Салочки с демоном - Романовская Ольга - Страница 23
- Предыдущая
- 23/96
- Следующая
Желтые глаза в упор уставились на Малицу, заставив покраснеть.
— А еще жалуются на загруженность… Недостаточно, недостаточно физподготовки у младших курсов, пора пересмотреть расписание, — сказал сам себе проректор, и ему в руки из кармана тут же скользнули записная книжка и миниатюрное самопишущее перо.
— Я больше не буду! — с жаром пообещала Малица.
Мышцы заныли при одной мысли о дополнительном кроссе у господина Ойгла. Она и прошлый раз-то еле выдержала, в хвосте прибежала.
— Конечно, не будете, — легко согласился проректор и сделал-таки запись. — В общественном месте. Я понимаю: молодость, горячая кровь, но за стенами учебных корпусов и без мужского присутствия.
— Это еще почему? — насупился до сей поры молчавший Кристоф.
Тер Лис улыбнулся уголками губ.
— Потому что небезопасно. Если помните, Нойр, до вашего выпуска именно Академия несет ответственность за все ваши действия, а я очень не хочу лишиться обстановки в кабинете из-за разгневанной госпожи тер Ирадос-старшей.
Малица поняла, на что намекал проректор, и покраснела еще больше.
Кристоф тоже осознал всю полноту проблемы и предпочел закончить ее обсуждение. Допустим, ничего такого он делать не собирался, но проректору-то не докажешь.
— Собственно, я вас искал, Нойр. — Тер Лис деловито сверился с записной книжкой. — Кое-чего в моем столе не хватает, и для вашего же блага оно должно там появиться до завтрашней лекции.
— Я все сделаю, — заверил Кристоф.
Проректор преподавал у демонологов трансформацию. Логично: для дракона изменение вещей — любимая детская игра.
Усмешка снова тронула губы тер Лиса. Пытливый взгляд скользнул по разрозненным записям черновика. Вряд ли Кристоф уложится с рефератом в срок, если только всю ночь над книгами не просидит.
— А вам письмо, — вспомнив о существовании Малицы, обернулся к ней проректор. — И подарок. С нарочным прислали. Сходили бы посмотрели, заодно воздухом подышали.
— Алхимия, милорд. — Саламандра обреченно покосилась на выведенную после стольких мук формулу.
— Ирадос, там цветы, они же завянут, — искушал проректор. — И алхимию вы уже сделали, абсолютно верный расчет. Не заставляйте лорда шан Теона ждать ответа.
— Так это от него? — Сердце Малицы упало.
Тер Лис промолчал и, прихватив с полки том в благородной кожаной обложке, как ни странно, обычный роман, вальяжно устроился возле камина. Тихо шептавшихся адептов для проректора отныне будто не существовало. На прощание саламандры даже головы не поднял, углубившись в чтение.
Проректор не обманул, у дверей комнаты Малицу дожидалась огромная корзина роз, а в ней коробочка и запечатанный магической печатью конверт. Судя по всему, девчонки уже пробовали его открыть, раз дули на пальцы. На коробочке тоже стояли чары. Разумно, учитывая специфику общежития.
Разогнав любопытных, Малица втащила корзину в комнату и заперлась изнутри. Долго собиралась с мыслями, но переборола-таки желание порвать конверт и выбросить цветы с коробочкой.
Розы оказались дорогими и не простыми — магически выращенными. Саламандра поняла это по необычным глянцевым лепесткам с волнистыми краями и сиреневым прожилкам. Они особенно эффектно смотрелись на белоснежном фоне. Эту красоту — и под нож, зная, что Малица отдаст или выбросит… Саламандра бы пожалела цветы, оставила расти.
Не удержавшись, адептка понюхала роскошный букет. Ой, там роса на лепестках!
Наверное, нужно в лазарет отнести, пусть дежурная лекарица порадуется.
В обитой изнутри бархатом коробочке оказались бриллианты. Малица нервно рассмеялась, тронув ноготком застежку колье. Как шан Теон предсказуем! Но ничего, камни саламандра вернет. Жаль, нарочный уже ушел, но можно узнать адрес гостиницы, где остановился влиятельный постоялец, и отослать туда гостинец.
Наконец, дело дошло до письма.
Лучшая бумага, ровный, чуть витиеватый почерк и легкий запах парфюма вампира. Саламандра запомнила его — так, на всякий случай.
«Драгоценная моя, — начиналось письмо, — позвольте мне вас так называть, отчего вы так противитесь? Даже не хотите узнать меня, а уже отказываете. Сколько унижений и оскорблений я пережил за этот месяц! Не вам говорить, что это для аристократа, подобного мне, но я готов стерпеть еще, лишь бы вы хотя бы ответили.
Знаю, вы не оставили ничего из моих подарков. А ведь в них вкладывали душу. Да-да, я помню, наука отказывает вампирам в этой части сущности, но, поверьте, все цветы выбирал я сам.
Хорошо, можете выбросить все, но оставьте колье. Это подарок к осеннему балу. Может, прощальный, а может, первый дар жениха невесте.
Заклинаю поужинать со мной завтра. Не беспокойтесь, я не увезу вас в Закрытую империю, да вы и сами знаете, это практически невозможно.
Не бойтесь меня и не верьте тем гадостям, которые рассказывают о вампирах. В замке достаточно рабов, чтобы мне требовалось питаться кровью жены. Вы действительно прекрасны, юны, непосредственны… и владеете огнем. Наш союз принесет выгоду обоим. Уважение и внимание обещаю. Даже нежность и ласку — видите, как много? Вы же не верите в любовь, что ж, приходится молчать о ней. Хотя вы мне снитесь, Малица. Согласитесь, странно для существа моего возраста и положения? Слепок снов, увы, приложить не могу: не все они, скажем так, невинны.
Если смените гнев на милость, оставляю свой адрес.
Искренне ваш,
Странное письмо, сумбурное. Чем больше Малица его перечитывала, тем меньше понимала. Прыгающий тон, то самоуверенность, то мольба, то сделка, то любовь. И еще эта подпись — интимная, неприличная. Как и сны, о которых вскользь сообщал вампир. Так мог подписаться друг, брат, возлюбленный, но не посторонний человек. С другой стороны, это намек на отношение шан Теона к саламандре. Он впускал ее в ближний круг, раз подписался лишь именем.
Но одно хорошо — адрес вампир оставил. Сегодня уже поздно, а завтра посыльный выслушает сиятельные проклятия в адрес строптивой саламандры. Придется шан Теону подарить колье мимолетной подружке.
Малица задумалась: как же поступить с письмом. Порвать, сжечь? Да, пожалуй, лучше сжечь. И саламандра уже затеплила на ладошке огонек, но в последний момент раздумала: пригодится как доказательство. Чего? Преследования со стороны вампира. Малица собиралась ни много ни мало подать на него в суд. Что поделаешь, какими методами борются с тобой, такими отвечаешь ты. Саламандра знала законы Империи и полагала, что даже высокое положение шан Теона не убережет его от похода в суд. И пусть никакого наказания, кроме порицания, он не понесет, это тоже хорошо. Суд запретит приближаться к Малице, а другого и не надо.
Саламандра убрала письмо обратно в конверт.
Парфюм шан Теона до сих пор витал в комнате: горьковатый, напоминавший воздух во время бури. Малица распахнула окно. Ей не хотелось, чтобы в комнате всю ночь незримо присутствовал вампир. Затем обернулась к цветам. Нужно отнести их в лазарет, но саламандра не удержалась, вновь прикоснулась к лепесткам. Прохладная капля росы упала на ладонь. Малица провела по ней пальцем. Так хотелось лизнуть, но саламандра не стала. Она адептка Академии колдовских сил, знает, сколько на свете зелий и ядов. Неплохо бы и цветы проверить, напрасно она так легкомысленно их трогает. Для этого обычно пользуются специальными кристаллами из лаборантской, но туда после наступления темноты не попасть. Положим, преподавателя можно уломать, получить ключ, а вот с призрачными гончими не договоришься.
И Малица решилась на эксперимент. Да, недостойный мага, нечеловечный, но ведь саламандра и не человек, ей можно.
Малица распахнула дверь, едва не дав по лбу столпившимся за ней любопытным адепткам, выбрала наугад одну из них и предложила понюхать цветы.
— Зачем? — насторожилась девушка. На то и адептка, чтобы заподозрить подвох.
— У меня аллергия на резкие запахи, — соврала Малица.
- Предыдущая
- 23/96
- Следующая
