Парк Юрского периода: миллионы лет спустя - Беркли Джон - Страница 36

Земля дрогнула. Великан-Тираннозавр снова ударил молотом. Широко, с размаху. Удары перешли в частую дробь, менее гулкую, но кошмарную уже от того, что приближалась она именно к уборной.

Бууууууууу… Буууууууу… Хлипкие стены начали покачиваться, зашуршала соломенная крыша… Бууууууу… Это был не просто сильный удар. Удар оказался чудовищным. Дощатая аккуратная коробка рассыпалась мелкими щепками, солома разлетелась. Сооружение, с грохотом и невыносимым, бьющим по нервам треском, просело, завалилось, рассыпалось. Остался лишь белый, замерший в немом ужасе фаянсовой статуей адвокат, восседающий на фаянсовом же постаменте унитаза. Этакий памятник обделавшемуся от страха человеку, глядящему на венец творения своих же рук, возвышающийся перед ним двенадцатиметровой громадой.

Острая щепка, пробившая щеку адвоката, торчала из лица, наподобие крохотного копья. Кровь, скатываясь по дереву, падала на брюки, но Спайзер ничего не замечал. Рассудок его начал меркнуть. Постепенно, хотя и достаточно быстро. Он понял, что произойдет через секунду. Не мог не понять, однако что-то, сидящее в глубине его души, орало: «Не верю! Это сон! Этого не может быть!»

Но это было.

Ти-рекс удивленно рассматривал мелко трясущуюся дичь. Адвокат тонко пискнул и нелепо выставил перед собой руки, словно пытался защититься от чудовища, загородиться, надеясь, что оно сейчас развернется и уйдет. Но оно не ушло. Резким движением Тираннозавр рванулся вперед, и онемевший Спайзер, сходя в это мгновение с ума, понял, что вся его голова, плечи и торс погружаются в смрадные ворота динозавровой пасти. Клыки с хрустом переломили ему ребра и позвоночник, вонзаясь в живот и спину, а затем, жадно-торжествующе урча, Ти-рекс принялся заглатывать уже мертвого адвоката, предварительно помотав головой из стороны в сторону.

НОЧЬ НАЧАЛАСЬ.

Деннис уже понял, что опоздал. Тем не менее, продолжая на что-то надеяться, он гнал «джип» на предельной скорости, едва успевая круто выворачивать руль, заметив на пути дерево. «Джип», визжа тормозными колодками, разворачивался боком, но толстяк даже не думал сбрасывать скорость. Он упорно вжимал в пол педаль газа. У него вдруг появилось странное, необъяснимое желание вцепиться зубами в руль, как в огромную черную баранку. «Типичный признак нервного расстройства, — подумал Деннис вскользь. — Ничего. Скоро он отдохнет. Скоро».

Деннис умел бороться. Даже если катер уже ушел, он будет ждать. Завтра утром должна прибыть смена. Деннис уговорит капитана отвезти его в Сан-Хосе. Тысячу, две, пять тысяч долларов. Никто не сможет отказаться, когда предлагают такие деньги за пару часов работы. Он снова замешкался и прозевал крутой поворот. Машина с разгона влетела в размытую дождем глину и завязла. Колеса бешено крутились, мотор выл, но «лендровер» не двигался с места, проваливаясь в грязь все больше и больше. Самое смешное: если бы автомобиль проскочил еще пару метров, то попал бы на широкий каменистый пятачок, где без труда можно было развернуться. Фонтаны брызг летели из-под колес, но все было бесполезно.

Чертыхаясь, Деннис открыл дверцу и выбрался на улицу. Машина застыла на самом верху длинной пологой горки, по которой бежали сточные дождевые воды. Ботинки толстяка погрузились в поток, зачерпнув голенищами ледяную грязную жижу.

— Вот дерьмо! — зло выдохнул толстяк и повторил еще раз с нескрываемым презрением: — Дерьмо!!!

Он огляделся. Чуть ниже, там, где поток журча выползал на камни, стоял раскидистый фикус. Примерно полтора метра в диаметре, дерево прочно вросло корнями в землю острова. Его мощи должно было хватить, чтобы вытащить «джип» из этого болота. Толстяк повернулся, делая шаг к машине. Подошва ботинка заскользила в топкой жиже, и он со всего размаху грохнулся в грязь и поехал вниз по горке, захлебываясь водой, тщетно пытаясь удержаться за камни. Очки слетели с широкого гладкого лица и сразу же потерялись. Скорее всего, утонули. Деннису удалось остановиться только в самом низу. С трудом поднявшись на ноги, он протер глаза и, близоруко прищурившись, полез вверх, бормоча себе под нос:

— Черт! Как с горки! Прямо как на занятиях в туристическом классе!

Остаток пути толстяку пришлось проделать на четвереньках. Тем не менее он все же одолел подъем с первого раза и похвалил сам себя:

— Молодец, Деннис. Отлично. Давай, теперь обратно. Сейчас мы закрепим эту чертову лебедку… — Деннис схватил трос и медленно полез вниз, старательно балансируя раскинутыми в стороны руками —… к этому чертову дереву, вылезем из этого чертова болота и поедем к чертову причалу…

В самом низу он все же не удержался на ногах и вновь плюхнулся на задницу, окатив самого себя с ног до головы. Хотя ноги у него и так были в воде, да и вообще это уже не имело значения, поскольку весь он промок до нитки еще во время первого «спуска». Карабин лебедки так и норовил выскользнуть из грязных пальцев, но Деннис упорно полз к цели, и в конце концов все-таки достиг ее, несмотря на яростное сопротивление природы.

— Господи, господи, — бормотал он, обматывая лебедку вокруг шершавого ствола. — Меня учили это делать, я смогу это сделать, я сумею добраться до пристани, я все могу, я все умею.

Замок защелкнулся, и толстяк совсем уже было собрался идти к машине, но в этот момент прямо перед ним в рассеянном свете фар, туманном и сыром сумраке, раздался странный переливчатый звук. Словно где-то рядом нажали кнопку музыкального звонка, только эта трель была пронзительнее и громче. Что-то зашуршало в листве. Деннис испуганно охнул. Не то чтобы он был трусом, просто вспомнил, где находится. «Тут, знай, не зевай», — пронеслось у него в голове.

Слева, за деревом, возникло движение. Что-то дернулось, мелькнуло, но едва толстяк повернул голову, быстро исчезло в кустах. И тут же возникло с другой стороны, испустив еще одну трель, более долгую и переливчатую, чем первая.

— Что? — спросил Деннис, медленно обходя ствол, стараясь при этом держаться подальше. — Что ты хочешь? Кто ты такой, а?

Существо высунуло из-за фикуса остренькую хитрую мордочку на длинной костлявой, как у черепахи, шее. Голову его украшали два костяных крыла, и было оно зеленым и скользким, как жаба. И все же существо не выглядело враждебным, а «крылья» на голове смотрелись даже симпатично.

«Как у капитана Америка», — решил Деннис.

Ростом оно было чуть больше полутора метров и напоминало страуса, только немного припадало брюхом к земле. По крайней мере, так показалось Деннису. Существо вновь выглянуло из-за дерева, весело «прощебетало» что-то и застыло, уставившись на человека черными немигающими глазами.

— Упс… — сказал Деннис, отступая на шаг. — Вот весело-то… Знаешь, — обратился толстяк к динозавру, словно тот действительно мог что-то понять, — ты, конечно, хороший парень. Интересный. Но я все-таки лучше пойду. Дела, знаешь… То-сё… О'кей?

Динозавр недоуменно дернул головой.

— Вот и отлично, — слащаво улыбаясь, кивнул Деннис.

Он быстро зашагал к горке, еще больше щурясь от бьющих в глаза лучей фар, но не успел он сделать и десяти шагов, как услышал за спиной веселую трель. Не вдалеке, а совсем рядом, может быть, в метре. Толстяк круто развернулся на каблуках, отчего вновь едва не брякнулся в грязь.

Теперь животное стояло прямо перед ним. Длинный хвост вилял из стороны в сторону, как у собаки, приветствующей хозяина.

— Ну ладно, ладно, — раздраженно пробормотал толстяк, — хороший мальчик. Ладно. Прости, что хотел тебя бросить. Извини. Хороший. Просто замечательный, — существо «защебетало» явно удовлетворенно. — Не такой уж ты и страшный, приятель. Чего ты хочешь? Покушать? — Деннис развел руками, словно показывая, что безоружен и, вообще, у него ничего нет, и сам он, в сущности, хороший парень. — Посмотри на меня! Ну посмотри, посмотри! — динозавр склонил голову на бок, будто прислушиваясь к человеческому голосу. — Видишь? Я сорвался с места, по делу, неожиданно. У меня с собой ничего нет, — толстяк отчетливо выговаривал каждый звук. Как обычно разговаривают с глухими, умеющими читать по губам. — Ничего нет! Никакой еды! Абсолютно ничего, — он еще шире развел руки, выставляя напоказ безразмерный обвисший живот. — А вот зато есть палочка! — Деннис хитро прищурился, нагнулся, тяжело выдохнув, и поднял с земли тонкий длинный сучок. — Посмотри, посмотри, палочка! Па-а-лочка! Палочка — это птичка. Тебе нравятся птички?