Встречи на перекрестках - Примаков Евгений Максимович - Страница 37

Гейтс встретился с министром внутренних дел и министром безопасности, начальником Генерального штаба Вооруженных сил России. Особо хочу подчеркнуть то, что на последней встрече присутствовал начальник Главного разведывательного управления (ГРУ). Как обычно говорится в этих случаях, беседы были взаимополезны, прошли в конструктивной обстановке. Гейтс пригласил меня посетить Вашингтон с ответным визитом.

Через полгода я был готов отправиться в США. Шел интенсивный обмен мнениями по программе визита, и прямо накануне отъезда мне сообщили, что президент США Б. Клинтон «из-за большой занятости» не сможет меня принять. Я решил не драматизировать ситуацию и сказал об этом представителю ЦРУ в Москве Д. Рольфу, которого пригласил на ланч. Но при этом не удержался и добавил: «Намерен в ноябре пригласить в Москву нового директора ЦРУ Дж. Вулси, и есть все основания надеяться, что президент России при всей своей перегруженности проблемами внутриполитического и экономического характера найдет время для встречи с ним».

В этот же период происходили рабочие контакты СВР с ЦРУ, в том числе на уровне В.И. Трубникова и первого заместителя директора ЦРУ У. Студемана, а также экспертов. В целом в нашем сотрудничестве с американцами в 1993 году был достигнут заметный прогресс: ускорилось прохождение документов и ответов на запросы. Укрепились личные отношения между представителями служб.

Одновременно стали более осязаемы некоторые недостатки нашего взаимодействия. Проявилось, например, стремление американцев больше получить от СВР и при этом меньше дать ей. Материалы, полученные от партнеров, часто представляли собой скорее вопросники, чем полноценные информационные сообщения. Мы на это обращали внимание американцев, и нужно сказать, что вскоре ситуация начала меняться. Тем более что представители ЦРУ довольно высоко оценивали материалы СВР, отмечая оперативность их подготовки. Нам сообщили, что отдельные информационные сообщения СВР докладывались президенту Б. Клинтону и принимались в учет при принятии им тех или иных решений.

Справедливости ради скажу, что и мы получали критику со стороны партнеров: слишком аналитический характер нашей информации, по их оценке, не содержал достаточно разветвленной фактуры.

Конечно, на пути обмена информацией стояли очень серьезные, а подчас и труднопреодолимые препятствия. Каждая из разведок опасалась включить в обмен такие данные, которые могли бы нанести ущерб источнику информации. Но в целом можно констатировать, что обоюдное стремление к взаимодействию постепенно возобладало над накопленной за многие годы предвзятостью.

Этому помогли периодические встречи экспертов по различным злободневным вопросам. Узким специалистам, профессионально занимающимся той или иной проблемой, всегда легче понять друг друга. Ретроспективно с большим удовлетворением я вспоминаю доклад руководителя группы экспертов с нашей стороны М.А. Дмитриева, который после очередной, в июле 1993 года, встречи со специалистами ЦРУ по югокризису докладывал о «высокой степени одинакового понимания проблемы нашими службами, в том числе в подходах к решению этих проблем». После подробнейшего рассмотрения в деталях и на основе богатого фактического материала положения дел в «эпицентре» конфликта – тогда это была Босния – эксперты СВР и ЦРУ пришли к выводу, что военного решения быть не может.

Югославская тематика была возведена в ранг приоритетной при встрече на «высшем разведывательном уровне» между мной и новым директором ЦРУ Дж. Вулси, которая состоялась в США 12–18 июня 1993 года.

Со мной в Вашингтон вылетела группа ведущих сотрудников СВР, среди которых находился назначенный нами «открытый» резидент в Вашингтоне А.И. Лысенко. Обсуждали много тем: помимо упомянутого югокризиса, положение на Балканах, на Ближнем и Среднем Востоке, исламский экстремизм, проблемы борьбы с наркобизнесом, нераспространения оружия массового уничтожения. Обсуждения проходили в Лэнгли – штаб-квартире ЦРУ. Сам этот факт уже говорил о многом.

Устанавливались неплохие и личные отношения. Хорошо помню атмосферу на загородной даче нашего посла в Вашингтоне В.П. Лукина, где мы принимали американских коллег. Посольские кулинары, казалось, превзошли самих себя. Мы сидели на открытом воздухе, на лавках за сколоченными столами. Тут же готовился шашлык. Непрерывно произносили тосты, шутили, рассказывали анекдоты. Присутствие нескольких, не принадлежавших к нашей службе российских дипломатов еще больше разрядило обстановку, сделало ее абсолютно непринужденной. Со стороны мало кто мог подумать, что встречаются, мягко говоря, соперники.

Сказалось и то, что посол В.П. Лукин – мой старый приятель, будучи человеком раскрепощенным, на этот раз вообще не ограничивал себя в остроумии.

Ответный визит директора ЦРУ и его коллег по разведке состоялся 7—10 августа 1993 года. Гости прилетели сначала в Санкт-Петербург, а потом в Москву. Визит был весьма полезным, насыщенным важным обменом мнениями. К сожалению, пребывание делегации ЦРУ в России пришлось сократить, так как в связи с убийством Ф. Вудрафа, резидента ЦРУ в Тбилиси, Вулси вылетел 10 августа в Грузию[20].

Директор ЦРУ привез послание Б.Н. Ельцину от Дж. Буша, которое, с моей точки зрения, было важным по двум обстоятельствам. Во-первых, показывало, как высоко американский президент ценил набиравшие темп контакты между спецслужбами двух стран. Во-вторых, по утверждению американских авторов, высшее руководство США больше года до ареста Эймса знало о том, что ФБР разоблачило «российского агента» и ведет его разработку. Следовательно, Дж. Буш был осведомлен о деле, которое впоследствии нанесло серьезный урон сотрудничеству СВР и ЦРУ, но, судя по факту направления послания, Буш не преувеличивал негативных результатов этого для взаимодействия наших спецслужб. А может быть, и не знал об Эймсе, а многомесячная слежка за ним – мистификация, призванная показать «непревзойденное профессиональное мастерство» ФБР?

Так или иначе, в послании Дж. Буша говорилось:

«Дорогой Борис!

Хотел бы воспользоваться визитом моего директора ЦРУ, Джеймса Вулси, чтобы подчеркнуть значительность развивающихся взаимоотношений разведывательных служб наших стран… Я очень рад, что наши разведывательные службы ведут продуктивные двусторонние беседы, и надеюсь, что эти плодотворные обмены будут продолжаться в будущем».

Вот выдержки из стенограммы переговоров делегаций СВР и ЦРУ. Я специально остановился на тематике югокризиса (хотя обсуждались и многие другие проблемы) для того, чтобы показать, насколько большое значение придавалось обмену мнениями именно по этой проблеме, как в результате «притирались» позиции. Думаю, что если бы продолжался обмен информацией и прогнозами развития событий, то, возможно, удалось бы в большей степени влиять на реальное положение дел на Балканах и не принимать таких исторически ошибочных решений, как натовские бомбардировки Югославии в 1999 году. Контакты разведок, безусловно, сыграли бы весьма положительную роль.

После подробного анализа обстановки в Боснии и Герцеговине состоялся такой обмен мнениями:

«Вулси. Обсуждение очень полезно. Мне хотелось бы продолжать его через каждые несколько месяцев. Можно было бы послать ваших специалистов по Югославии в Вашингтон. Больших расхождений не было. Невозможно найти такой подход, который все разрешит. И пусть уже Госдепартамент представит информацию о военном вмешательстве в Боснию и Герцеговину.

Примаков. По нашим данным, Милошевич сохраняет позиции, позволяющие контролировать ситуацию. Не исчерпал он и потенциал гибкости. Нельзя вести дело к тому, чтобы силовые приемы навредили. Я бы еще добавил, что взрыв ситуации вызовет мусульманское вмешательство извне. Внутреннее положение в наших странах может оказать сильное влияние в выборе решения. У нас идет сильное давление в поддержку сербов. С вашей стороны существует стремление показать твердость и решительность администрации.