Какова цена рая? (ЛП) - Оллред Кэтрин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/56
• Следующая

– Присядь.

Стол был массивным, занимая практически половину кухни. Эбби отодвинула стул и осторожно села на него, наблюдая за Тейтом, который вытаскивал тарелки из холодильника и ставил их на полку. Он занимался этим в тишине, сосредоточившись на своей работе.

Два толстых куска хлеба, смазанных майонезом, легли на тарелку первыми. Эбби наблюдала за тем, как он начал класть на каждый кусок ингредиенты. Сначала мясо, похожее на ветчину, индейку и жареную говядину, а потом два разных вида сыра. К этому он добавил помидоры и салат-латук и, как будто вспомнил об этом в последний момент, маринованные огурцы. Затем легли верхние куски хлеба, и Тейт отступил назад, чтобы оценить свой шедевр. Эбби они казались слишком большими, как и ему самому. Одной рукой он прижал каждый из них к тарелке, чтобы хоть как-то уменьшить.

– Вот. Ешь, – он поставил еду перед ней, а затем налил стакан молока.

Это было больше похоже на еду, чем то, что она ела уже несколько лет. В последнее время её ежедневный приём пищи состоял из хлопьев на завтрак и тарелки супа на ужин. Если она была осторожна, то могла позволить себе съесть с супом крекеры и, может быть, сэндвич с арахисовым маслом.

Эбби бросила быстрый взгляд на Тейта, но он стоял к ней спиной, делая кофе. Действуя на ощупь, она взяла сэндвич и откусила небольшой кусок. Когда её желудок остался на месте, и мир вокруг не рухнул, она откусила кусок побольше. Её глаза закрылись от блаженства, пока она жевала. Она боролась с собой, чтобы не впихнуть себе в рот весь сэндвич сразу, так как у неё всё ещё была гордость.

Несмотря на это, к тому времени, как он закончил приготовление кофе, она почти доела второй сэндвич. Она остановилась, чтобы сделать глоток молока, и увидела, как его взгляд опустился на тарелку. Выражение его лица не менялось.

– Можешь остаться в комнате моих родителей. Это самая большая комната в доме. Там никто не живёт уже пару лет, так что ты можешь открыть окна, чтобы проветрить её.

Эбби проглотила очередной кусок.

– Где твои родители?

– Мама умерла, когда Бадди было двенадцать. У папы случился сердечный приступ около двух лет назад. С тех пор мы с Бадди одни, – Тейт кивнул на её уже пустую тарелку. – Есть ещё, если хочешь.

Очередная волна жара прилила к её лицу.

– Нет, спасибо. Я наелась.

Это и правда было так, наконец-то. Но ей было неуютно. Чем быстрее она избавиться от его присутствия, и ляжет в кровать, тем быстрее наступит завтра, и она сможет уйти. Она быстро осушила стакан, выпив оставшееся молоко.

– И я устала.

– Спальня в той стороне, – он поставил свою чашку на стол и провёл её обратно через гостиную и наверх, опустив голову, когда они достигли верха, чтобы не удариться головой о потолок. – Это комната Бадди, – он указал на первую дверь слева. – Это моя, – она находилась прямо напротив комнаты его брата. – Ванная здесь, – он жестом указал на дверь рядом с дверью в комнату его брата.

Он открыл дверь рядом с дверью в свою комнату и провёл её внутрь, поставив сумку, которую забрал из гостиной, на кровать.

– Простыни и одеяла в сундуке рядом со шкафом. Если тебе что-то понадобится – дай мне знать.

– Спасибо, я так и сделаю.

Она слушала его шаги, когда он выходил в коридор, а затем повернулась и осмотрелась вокруг. Это была угловая комната с окнами на двух стенах, шторы на которых были завязаны с обеих сторон. Здесь была деревянная мебель: огромная кровать с балдахином, комод и сундук.

Эбби подошла к окнам и открыла их, чтобы впустить весенний бриз. В комнате запах был немного затхлым. Она провела пальцем по комоду, а затем вытерла пыль о джинсы. Тейт был прав. Всё выглядело так, будто никто не жил здесь пару лет.

Как только кровать была застелена, Эбби торопливо разделась и надела свою ночную рубашку. Вздохнув, она забралась на кровать и нырнула под одеяло. Слабый запах кедра, исходящий от простыней, заполнил её нос. Несмотря на беспокойство, полный желудок вместе с длинным рабочим днём, заставили её глаза закрыться. Вскоре она уснула.

* * *

Тейт взял свой кофе, вынес его на заднее крыльцо, и прислонившись к одной из опор, продолжил пить. Квадрат света от окна на втором этаже освещал кусочек свежей весенней травы, и он наблюдал за движениями тени, от женщины внутри, которая готовилась ко сну. Как только свет погас, он спустился с крыльца.

Даже в темноте его ноги нашли избитую тропу без проблем. Бог знает, он провёл много времени за последние два года, ходя по ней. Каждый раз, когда у него была проблема, каждый раз, когда он уставал от управления ранчо в одиночку и попыток воспитать младшего брата, именно здесь он искал успокоение.

Ворота белоснежного забора слегка скрипнули, когда он открыл их, и Тейт мысленно отметил, что нужно будет смазать петли.

Тонкие полосы лунного света создавали тени на надгробных камнях, в то время как он шёл между ними. Не так много акров было выделено под семейные могилы. Его дедушка и бабушка. Два дяди, которые погибли до его рождения. Молодая тётя, никогда не побывавшая замужем. И его родители.

Он присел на корточки рядом с более новой могилой и рассеянно вырвал сорняк, который успел вырасти.

– Что же, пап, на этот раз у меня действительно проблема, – он сделал паузу, раздумывая. – Но я думаю, ты это знаешь, так ведь? Видишь, там наверху в твоей кровати, сегодня спит девушка. Она незнакомка, пап. Я едва знаю её, но она беременна, и это мой ребёнок. Она живёт в ветхом старом доме, который состоит из пары досок и жестяной крыши, но я думаю, это лучшее, что она может себе позволить, работая всего две ночи в неделю.

Он опустился на землю на одно колено, сидя на пятке, и оперся рукой на другое колено. Кофе в его чашке давно остыл.

– И она голодает до полусмерти. Не то чтобы она признавалась в этом. Она не собиралась рассказывать мне о ребёнке, хоть и ужасно напугана, – он слегка улыбнулся. – Она слишком гордая, чтобы просить помощи, продолжает говорить мне, что это не моя вина. Думаю, никто раньше не говорил ей о жизни. Сложно забеременеть самостоятельно.

Его улыбка исчезла.

– Ты всегда учил меня нести ответственность за свои действия пап, и я старался. Но в этот раз меня разрывает на части. Я знаю, тебе никогда особо не нравилась Диана. Один тот факт, что ты никогда ничего не говорил о ней, убеждает меня в этом. Она может казаться испорченным богатым ребёнком, но глубоко внутри она просто потерянная, одинокая маленькая девочка. Джо был прав. Она заставляет меня проходить через ад, но я понимаю, почему она это делает. И у меня есть обязанности и перед ней тоже. Хоть она и борется с этим, часть её знает, что рано или поздно она сдастся и выйдет за меня замуж, – он запнулся, и его голос понизился. – Думаю, всё сводится к тому, у кого-то ко мне больше претензий. Я знаю, что должен делать то, что правильно. Я не могу позволить этой девушке проходить через всё это в одиночку. Я знал это на протяжении всего времени. Но это будет нелегко, пап. Рассказать Диане будет сложнее всего, что я делал в жизни. Это причинит ей боль.

Тейт выпрямился, его взгляд вернулся к тихому дому. Мгновение он стоял в лунном свете, затем бросил последний взгляд на могилу, развернулся и начал идти обратно. Будет нелегко убедить Эбби согласиться с решением, которое он принял. Но правда состояла в том, что ни у кого из них не было выбора в этом вопросе. Она не казалась глупой. Ему нужно было донести до неё всё правильным способом, который не затронул бы её гордость.

* * *

Тейт разбил очередное яйцо в жир от бекона на чугунной сковороде и затем разглядел кусочек скорлупы, попавший туда. Он пытался выловить этот белый кусочек ложкой, когда Бадди с грохотом спустился вниз по лестнице и прошёл на кухню. Почти такой же высокий, как Тейт, но более худой, шестнадцатилетний парень, пролетев по полу, остановился рядом с братом и уставился на него с удивлением.

• Предыдущая
• 4/56
• Следующая