Долгое ожидание - Спиллейн Микки - Страница 42

• Предыдущая
• 42/63
• Следующая

Я повторил, но на этот раз улыбаясь, поскольку Венера оказалась все-таки целой и невредимой. Осторожно прикрыв ее обнаженную грудь обрывками жакета, я несколько минут посидел совершенно неподвижно. Мне снова слышался сухой треск автоматной очереди и звон разлетающегося стекла.

Нам обоим потребовалось порядочное время, чтобы окончательно прийти в себя.

— Кто это был, Джонни? — выдохнула она.

— Не знаю. Во всяком случае, кто-то настолько жаждет избавиться от меня, что ему наплевать, если вместе со мной погибнет безвинный человек. Как видишь, я — опасный спутник.

Венера, кажется, только теперь поняла, что была на волосок от смерти. Лицо ее побледнело, и она потянулась за сигаретой.

— А как вышло, что он промахнулся? — прошептала она, глубоко затянувшись.

— Счастливая случайность. Видимо, стрелявший находился в машине один, ему неудобно было целиться, сидя за рулем, поэтому он и промазал. Но не стоит здесь задерживаться. Вылези-ка на минутку.

Я кое-как привел машину в порядок, и мы тронулись в путь. Венера все время держалась молодцом и расплакалась лишь тогда, когда мы выехали на автостраду. Я подождал, пока она справится с рыданиями, и спросил:

— Выпьем кофе?

— Хорошо бы, — улыбнулась она с благодарной гримасой.

Я остановил машину у первой попавшейся забегаловки. Там задерживались, как я понимаю, в основном Парочки, возвращавшиеся домой после бурной ночи в Линкасле, и потому большинство посетителей были пьяны в стельку. Мы нашли свободный столик, и я заказал кофе и две порции сосисок. Правда, есть я не мог, но кофе меня немного взбодрил. Внезапно Венеpa, широко раскрыв глаза, уставилась куда-то в угол зала. Я проследил за ее взглядом. Там расположилась парочка: рыжеволосая пышнотелая красотка, ростом наверняка не менее шести футов, и коротышка, с физиономией, на которую лучше всего смотреть через прутья решетки. Венера одними губами прошептала:

— Эдди Пакман...

Я почувствовал, как у меня по спине забегали мурашки. Он состоял, казалось, из одних мускулов, на которые натянули стодолларовый костюм, а блеск огромного бриллианта был заметен даже в нашем углу. Рыжая девица всячески клеилась к Эдди, нежно держа его за руку и время от времени поигрывая его бриллиантом. Но я готов был ждать сколько угодно. Я знал точно, что, когда Эдди расплатится и выйдет, ему предстоит встретиться со мной.

И еще мне очень хотелось взглянуть на его машину. Перед моими глазами до сих пор стоял черный верх седана и красные сигнальные огни, мелькнувшие в ветровом стекле в ту секунду, когда я понял, что чудом остался жив.

Когда коротышка заплатил по счету и вышел, я последовал за ним. У него и правда был седан, но не черный. Впрочем, при таком освещении, как там, на стоянке, можно и перепутать цвета, а что машина Пакмана была темной — это факт.

— Хэлло, Эдди, — проронил я, и он обернулся. Его узенькие глазки широко раскрылись, на губах появилась змеиная ухмылка. И знаете, что сделал этот подонок? Он не стал ждать. Нет! Отшвырнув в сторону рыжую красотку, он рванулся вперед и выкинул перед собой правую руку. Этот поганый коротышка даже не стал сжимать ее в кулак, он собирался дать мне пощечину — не больше не меньше. Но он опоздал на какую-то долю секунды, потому что я успел схватить его за руку, вывернуть ее ему за спину и грохнуть его о землю. Он тут же вскочил и напоролся на мой кулак, как нарочно оказавшийся возле его морды. Снова очутившись на земле, он уже не смог подняться, а только извивался, словно червяк, хрипел и отхаркивался собственной кровью. Я занес ногу, собираясь дать ему хорошенького пинка, но тут перед моими глазами сверкнула яркая вспышка, и мой череп раскололся надвое. Последнее, что я успел заметить перед тем, как провалиться в бездну, был блеск медных форменных пуговиц.

На этот раз все вокруг было не белого, а ядовито-зеленого цвета и пахло не больницей, а чем-то непонятным. Свет, лившийся через окно, казался разделенным на клеточки. Присмотревшись повнимательней, я понял, что это не клеточки, а стальная решетка, которой были забраны окна.

Коп, сидевший в углу, ехидно осведомился:

— Очухался?

Я проворчал что-то невнятное и дотронулся рукой до головы: она была мягкая, точно подушка, и вся залеплена пластырем до самых ушей, а тело казалось бесплотным и легким, словно воздушный шарик.

— Хочешь есть? — осведомился коп.

Я ответил, что нет, но он все равно подал мне поднос. Я заставил себя проглотить немного кофе и кусочек тоста. Потом вошел врач и стал ощупывать мою голову, сверяясь с рентгеновским снимком.

— Счастливо отделались, — пробурчал он. И в прошлый раз доктор говорил мне то же самое. — Угоди удар на полдюйма вправо или влево, и вы были бы уже покойником.

— Здесь работал профессионал. Он был в форме, я успел это заметить.

Коп в углу отложил газету:

— Вы обвиняетесь в нарушении общественного порядка и покушении на убийство.

— Хоть в сотне убийств. Я вызову адвоката.

— Суд предоставит вам его.

— Нет уж. Я найму своего человека. А кто упрятал меня в эту мышеловку?

Доктор взял какой-то пузырек со столика возле кровати:

— В любом случае вам надо полежать несколько дней.

— Черта с два! Я вполне могу найти другого врача, если сочту, что мне это нужно.

Доктор вопросительно посмотрел на копа. Тот поднялся и вышел. Через пять минут полицейский вернулся, и не один.

С ним был Линдсей. Он просто сиял, как новенький цент.

— Знаешь, почему ты здесь? — спросил он и ухмыльнулся.

— Знает, — буркнул коп. — Я ему сказал. Но он строит из себя умника.

— Ладно, — согласился Линдсей. — Он достал из кармана блокнот и откинулся на стуле, ожидая, что я заговорю первым.

Я только собрался послать его ко всем чертям, как вдруг дверь распахнулась и в комнате появился представитель прессы. Это был Логан.

Он протянул Линдсею конверт и спокойно произнес:

— Здесь распоряжение. Макбрайд должен быть освобожден под залог. Так что можете убрать свой блокнот.

По тону Линдсея невозможно было понять, что он в бешенстве, но глаза его загорелись недобрым, холодным огнем.

• Предыдущая
• 42/63
• Следующая