Мистер Икс (ЛП) - Уайлд Кларисса - Страница 19

• Предыдущая
• 19/76
• Следующая

Он заставил меня считать каждый раз, когда его ладонь хлещет по моей заднице. Если я считаю не правильно, мне нужно начинать сначала. Он сказал, что не остановится, пока я не достигну его числа. Какое бы ни было это число, я уже много раз сбилась со счета. Несколько раз я сбивалась потому, что узницей лежу в его кровати, а несколько раз потому…что мне начинает это нравиться.

Я теряю себя. Свою свободу. Свое тело.

Он все у меня забирает.

Даже когда я говорю, что это не так, я знаю, что они принадлежат ему. Я вру сама себе, когда говорю, что ненавижу это. Мое тело начинает привыкать к его прикосновениям. Я больше не чувствую боли, когда его рука хлещет по коже. Вместо этого я чувствую освобождение. Я свободна от страха, от тревоги, от сожаления. Я могу отпустить себя и быть собой в этот момент. Я не знаю, почему со мной это происходит. Он хватает ремень, который лежал на стуле, и складывает его. Сердце разгоняется в груди, как только он подходит ближе. Я чувствую кожу еще до того, как он стегает меня по ягодицам. Боль жжет и режет, но в то же время, загораются все мои нервные окончания. Это чувство курсирует по телу, словно молния, несясь по моей коже. Даже моя киска оживает от этой боли.

Я не хочу этого, но мое тело мне не подчиняется. Оно больше не мое.

Его удары резкие и порочные, как и улыбка на его идеальных губах. Я набираюсь смелости посмотреть в его единственный глаз, пока он продолжает меня стегать. Я показываю ему, что не собираюсь сдаваться. В отличие от моего тела. Оно меня предает. Каждый его удар отдается пульсацией в моем клиторе. Он хочет, чтоб я чувствовала себя именно так. Это его способ заставить меня чувствовать себя хреново, потому что он знает, что мне стыдно за свое тело. Он не станет портить свою собственность. Он просто хочет заставить меня чувствовать.

И я понимаю, что он делает это потому, что сам не хочет чувствовать. Он бежит от своих эмоций, собирая их на мне.

Я не дам ему то, что он хочет. Я не стану его куклой. Он может взять тело. Оно больше не мое. Но он не получит ни моего рассудка, ни моего сердца. Я не позволю.

— Хммм… — протягивает он. Он проводит рукой по моей ягодице. — Красный… такой приятный цвет… это явно твой цвет.

Потом его рука двигается с моей задницы на спину, поднимаясь к плечу. — Ты видишь, как сильно я люблю вот так на тебя смотреть?

Он делает такое движение бедрами, чтобы я могла увидеть выпуклость на месте его паха. Я пытаюсь отвернуться, но он хватает меня за подбородок, и заставляет смотреть на него.

— Ты не смеешь отворачиваться!

Он наклоняется и прижимается своими губами к моим. Я не сопротивляюсь. У меня нет сил, и я знаю, что это бесполезно. Я под его контролем, и все, что мне остается делать — слушаться его. Если я позволю ему думать, что он здесь главный, мне будет легче, и, возможно, я найду способ, как отсюда выбраться. Чтобы предать его доверие, его сначала нужно получить. Но чтобы сделать это, мне нужно дать ему то, что он хочет. А он хочет меня.

Я позволяю ему поцеловать себя. Поначалу мне становится страшно, и я чувствую отвращение, но через пару секунд замечаю, как что-то меняется. Такое мягкое и нежное прикосновение… Его губы соблазняют меня шире раскрыть рот. Он благосклонен ко мне, когда я делаю что-то добровольно. Это облегчение. Потом я что-то узнаю.

Этот поцелуй. Он такой знакомый, и я не понимаю, откуда.

Как я могу узнать что-то, чего никогда прежде не пробовала? Он говорил правду, когда сказал, что знал меня прежде? Неужели я, правда, забыла все это?

Но этот поцелуй такой… успокаивающий и… неправильный. Почему я вообще так себя чувствую? Как я могу чувствовать себя легче от единственного поцелуя? В этом нет смысла, и это выводит меня из себя.

Он отклоняется и облизывает губы. Его глаза кричат «я хочу трахнуть тебя!», но он улыбается и проводит пальцем по моим губам.

— Злишься, птенчик?

— Едва ли, — произношу я так равнодушно, как только могу. Злость — это то, что появляется на его лице. А я не дам ему такого удовольствия.

— Ты говоришь так, но не имеешь это в виду. Ты ненавидишь тот факт, что твое тело это любит.

— Неправда.

— Не ври себе, — он проводит рукой по моему обнаженному позвоночнику, повторяя изгибы моего тела, пока не достигает задницы. Минуя ее, он скользит по бедрам. Его рука останавливается между моих ног, чувствуя мое тепло.

Дьявол смотрит на меня его лицом.

— Я могу сказать, когда женщине нравится боль.

Я стискиваю зубы, потому что язык так и чешется послать его на хрен, но знаю, что это всего лишь придаст ему энтузиазма. Если я перестану с ним бороться, то могу создать для него иллюзию победы.

Он снова начинает шлепать меня ладонью. Я шиплю от боли. Он останавливается после тридцатого удара. Ощущение, будто мое тело находится в шоке. Оно онемело от боли. Онемело от исступления. Матрас прогибается под его весом, когда он становится на кровать. Удары ремня снова сыпятся по моему заду, но в этот раз они мягкие и щадящие. Икс ласкает меня этим хлестанием. Он проводит ремнем по моей спине, и смыкает его вокруг моей шеи.

Я задыхаюсь, когда он тянет меня назад, практически опускаясь на мою спину.

— Ты усвоила урок, птенчик?

— Да… — издаю я.

— Не слышу!

— Да! — визжу я.

— Хорошо. — его низкий голос прокатывается по моему телу, когда он наклоняется ближе: — Не забывай, кому ты теперь принадлежишь. Каждый дюйм твоего тела теперь мой. Я владею твоим телом, твоим разумом, и твоей душой.

Он убирает пояс у меня с шеи, освобождая горло. Меня разрывает кашель, и я глотаю воздух, словно наркоманка, просидевшая без дозы два дня. Я зависимая. Не только от кокса, но и от моей жизни. И теперь она полностью в его руках.

Икс расстегивает наручники, все еще сидя сверху на мне. Я не могу пошевелиться, даже если попытаюсь. Он проводит руками от моих запястий вниз по моему телу так нежно, что это меня удивляет. Обхватывая пальцами мой живот, он переворачивает меня к себе лицом. Первое, что я вижу, это его шрам. Выжженная кожа на его фальшивом глазу. Душераздирающий зазор на его лице.

Я ненавижу то, как он пялится на меня. Его лицо такое пустое, такое мертвое. Оно так близко ко мне, что я чувствую, как от его кожи отталкивается мое дыхание.

Потом он снова защелкивает наручники у меня на руках. По телу проносится адреналин, накаляя меня, подготавливая к боли. Не отпуская моих запястий, он опускается все ближе и ближе. Его губы почти соприкасаются с моими. Я закрываю глаза, и жду, что он возьмет то, чего так хочет.

— Открой глаза, Джей. Смотри на меня так, как я смотрел на тебя все эти годы.

Я широко раскрываю глаза.

• Предыдущая
• 19/76
• Следующая