Пограничник - Мамонтов Павел Александрович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/59
• Следующая

Рядом со мной сидит, прижавшись к плечу, Лика. Девчонок тоже брали в летние лагеря, обучали, как выживать на природе, вести быт и многому другому. А некоторых, таких как Игла, готовили в разведчиков. Как правило, это были особо выдающиеся девочки-снайперы, умеющие стрелять на чувство.

Лика осторожно приняла котелок-братину, отпила немного, только для вида, и передала его мне. Я, сделав большой глоток, взял её за руку, и мне было просто хорошо. Так хорошо, что словами и не описать. И каждый у костра испытывал схожее чувство, даже говорить не требовалось.

Это было десять лет назад… Господи, как же давно! Какие тогда у меня, тринадцатилетнего, были мечты, желания, стремления! И что с ними теперь? Вызывают циничную улыбку матёрого бойца.

Сколько всего прошло! Мои друзья у костра, где они? Кто-то не смог попасть в Разведку, иные до экзаменов просто не дожили. Тех, кто стал разведчиком, разбросало по разным батальонам. Я с ними почти не общаюсь. Кроме Лики, моя группа для меня настоящая семья, и ещё друг Виталик Осипов, ну и Лена вот теперь с Настей. Да и, конечно, Сэнсэй.

Я сидел по правую руку от своего наставника и получил книгу последним. Принял на раскрытые ладони, чуть наклонил, чтобы на карту упал свет от костра.

– Сэнсэй, – спросил, – а ты видел, что это за полоса идёт с севера на юг, а потом плавно поворачивает на запад, до края карты?

– Видел, – качнул головой наставник.

– И я тоже заметил, – вставил Кирилл.

– А не на месте ли Прорвы нарисована эта линия?

Прорва – это полоса леса шириной километра три, где растут скрюченные, переплетённые между собой деревья. Пробиться через них было очень сложно, удалось прорубить только тракт к Западному Городищу и несколько резервных просек. Тянулась Прорва целых семьдесят километров почти строго по прямой с севера на юг, но в степи обрывалась.

– Что за Прорва? – не поняли рейтары.

Я объяснил.

– Хм… это что получается, такой природный вагенбург? – спросил сын атамана.

– Естественная граница, – поправил Сэнсэй.

– Надо у Энт Гара поподробнее об этой границе разузнать. Прорва как раз ареал обитания нелюдей отсекает.

– А Энт Гар кто такой? – спросил Кирилл.

– Вождь всех племён нелюдей, – пояснил я.

– Не вождь, – поправил Сэнсэй, – просто лидер. Насчёт расспросов его о чём-то не уверен. Энт Гар очень неохотно распространяется об истории Народа и его обычаях.

– Но мы же с ними вроде как союзники теперь?

– Так-то оно так. Мир между нами был заключён, поскольку имелся общий враг. Теперь этот враг побеждён, и причин дружить с нами у нелюдей не больше, чем у оленя с волком.

– Погоди, ты же говорил, что Энт Гар дал слово.

– И я его слову верю, но он не царь над своими племенами, он даже не первый среди равных. Он хранитель Священного места. Когда он говорит, к нему могут прислушаться, а могут и нет. Сейчас его уважают и боятся, потому что за ним его племя и ещё огнестрел, который мы ему выдали, но что будет потом, не знаю. Энт Гар умён. Он видит все недостатки родового строя нелюдей и наверняка попытается переиначить его на наш манер. Тогда либо остальные вожди племён примут новую систему и мы получим нового, много более опасного врага…

– Либо?

– Либо они её не примут.

Наша ватага погрузилась в молчание – все, даже рейтары.

– Как тихо, – вдруг сказала Инга.

– Да, тихо, – подхватил Сэнсэй, – лошадей не слышно. Вообще.

Я моментально напрягся, Кирилл тоже.

– Перепел, сходи проверь, – приказал он своему подчинённому.

Тот вернулся минут через пять.

– Всё нормально, все лошади на месте, спят.

– Все до одной спят? – уточнил Сэнсэй.

– Ну да, все стоят, ухом даже не ведут, – робко ответил рейтар.

– Тушим костры? – полуспросил-полураспорядился я, глядя на Кирилла.

– Да, – согласился тот, – встаём в круг.

– Сколько у тебя бойцов могут видеть в темноте? – поинтересовался я, проверяя броню и автомат, пока мои разведчики затаптывали костёр.

– Трое, считая меня.

– Поставь их в центре стоянки, остальные пусть залягут вокруг вперемешку с моими разведчиками. Мои бойцы видят в темноте, пусть рейтары ориентируются по их трассерам. Гаврик с Вовой тоже встанут в центре, прикрывай их. Сэнсэй?

– Я буду с Кириллом.

– Принято. Ну с Богом, по местам.

Рейтары и разведчики быстро разбежались по позициям. Мы образовали два круга обороны. Возможного боя я не боялся, двадцать опытных бойцов с маскировочными амулетами отобьют любую атаку любого врага, не поддержанного бронёй. БМП и бэтээрам в степи взяться неоткуда, а от магической опасности как-нибудь уберегут Сэнсэй и Гаврик, да и я сам кое на что способен.

– Гаврик, чувствуешь что-нибудь? – спросил я по рации.

– Нет, – последовал чёткий ответ.

Хм, может, лошади и вправду спят – никакой это не гипноз и не магия. У Сэнсэя я ничего не спрашивал, полагая, что, если надо будет, он вмешается.

Я приподнялся, сложил ладони ракушкой у рта (автомат свободно повис на ремне через шею) и длинно провыл волком. Лошади, как бы они не были вышколены, должны на это отреагировать. Если не под чарами. А если под ними, что ж, правильный боевой клич – а волчий вой именно он и есть – рвёт магические связки и надламывает врага.

Лошади отреагировали, но не так, как я ожидал. Вскинулись на дыбы, заржали и бросились… на нас. Не успел я выстрелить, как позади невнятно прокричал Гаврик, что-то затрещало, в воздухе запахло грозой. Кони нас не затоптали, да и вряд ли смогли бы, но взяли в стороны, стали скакать вокруг, здорово мешая целиться.

Справа, через рейтара от меня, лежала Инга:

– Игла, попробуй, – крикнул я снайперше.

Если Гаврик ничего не чувствует, то у Инги может получиться. Её способности – это не магия, а нечто другое.

Игла уже сама приготовилась. Держала СВД на весу, в оптику не смотрела, а чуть повернула голову, прикрыв глаза, будто слушала музыку. Вдруг вскинула винтовку, чуть довернула ствол и выстрелила.

Раздался тонкий визг, из травы в сорока метрах по прямой выпрыгнула серая тень. Я сшиб её очередью из автомата. Влёт, как взлетающую из тростника утку.

И тут началось. В ушах раздался писк, застучало сердце, в груди возникла боль. И вообще как-то погано стало. Захотелось отложить автомат, закрыть глаза и лежать неподвижно, пока это всё не прекратится.

Ментальная атака. Не из тех, которыми бьют нелюди, и не такая, какие использовал Сэнсэй, когда меня обучал. Что-то новенькое. Однако способ борьбы должен быть одинаков.

Я выкинул из головы все мысли, заставив тело действовать на рефлексах, затем сконцентрировался на нужном энергетическом канале внутри себя, одном из тех, что отвечают за общее состояние организма. «Подкачал» его энергией. Всё это заняло долю секунды, но бой уже успел разгореться.

Резко хлопали винтовки, отрывисто стрекотали автоматы, ржали кони. Короткими очередями стучал пулемёт Вовы – не иначе Гаврик наводил его на врагов в густой траве. Из этой же травы, кое-где изрядно вытоптанной лошадьми, выскочили напоминавшие волков существа, только гораздо мельче. Я встретил их длинной косой очередью. Существа шмыгнули в заросли.

Рейтар между мной и Ингой вдруг зажал уши и вскочил. Как раз под очередь пулемёта. Три пули прошили тело, выплеснув в воздух брызги крови. Паренёк, которому было не больше шестнадцати, замертво рухнул на землю.

– Тоё! – донесся до меня крик наставника. Одновременно с ним оставшиеся последствия ментальной атаки неизвестных существ как рукой сняло. Даже возникла какая-то эйфория.

Я засёк шевеление в траве, выпустил туда с десяток пуль, расслышал скулёж, а через секунду это место закрыл от меня брыкавшийся конь… и он тоже был сражён шальной пулей.

Здоровенный медведь возник в трёх метрах от меня и, прежде чем я успел что-то предпринять, растаял в воздухе.

«Фантомы, – с досадой подумал я. – Этого ещё не хватало».

– Командир, на три часа, сорок метров, гранаты, – услышал я голос Гаврика.

• Предыдущая
• 29/59
• Следующая