито с гуакамоле и нахожу чистый столик в уголке, где можно спокойно насладиться едой.

Не успела я съесть половину порции, как на пороге появляется Дейв.

Дейв. Мой бывший жених, мужчина, который чуть не сломал меня, прежде чем я отвернулась от него и разбила ему сердце; мужчина, который хотел контролировать меня, превратить меня в идеальную жену в стиле Мартас-Винъярд; мужчина, который выше всего на свете ценит имидж и утонченность…

…мужчина, которого в обычных условиях привести в «Чипотле» можно только мертвым.

Я смотрю из своего уголка, как он занимает очередь. Выглядит он не очень. Темные круги под глазами, не брился день, а может, и два. И еще он в джинсах, а не в костюме. В будни Дейв не вылезает из костюма. Сейчас нет и шести, он бы не успел заехать домой, переодеться и вернуться обратно в «Чипотле».

И все же он здесь.

Он немного шаркает ногами, двигаясь в очереди. Я жду, когда настает его черед, и только тогда встаю и подхожу поближе, пока он, не замечая меня, пытается объясниться с восемнадцатилетней девушкой в черной юбке и белом переднике.

– Я хочу голубец… или как вы его там называете, буррито? Можно с мясом и без специй, или они все острые?

– Возьми свинину.

Он поворачивается, вздрогнув при звуке моего голоса. Краска бросается ему в лицо, когда он понимает, что да, это действительно я и я застала его в таком виде.

– Свинина не острая, – объясняю я. Он молчит, и я обращаюсь к раздатчице: – Он будет буррито карнитас с коричневым рисом и черными бобами.

Та кивает и подает заказ. Я провожу Дейва по очереди, прошу положить неострой сальсы и дать гуакамоле, без сыра, без сливок. Дейв без комментариев позволяет мне исполнить этот иноземный ритуал, двигаясь как в полудреме. Он не протестует, когда я расплачиваюсь за него и веду к своему столику.

• Предыдущая
• 71/85
• Следующая