Противостояние. Том I - Кинг Стивен - Страница 66

• Предыдущая
• 66/159
• Следующая

— Слышу, опорный пункт, никакого сопротивления. А что там делают солдаты с восточной стороны сквера? Прием.

— Какие солдаты? Прием.

— Именно этот вопрос я задал вам, опорный пункт. Они…

— Опорный пункт, это Дадли Чамм. О черт, это Двенадцатый. Прошу прощения, опорный пункт. Тут толпа молодежи движется по проезду Барроуз. Человек сто пятьдесят. Направляются в сторону сквера. Поют или скандируют.

В общем, что-то в этом роде. Но, капитан, мы видим и солдат. Они, похоже, в противогазах и выстроились в стрелковую цепь. По крайней мере это так выглядит. Прием.

— Опорный пункт — Двенадцатому. Присоединяйтесь к Двадцатому у нижней границы сквера. Инструкции прежние. Никакого сопротивления. Прием.

— Есть, опорный пункт. Уже еду. Прием.

— Опорный пункт, говорит Семнадцатый. Это Холлидей, опорный пункт. Как слышите? Прием.

— Слышу вас, Семнадцатый. Прием.

— Следую за Чаммом. Тут еще двести студентов направляются с запада на восток в сторону сквера. Они несут плакаты, точно как в шестидесятых. На одном написано: СОЛДАТЫ, БРОСАЙТЕ ВАШИ РУЖЬЯ, на другом — ПРАВДУ, ТОЛЬКО ПРАВДУ И НИЧЕГО, КРОМЕ ПРАВДЫ. Они…

— Плевать мне на то, что там написано, Семнадцатый. Поезжайте туда вместе с Чаммом и Питером и преградите им путь. Такой шум, словно надвигается торнадо. Прием.

— Есть. Прием и отбой.

— Говорит начальник службы безопасности студгородка Ричард Берли. Я обращаюсь к начальнику вооруженных формирований, расположившихся в южной части студгородка. Повторяю: говорит начальник службы безопасности студгородка Берли. Я знаю, вы прослушиваете наши переговоры, так что не делайте из меня дурака и признайтесь. Прием.

— Говорит полковник армии США Альберт Филипс. Мы слушаем вас, начальник Берли. Прием.

— Опорный пункт, это Шестнадцатый. Студенты все вместе направляются к военному мемориалу. Похоже, они поворачивают к солдатам. Дело принимает опасный оборот. Прием.

— Полковник Филипс, говорит Берли. Пожалуйста, изложите свои намерения. Прием.

— Мои распоряжения состоят в том, чтобы удержать находящихся в городке на территории городка. Мое единственное намерение — обеспечить выполнение моих распоряжений. Если эти люди всего лишь демонстранты, на здоровье. Но если они попытаются прорвать оцепление, пусть пеняют на себя. Прием.

— Разумеется, это не означает, что…

— Это означает только то, что я сказал, начальник Берли. Прием и отбой.

— Филипс! Филипс! Ответьте мне, черт возьми! Они же не красные партизаны! Они дети! Американские дети! Они безоружны! Они…

— Тринадцатый — опорному пункту. Капитан, дети идут прямо на солдат. Они размахивают своими плакатами. Что-то поют. О! Проклятие! Один из них швыряет камни. Они… Господи! О Боже! Они не сделают этого!

— Опорный пункт — Тринадцатому. Что там происходит? Что случилось?

— Дик, это Чамм. Я скажу тебе, что происходит. Это бойня. Лучше бы мне быть слепым. Грязные ублюдки! Они… они буквально косят ребятишек. Кажется, из автоматов. Насколько мне представляется, они открыли огонь без единого предупреждения. Ребятишки, которые еще на ногах… Они разбегаются кто куда. Господи! Я только что видел девочку, разорванную огнем надвое! Кровь… Семьдесят — восемьдесят ребятишек лежат в траве. Они…

— Чамм! Отзовись! Двенадцатый, отзовись!

— Опорный пункт, говорит Семнадцатый. Как слышно? Прием.

— Я слышу тебя, а куда провалился этот хренов Чамм? Прием, мать твою.

— Чамм и… Халлидей, мне кажется… вылезли из машин, чтобы лучше видеть происходящее. Мы возвращаемся, Дик. Похоже, солдаты собираются перестрелять друг друга. Не знаю, чья возьмет, мне все равно. Кто бы это ни был, не исключено, что мы станем следующими, по кому они откроют огонь. Когда те из нас, кто сможет вернуться, вернутся, думаю, нам всем нужно будет спуститься в цоколь и просто отсидеться, пока они не израсходуют все свои патроны. Прием.

— Черт возьми…

— Мясорубка продолжается, Дик. Я не шучу. Прием. Отбой.

Все эти переговоры шли на фоне доносившегося издалека слабого потрескивания, напоминавшего звуки, которые издают, лопаясь на горячем огне, каштаны. Можно было различить отдельные вскрики… А секунд за сорок до окончания связи послышались тяжелые, бухающие звуки рвущихся минометных снарядов.

Нижеследующее представляет собой запись разговора по специальной высокочастотной радиолинии, состоявшегося в Южной Калифорнии в период с 19.17 до 19.20 по тихоокеанскому поясному времени.

— Массинджилл, Зона 10. Как слышите, база «Блю»? Код данного сообщения — «Энни Оукли», срочность — плюс 10. Отвечайте, если слышите нас. Прием.

— Дэвид, говорит Лен. Мы можем обойтись без этого птичьего языка. Никто нас не подслушивает.

— Все вышло из-под контроля, Лен. Все. Лос-Анджелес в огне. Весь чертов город и окрестности. Все мои люди либо больны, либо бунтуют, либо дезертировали, либо мародерствуют вместе с населением. Я нахожусь на верхнем этаже главного здания Американского банка. Около шестисот человек пытаются ворваться внутрь и схватить меня. Большинство из них — кадровые военные.

— Все распадается. Центр перестает быть связующим звеном.

— Повторите. Я не расслышал.

— Не имеет значения. Ты можешь выбраться?

— Нет, черт возьми. Но первым мерзавцам, вломившимся сюда, я подкину информацию к размышлению. У меня тут автоматическая винтовка. Мерзавцы. Грязные подонки!

— Удачи тебе, Дэвид!

— И тебе. Сохраняй общую координацию, пока сможешь.

— Постараюсь.

— Я не уверен…

В следующее мгновение разговор оборвался. Слышался лишь треск и грохот, скрежет раздираемого металла, звон бьющегося стекла. Потом многоголосый вопль. Стрельба из стрелкового оружия, а затем совсем рядом с радиопередатчиком, настолько рядом, что звук получился искаженным, раздались тяжелые, ухающие разрывы, по которым можно было безошибочно узнать автоматическую винтовку. Вопли и рев голосов стали ближе. Жалобный звук отлетевшей рикошетом нули, вскрик очень близко от радиопередатчика, глухой стук от падения чего-то тяжелого и молчание.

Далее приводится запись сеанса связи в Сан-Франциско по радиолинии регулярной армии в период с 19.28 до 19.30 по тихоокеанскому поясному времени.

— Солдаты и братья! Мы захватили радиостанцию и главный штаб! Ваши угнетатели мертвы! Я, брат Зено, еще несколько минут назад бывший сержантом первого класса Роландом Гиббзом, провозглашаю себя первым президентом Республики Северной Калифорнии! Власть в наших руках! Власть в наших руках! Если ваши офицеры попытаются отменить мои приказы, пристрелите их как бродячих собак. Как собак! Как сук, у которых к заднице присохло дерьмо! Записывайте имена, звания и номерные знаки дезертиров! Составьте список тех, кто призывает к бунту или измене Республике Северной Калифорнии! Зарождается заря нового дня! Время господства угнетателей прошло! Мы…

Треск автоматных очередей. Крики. Глухие удары и стук падения. Пистолетные выстрелы, снова крики, непрекращающийся автоматный огонь. Протяжный предсмертный стон. Три секунды мертвой тишины.

— Говорит майор армии США Альфред Нанн. Я взял на себя временное командование вооруженными силами США в районе Сан-Франциско. Мы разделались с горсткой предателей, захвативших главный штаб. Я исполняю функции командующего, повторяю, командующего. Операция по восстановлению порядка будет продолжена. Дезертиров и провокаторов постигнет прежняя участь: высшая мера, повторяю, высшая мера. Сейчас я…

Снова стрельба. Одиночный вскрик.

Откуда-то издалека:

— …всех их Кончай их всех! Смерть военным свиньям…

Массированный огонь. Затем молчание на линии.

В 21.16 по восточному поясному времени те жители Портленда, штат Мэн, и его окрестностей, кто еще был в состоянии смотреть телевизор, включив телеканал Дабл-ю-си-эс-эйч, с леденящим душу ужасом наблюдали за тем, как огромный, явно больной негр, на котором не было ничего, кроме набедренной повязки из розовой кожи и фуражки офицера морской пехоты, публично казнил шестьдесят двух приговоренных к смерти человек.

• Предыдущая
• 66/159
• Следующая