Война - Стаднюк Иван Фотиевич - Страница 181

• Предыдущая
• 181/256
• Следующая

На контрольном посту автобусы были остановлены. Из кабины переднего выскочила маленькая рыжеволосая девушка с эмблемами медика на зеленых петлицах гимнастерки. Ее бледное лицо, трясущиеся губы, помертвевшие серые глаза выражали крайний испуг.

– Сзади нас – немецкие танки! – осипшим голосом сообщила она. – Вон попали снарядом-болванкой… Одного раненого надвое перерубило… Кровищи полный автобус. – И девушка навзрыд заплакала.

Тем временем в глубине леса маршал Тимошенко беседовал с начальником войск связи фронта генерал-майором Псурцевым. Они стояли под зеленой ольхой в бликах солнечных лучей, дробившихся в ветвях деревьев. Среднего роста, смуглолицый, Николай Демьянович Псурцев немногословно докладывал, что узел связи фронта в Гнездове демонтирован, последние машины с оборудованием уходили оттуда уже под артиллерийским обстрелом врага. В сдержанности голоса Псурцева, в тоскливом выражении глаз угадывались казнившие его душу мысли: обстановка на фронте хуже быть не может… Многое зависит от связистов, а их – кот наплакал. Части связи 3, 4 и 13-й армий понесли потери от 50 до 100 процентов. Прибывшее управление 16-й армии потеряло свой батальон связи при изменении маршрута следования. Части Народного комиссариата связи не отмобилизованы.

2 июля Псурцев дал начальнику штаба фронта генералу Маландину подписать телеграмму в Генеральный штаб, в которой объяснялась необходимость срочно подать из центра четыре линейных батальона связи, восемь линейных батальонов армейских управлений и, соответственно плану развертывания, – необходимое количество кабельно-шестовых, телеграфно-экплуатационных и телеграфно-строительных рот. Москва пока не отвечает…

Но сейчас главная боль сердца – сегодняшний день. К прибытию штаба фронта на новое место узел связи должен быть готов к действию… Но куда, в какой пункт посылать машины?..

Они понимали друг друга с полуслова. Ведь и в финскую войну Псурцев был начальником войск связи фронта, которым командовал Тимошенко. А сюда, на Западный фронт, прибыл из Генерального штаба тоже по его приказу сразу же после того, как Военный совет сместил бывшего начальника связи генерала Григорьева с поста и вместе с прежним руководством Западного фронта отдал под суд военного трибунала.

– Надо держаться, – невесело сказал Псурцеву маршал и с нервной нетерпеливостью взглянул на часы. – А насчет узла связи… Видимо, придется потеснить в Касне штаб Фронта резервных армий. Там узел задействован… Другого выхода пока не вижу.

И только сказал маршал последние слова, как со стороны автострады послышался чей-то напряженно-высокий и взвинченный голос, от которого у всех дрогнуло сердце:

– Общая команда!.. В ружье-о!.. Приближаются танки противника!.. По машинам!.. Заводи моторы!..

Тут же на просвечивающейся опушке, обращенной в сторону Духовщинского шоссе, в кронах деревьев с ужасающим грохотом начали рваться снаряды.

Когда Тимошенко и Псурцев выбежали на опушку, то увидели, что за дорогой, над недалеким бугром, клубится пыль, поднятая гусеницами и орудийными выстрелами. В живом сером мареве виднелись движущиеся темные сгустки. Сомнений не было: немецкие танки – наверное, разведка одной из тех двух дивизий, – которые прорвались со стороны Демидова.

По танкам из подступавшего к автостраде угла леса ударила батарея сорокапяток, охранявшая штаб…

– Товарищ маршал, машина подана! – взволнованной скороговоркой доложил подбежавший начальник охранной группы. И наверное, для убедительности добавил: – Товарищ маршал, ранен осколком генерал Белокосков!

– Тяжело ранен? – встревоженно спросил Семен Константинович.

– Тяжело. – Начальник охраны кивнул головой в глубину леса: – Там ему оказывают помощь.

Взглянув еще раз в сторону танков, маршал сумрачно бросил:

– Штабу фронта, конечно, здесь делать нечего. – Затем повернулся к торопливо подошедшему генерал-лейтенанту Маландину, требовательно посмотрел в его серое от недосыпания лицо, распорядился: – Сориентируйте по радио Лукина, где находятся эти танки. Надо прикрыть автостраду. Пусть выдвигается сюда и сто десятая мотострелковая… А из Фронта резервных армий… Какая танковая поближе?

– Шестьдесят девятая, – ответил Маландин.

– Наметьте рубеж развертывания шестьдесят девятой танковой… По речке Вопь занять оборону сорок четвертому стрелковому корпусу генерала Юшкевича. Задача – прикрывать Ярцево. Все подходящие по автостраде части – тоже на Вопь…

В живой, полной сил армейской среде встречаются столь одаренные военачальники, коим в определенное время становится тесно и скучно в штабах и за оперативными картами, в академических аудиториях и даже на полях крупных войсковых учений. Их опыт и их знания как бы рвутся на волю, стремясь обрести голос и практическое действо. Это потому, что, когда дремлют громы войны, когда царит мир, армия живет жизнью, уложенной в строгие границы предписаний. И как бы ни были широки эти границы, как бы ни наполненно пульсировали артерии, соединяющие Генеральный штаб через нижестоящие штабы с войсковыми организмами, творческая мысль, которая постоянно обогащает существующую науку о войне, на каком-то этапе неизменно теряет упругость и активность, жрецы этой мысли, где бы они ее ни извлекали – на академической ли кафедре, находясь ли во главе войскового соединения или оперативного объединения, – устают оценивать умозрительно созданное ими и выверять его в условных обстоятельствах. Точнее – у военачальников мирной поры мало возможностей испытывать синтезирующие способности своего полководческого интеллекта, ибо, как известно, без анализа нет синтеза. А мышление людей, в том числе и военных, состоит из разложения специфических объектов сознания на их элементы и слияния родственных между собой элементов в единое целое.

Короче говоря, истинные способности любого военачальника в полной мере проявляются только на кровавой арене войны. Более того: война, сия страшная, хотя в значительной мере управляемая стихия, несущая народам тяжкие бедствия, является повивальной бабкой многих полководцев; именно война раздувает искры их таланта в бешеное пламя. Она же становится и беспощадным гробовщиком тех, кто ошибся в своем призвании вождения войск.

• Предыдущая
• 181/256
• Следующая