Прощение - Спенсер Лавирль - Страница 102

• Предыдущая
• 102/147
• Следующая

Роберт сказал спокойно:

— Мы уходим. — Он обнял Адди за плечи. — Если вы попытаетесь помешать нам, я сломаю обе ваши руки. И скажите вашей индианке, что это относится к ней тоже. Скажите, чтобы она нас пропустила.

Появилась Флосси и стала у входа. Роберт повернулся к ней.

— Отойди. Мисс Меррит уходит.

Флосси угрожающе двинулась вперед, и Роберт ударил ее по руке тяжелым куском мрамора. Она закричала и отшатнулась, прижав руку к бедру и издавая стоны.

— Извините, пожалуйста, — произнес Роберт в изысканно вежливой манере, ведя Адди мимо Флосси.

— Останови их! — кричала Роза.

Флосси продолжала стонать, прижав руку к бедру.

— Я напущу на тебя законников, Бейсинджер! Ты не имеешь права врываться в чужой дом, нападать на хозяев… Думаешь, это тебе сойдет с рук, потому что ты владеешь этой своей дурацкой фабрикой?!

Роберт остановился у двери и обратился к Розе.

— Я буду рад возможности рассказать судье обо всем, что здесь сейчас произошло. Пожалуйста, передайте шерифу Кемпбеллу, что, если я ему понадоблюсь, он сможет найти меня в доме Эммы Докинс на рождественском обеде. Счастливого Рождества вам обеим.

В зале трое мужчин сидели в ожидании Розы. Роберт положил кусок мрамора на стол, проходя мимо.

— Добрый день, джентльмены. Эта штука принадлежит миссис Хосситер. Она придет скоро сюда, я уверен.

Они вышли наружу. Все разговоры заняли буквально несколько минут. К несказанному удивлению Роберта, сделав несколько шагов, Адди согнулась и упала, закрыв лицо руками и разразившись рыданиями. Роберт присел около нее, положив руку на ее рукав.

— Что с тобой, Адди? Почему ты плачешь?

— Не знаю… Я не з-з-знаю…

Он поднял ее и обнял. Она продолжала закрывать лицо руками.

— Ты делаешь все это против воли?

— Нет… — Она все еще плакала.

— Хотела бы остаться?

— Нет…

— Тогда чего же ты плачешь?

— Потому что… я умею только это. Они мои единственные друзья.

— Но ведь ты говорила, что они очень жесткие люди.

— Да, это правда. Но все равно они мои друзья.

— И я твой друг, и Сара, а скоро твоими друзьями станут и Докинсы.

— Я знаю… но я ведь никому не нужная, ничего не умеющая женщина. Что хорошего могу я сделать на этой земле? Я только буду висеть на вас, на Саре и на тебе, лишней тяжестью.

— Тсс. Ты не должна так говорить. Гораздо тяжелее знать, что ты была в этом доме. А то, что ты порываешь со всем этим, снимает тяжесть. Разве ты не понимаешь?

Она посмотрела на него глазами, полными слез.

— Это правда, Роберт?

— Ну конечно! И я не хочу больше слышать никаких разговоров о том, что ты ничего не можешь сделать на этой земле, не годна ни к чему. Что было бы со мной, если бы не ты?

— О-о-о, Роберт! — Губы ее задрожали, и новый поток слез полился из глаз. Она обняла Роберта за шею прямо на улице, стоя перед заведением Розы, и повторяла: — Роберт Бейсинджер, ты сделаешь из меня порядочную женщину.

Он держал руки на ее талии и улыбался. Потом слегка отодвинул ее от себя.

— Не хочешь зайти в гостиницу и умыться, перед тем как идти к Докинсам?

Она слабо улыбнулась, кивнула, и он взял ее за руку.

Пока Адди и Роберт заканчивали дела у Розы, Сара была занята примерно тем же самым у миссис Раундтри. Вернувшись к себе, она уложила вещи в сундук, который пока оставила там, и в саквояж, и в сумку, которые стащила вниз. Она нашла хозяйку на кухне. Та чистила яблоки, сидя у стола.

— Добрый день, миссис Раундтри, — обратилась к ней Сара с порога.

Хозяйка посмотрела на нее, поджав губы.

— Надеюсь, вы сказали своей сестре, чтобы она больше сюда не приходила.

Сара резко ответила:

— Я выезжаю из комнаты, миссис Раундтри. Думаю, вам не трудно будет найти квартиранта. Я пришлю кого-нибудь за вещами завтра утром.

Челюсть ее отвисла.

— Но почему такая спешка?

— Я приняла это решение, когда вы так повели себя с моей сестрой.

— А какая приличная женщина поступила бы иначе, после того как она себя запятнала в том заведении, да еще брала деньги за это?

Сара пронзила ее дерзким взглядом.

— Снисходительность, миссис Раундтри. Снисходительность по отношению к тем, кто беднее нас и менее удачлив. Я бы рекомендовала вам взять ее на вооружение. Моя сестра хочет начать новую жизнь, и я намереваюсь сделать все, что в моих силах, чтобы поддержать ее, начиная с моего отъезда отсюда. Вы настроены так высокомерно, хотя вам следовало бы помнить истинный дух сегодняшнего праздника. Разве Рождество Христово проповедует любовь к избранным, а не всеобъемлющую любовь ко всем? — Сара натягивала перчатку на одну руку. — Если вы увидите свое имя в одной из передовых статей моей газеты в ближайшем будущем, не удивляйтесь. — Она натянула перчатку на другую руку. — Если кто-либо будет меня спрашивать, я остановлюсь на некоторое время в Центральной гостинице с сестрой. Всего доброго, миссис Раундтри.

Она покинула дом, чувствуя, что ею овладевает страстный энтузиазм, как всегда, когда она начинала новое дело.

Они пришли к Докинсам в четыре часа пополудни, можно сказать, строем, который символизировал их отношения, — Адди в середине, Роберт и Сара по бокам. Казалось, так будет теперь всегда: двое сильных прикрывают более слабого.

Эмма, представлявшая всю семью, встретила их у входной двери и обменялась рукопожатием с Адди, когда их представили.

— Я вас приветствую, мисс Аделаида, — сказала она. — Это мои дети — Джош, Летти и Джинива, а это мой муж Байрон. Мы очень рады, что вы смогли присоединиться к нашему ужину. Мистер Бейсинджер… — Она пожала ему руку, — вам мы тоже рады. Мы очень любим Сару и не представляем, как можно отмечать праздник без нее. А вы ведь близкие ей люди, одним словом… Вы пришли туда, куда надо.

Сердечный прием, оказанный ей Эммой, рассеял опасения Адди. Все члены семьи последовали ее примеру. Девочки были скромны и застенчивы, Джош широко раскрыл глаза от любопытства, Байрон был сдержан, но прост и искренен.

Они собрались за столом, сидя на досках, положенных на стулья, чтобы было больше мест. Байрон прочитал краткую молитву.

• Предыдущая
• 102/147
• Следующая