Королева Тирлинга (ЛП) - Йохансен Эрика - Страница 54
- Предыдущая
- 54/99
- Следующая
? Как всё отлично продумано, ? сказала она Булаве. ? Вами, как я полагаю?
? Кое-что и мной, но в целом идея принадлежит Кэрроллу. Мы меняем замки каждый день.
? Столько предосторожностей, чтобы принять всего одного гостя. Почему нельзя провести его сюда тем же способом, каким ушёл Корин?
Булава одарил её одним из своих красноречивых взглядов.
? Ох.
? Несколько людей знают об этих проходах, Леди, но я был бы потрясён, если бы Регент выполз из своей постели достаточно далеко, чтобы узнать хотя бы четверть всего того, что известно мне.
? Понимаю. Пусть кто-нибудь закроет дверь в детскую. Не хочу, чтобы Маргарита слышала всё это.
Булава щёлкнул пальцами только что вошедшему Мёрну. Келси восприняла бы эти приказывающие щелчки унизительными, а стражников это не трогало; казалось, они даже испытывают гордость от того, что Булава отдаёт им конкретные распоряжения. Элстон и Кибб налегли плечами на дверь, толкая её вперёд, и взору девушки предстал широкий тоннель, освещённый множеством факелов, что располагались на несколько сотен футов вниз по пологому склону, уходившему за угол. Она помнила этот тоннель, но разве она по нему ходила? И правда, не ходила, Булаве пришлось тащить её вверх по этому склону. Зачем кому-то понадобилось создавать искусственный холм внутри здания?
Для защиты, разумеется, ответила Карлин. Подумай, Келси. Она тебе очень понадобится в день, когда в Крепость полезут с вилами, чтобы получить твою голову.
? Ты меня подбодрила, ? прошептала Келси. ? Спасибо.
? Вы что-то сказали, Леди?
? Ничего.
Через двери вошёл Регент, сопровождаемый Корином. Келси узнала всё, что ей хотелось, по расслабленной осанке Корина: он был уверен, что Регент не доставит никаких неприятностей. Он даже не держал руку на мече.
Лицо Регента было перекошенным и измученным, рубашка и брюки на нём были всё те же, отвратительного фиолетового цвета. По мере того, как он приближался, Келси всё больше уверялась в том, что одежда эта за всё время здесь ни разу не стиралась: к рубашке, обтягивавшей пухлый живот её дяди, пристали высохшие кусочки еды, а на груди красовались пятна, похожие на брызги вина. Но ужасней всего выглядела его борода, представлявшаяся сейчас из себя неестественно перекрученные завитки, которые можно было сделать лишь с помощью горячего утюга.
Когда он приблизился к креслу Келси на пятнадцать футов, Корин протянул руку и схватил Регента за плечо:
? Ни одним шагом ближе, тебе ясно?
Регент кивнул. Келси вдруг вспомнилось его имя, Томас, но она не могла связать его с человеком, стоящим перед ней. Томас было именем певцов и ангелов, библейским именем. Но не её дяди с
этим его крысиным блеском в глазах. Очевидно, он пришёл не просто так.
Когда Келси было четырнадцать, Карлин безо всякого предупреждения или объяснения приказала ей на время бросить домашнюю работу и прочитать Библию. Её это удивило: наставница никогда не скрывала своего презрения к Церкви, и в их доме не было других символов веры. Но поскольку это было учебным заданием, девушка послушно прочла толстую запыленную Библию короля Якова, обычно хранившуюся в верхнем углу на последней полке. У неё ушло на это пять дней, и она полагала, что больше не вернётся к этой книжище, но она ошибалась. Всю оставшуюся неделю (Келси она навсегда запомнилась как Библейская неделя) Карлин задавала ей различные вопросы по священной книге, её персонажам, событиям и моральным ценностям, и Келси приходилось снова и снова доставать её с полки. Наконец, спустя три или четыре дня усердной работы, они закончили, и Карлин разрешила своей воспитаннице убрать книгу насовсем.
? Откуда у тебя столь хорошо сохранившаяся Библия? ? спросила она.
? Келси, Библия ? это книга, которая влияла на судьбу человечества тысячи лет. Она заслуживает того, чтобы её хранили бережно, как и любую другую важную книгу.
? Ты веришь в то, что в ней написано?
? Нет.
? Тогда зачем мне было читать? ? требовательно, с негодованием спросила Келси.
Книга оказалась не настолько интересной, но при этом была тяжёлой, и она замучилась таскать её из комнаты в комнату все эти дни.
? Какой был в этом смысл?
? Нужно знать своего врага, Келси. Даже книга может быть опасна в плохих руках, и когда такое случается, следует винить эти руки, но при этом и читать книгу.
Келси не поняла, что Карлин тогда имела в виду, но у неё в голове начала формироваться более ясная картина после того, как она увидела золотой крест на Арвате. Вряд ли её дядя вообще когда-нибудь читал Библию, но, взглянув на него, она вспомнила кое-что из Библейской недели: Томас (а иначе Фома) был не только апостолом, но и неверующим, неверным. Возможно, Королева Арла, впервые держа его на руках, увидела то же самое, что и Келси сейчас: опасное сочетание слабости и самомнения.
«Он же твой последний оставшийся родственник», ? раздался у неё внутри протестующий голос, который был затем сметён внезапной волной ярости, затмившей преданность семье, затмившей любопытство. Девушка кое-что подсчитала. Её мать умерла шестнадцать лет назад, и с тех пор её дядя был Регентом. Шестнадцать на три тысячи равнялось сорока восьми тысячам: именно столько тирийцев он отправил в Мортмин, чтобы спасти свою шкуру. На его лице она не видела ни раскаяния, ни какого-либо остаточного сожаления, а только недоумённое выражение человека, с которым обошлись несправедливо. Он был таким ничтожеством, но при этом искренне верил, что весь мир был ему что-то должен.
«Почему я словно вижу его насквозь?» ? удивилась Келси. Будто отвечая ей, её сапфир слегка задрожал, и от него по её груди начало распространяться тепло. Она перепугалась, но уже гораздо меньше, чем тогда на Крепостной лужайке. Наверное, она лишь обманывала себя, но ей казалось, что она начинает понимать этот камень, быть может, чуть-чуть. Порой он реагировал на её настроения, а порой обращал её внимание на что-либо. Теперь же Келси могла поклясться, что эта вещица просила её не отвлекаться от дела.
? Что тебе нужно, дядя?
? Я пришёл с прошением к Вашему Величеству позволить мне остаться в Крепости, ? ответил Регент гнусавым голосом, эхом раздававшимся по комнате.
Очевидно, это была заранее заготовленная речь. Четверо стражников, по-прежнему стоявшие на своих местах у стен, больше не отводили взгляды: в частности, Мёрн пристально и выжидающе смотрел на Регента, словно голодный пёс на кость.
? Я считаю, что моё изгнание несправедливо, необоснованно и противоречит здравому смыслу. Кроме того, конфискация моего имущества была проведена негласно, поэтому я не имел возможности представить вам на рассмотрение своё дело.
Келси подняла брови, с удивлением услышав столь сложные термины в его речи, и наклонилась к Булаве.
? Что мне с ним делать?
? Поступайте, как вам угодно, Леди. Видит Бог, я бы не отказался от такой забавы.
Она снова посмотрела на дядю.
? В чём суть твоего дела?
? Что?
? Ты сказал, что у тебя не было возможности представить мне на рассмотрение своё дело. Так что у тебя за дело?
? Многие вещи из тех, что твои стражники унесли из моих помещений, были подарками. Личными подарками.
? И?
? И они не являлись собственностью Короны. Корона не имела на них никакого права.
? Корона имеет право конфисковать всё, что находится или приносится в Крепость, ? вставил Булава.
Келси согласно кивнула, хотя это правило было ей неизвестно.
? Он прав, дядя. Это относится и к твоим безделушкам из Мортмина.
? Там были не только безделушки, племянница моя. Ты забрала и мою лучшую женщину.
? Маргарита теперь под моей защитой.
? Мне её подарили. Это ценный подарок.
? Я согласна, ? ответила Келси, улыбнувшись ещё шире. ? Она очень ценна для меня. Уверена, она хорошо мне послужит.
Шея Регента медленно начала наливаться красным, постепенно передавая этот оттенок и подбородку. Карлин всегда называла мужчин кобелями, но Келси никогда не воспринимала эти слова всерьёз: мужчины написали очень много хороших книг. Но теперь она поняла, что Карлин была не так уж и неправа.
- Предыдущая
- 54/99
- Следующая
