Дитя разума - Спинрад Норман Ричард - Страница 2

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая

Здесь не наблюдалось ничего подобного, но…

Килтон установил два среза под два микроскопа. Этого не может быть. Однако было.

Два одинаковых клеточных среза от двух одинаковых самок свирельных ящериц.

Две ящерки идентичны, орган в орган.

Но две клетки различны.

Ибо образованы двумя совершенно различными видами протоплазмы.

Килтон поскреб в затылке. Выражаясь функционально, всякая высшая форма жизни обычно разделена на два пола. Но здесь на клеточном уровне существовал… третий пол?

Но это еще вовсе не ответ. Самцы и… назовем это «самка А» имели идентичную клеточную структуру. Отличие наблюдалось в «самке Б». Тот же самый вид, но другая протоплазма.

Килтон знал, что положительный отчет невозможен, пока он не докопается до истины. Он должен набрать статистические данные. Каков процент самок «типа А» и каков «типа В»? И что это означает?

Здесь, кажется, должен быть образец… Клетки самца и «самки А» отличаются от клеток представителей других видов фауны, как и ожидалось.

Но «самки Б» животных всех видов имеют одинаковую клеточную структуру и одинаковую протоплазму…

Так что это?

Организм, который проходит стадии насекомого, рептилии и млекопитающего? Организм, который в различных стадиях имитирует все другие организмы планеты?

Начался дождь. Крупные капли, как в барабан, били по древолистьям, из которых были сделаны крыша и стены хижины. И все же это был мягкий, ласковый дождь — мирный, как и все прочее на этой планете.

Килтон вздохнул: наверно, так приятно провести оставшуюся жизнь здесь. Успокаивающее тепло женщины… Будет ли у меня шанс еще когда-нибудь найти похожую на нее?

Такую же, но настоящую.

Килтон попытался вызвать в себе ненависть к спящей. Она была иной, чужой и чуждой формой жизни. Она даже не была человеком. Для доказательства достаточно лишь взять хороший микроскоп. Он представил себе начальную стадию ее жизни: бесформенная лужа протоплазмы под мертвым древолистом в лесу… Не получилось. По последним данным, все женщины и мужчины рождены из бесформенного комочка слизи. И разве это действительно важно, что одни формируются в самом человеческом организме, а другие, как, например, эта женщина, зародились и выросли в гигантском… назовем его коконом?

С ее слишком человеческими руками, обнимающими его, с ее запахом, куда лучше, чем человеческий, — ну какое Килтону дело, какова там биологическая ситуация?!

Он вспомнил, как обнаружил первое озерцо телеплазмы и свою первую реакцию. Отвращение.

На лесной почве, под упавшим древолистом, Килтон увидел примерно четырех футов в диаметре серо-зеленую лужу полупрозрачной желеобразной протоплазмы, а по ее краям и в отдельных местах поверхности — пузыри и коконы различных размеров: от горошины до арбуза. Внешний вид не оставлял сомнений, что коконы образованы из того же вещества, что и желатиновый комковатый студень, напоминавший блевотину.

Килтон радировал корабельному роботу, и через двадцать минут механизм прибыл — гусеничный танк с десятью стрелочными «руками», оснащенными газовыми и механическими резаками, ковшами, сверлами и манипуляторами. Робот взрезал вокруг лужи почву на глубину, примерно, в полтора фута, затем узконаправленным газовым резаком подрубил дерн, завел под них четыре манипулятора и осторожно, словно блюдо с молочным поросенком, внес протоплазму в кормовой люк.

Килтон вернулся к кораблю верхом на роботе.

— Что за чертовщина? — отворотив нос от желеобразной блевотины, проворчал Ларри Блэйр. — Тарелка студня больного крупом в острой форме?

— Я еще не вполне уверен, — ответил Килтон, — но, возможно, это как раз та ложка дегтя в бочке меда этой планеты.

— ?

— Помнишь, я как-то говорил о существовании здесь самок двух типов: «А» и «Б»?

— Да. Ну и?..

— Я сделал клеточный срез одного из коконов, и оказалось, что он состоит из протоплазмы «типа Б».

— Ну и что? — раздраженно спросил Блэйр.

— А как ты думаешь, Ларри, что было внутри кокона?

— Кукла Синди!

— «Самка В» свирельной ящерицы.

— Что? Ты имеешь в виду, что из этой… вылупится свирельная ящерица?

Килтон махнул на разбросанные по желеобразному образованию коконы.

— Не только они, Ларри. Но и насекомые, водяные змеи, птицы-листвянки. В этих коконах содержатся десятки различных видов животных. И каждый из них — самка «типа Б».

— Не понял.

— Не отчаивайся, Ларри. Я эколог, но не уверен, понимаю ли сам. Все, на что меня хватило, так это на гипотезу. Предположим, жизнь на планете зародилась так же, как и на всех других планетах, и образовала тысячи различных видов. А потом под действием этого солнца каким-то образом возникла особая мутация, совершенно иной тип организма: бесформенный и аморфный, вроде амебы, но не микроскопический, а крупный. И ему требуется занять свою экологическую нишу. Он не хищник. Не паразит. Не симбиот. Возможно, он начал имитировать другие организмы. Простейшие. Но потом — новая мутация, и он становится… не ощущающим, не осознающим… а несущим в себе примитивную телепатию, причем на клеточном уровне. Это такая… телепатоплазма, телеплазма, новый тип» протоплазмы.

— От твоей гипотезы мне уже хреново, — Блэйр поежился.

— Это не просто чужая форма жизни. Это совершенно иная концепция самой жизни. Телеплазма осознает другие организмы на клеточном, органическом уровне. Подобно всем организмам она должна бороться и за пищу, и за жизненное пространство. Она аморфна и не имеет собственной формы. И тогда она принимает форму окружающих ее организмов. Свирельных ящериц. Насекомых. Всего, чего угодно. Она способна имитировать любую форму жизни, орган в орган. А теперь вспомним: телеплазма конкурирует в борьбе за пищу. И как ей проще всего устроиться в жизни?

— А я почем знаю? Я ведь не тарелка студня.

— Кто оплачивает счета жены?

— Ее муж… О, Господи!

— Да, Ларри. Именно. Самки «типа Б» и есть телеплазма. Какой-нибудь самец случайно натыкается на лужу слизи, телеплазма «прочитывает» его представление об идеальном партнере и запечатлевает этот образ. Так возникает кокон, а из него — самка насекомого, птицы или ящерицы. Самка «типа Б». Но есть один нюанс: самки «типа Б» лучше, чем природный «тип А». Прежде, чем я обнаружил телеплазму, я провел статистический анализ. Семьдесят процентов самок относятся к «типу Б». Телеплазма вытесняет конкурента.

— Как?

— Видишь ли, она создает самок, исходя из идеального образа, получаемого от самца.

— Не хочешь же ты сказать, что самцы «заказывают» самок?

— Более или менее. И семеро самцов из десяти, кажется, предпочитают «тип Б».

— Ха! Жалко, она не работает на нас! — развеселился Блэйр. — Нафантазируй себе самую сексуальную в Галактике девицу — и вперед! Жди, пока она не вылупится.

В течение последующих дней Блэйр нередко зубоскалил на эту тему и все пытался вытянуть из сурового Дикстера, какой тип женщины тот предпочитает заказать телеплазме. Однако две недели спустя телеплазма принялась вдруг расти, пока, наконец, не образовала три огромных, величиной с человека, кокона. Это было серьезно.

Непродолжительный ливень утих, и свежий ветер заставил вновь скрипеть и стонать огромные парусные деревья. Обычно этот звук убаюкивал, но не сейчас.

Килтон знал: этой ночью все его смутные тревоги и дурные предчувствия воплотятся в окончательное решение. Дольше некуда тянуть. Это решение уже таилось в глубине души, но он трусил.

Совсем как тогда. Все трое уже знали, что в коконах. Наконец, наступил день, когда коконы начали коробиться и трещать; жизнь пробуждалась, шевелилась, рвалась на свет.

— Не стоит ли… не нужно ли нам разрезать коконы? — прошептал Дикстер.

— Нет, — ответил Килтон с такой свирепостью, что даже сам себе удивился. — Я имею в виду… я думаю, это не будет правильно.

— Дуг, а ты в самом деле считаешь, что там… женщины? — спросил Блэйр.

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая