Линкоры Британской империи. Часть 8. Последние властелины морей - Паркс Оскар - Страница 17

Все началось как рейд двух легких крейсеров и эсминцев Гарвичского соединения, которыми командовал коммодор Тэрвит, с целью атаковать и уничтожить германские дозорные корабли и, при возможности, уничтожить и выходящие в море корабли противника. Шесть подводных лодок коммодора Кийза вышли в море из Дувра и вскоре заняли назначенные позиции, имея задачей атаку германских тяжелых артиллерийских кораблей.

Для поддержки рейда в Хамбер были переведены линейные крейсера контр-адмирала Мур» — «Инвинсибл» и «Нью-Зиленд». Кроме того, сэр Джон Джеллико распорядился отправить в море три линейных и шесть легких крейсеров. Командовать этим соединением должен был сэр Дэвид Битти. Решение было принято несмотря на то, что до 13 ч германские тяжелые корабли не могли пройти внешний бар на реке Яде и дозоры могли рассчитывать только лишь на помощь легких крейсеров из устьев рек Эльба и Эмс.

Операция с самого начала развивалась не так, как планировали в Адмиралтействе. Информация о выходе в море линейных крейсеров Битти не дошла до Тэрвита и Кийза. В свою очередь, командующий линейными крейсерами не знал о том, что в море находятся свои подводные лодки. С самого начала бой превратился в серию длительных, запутанных и разбросанных на большом пространстве стычек между нашими и вражескими легкими крейсерами и эсминцами. Вскоре после полудня на поле боя внезапно появилось мощное соединение Битти. Несмотря на риск связанный с возможностью оказаться на минном поле и стать жертвой внезапной торпедной атаки (нельзя было исключить и возможность появления более мощных вражеских сил), Битти повел свои корабли в район боя. В результате линейные крейсера потопили легкие крейсера «Ариадне» («Ariadne») и «Кёльн» («Köln»), жертвою легких крейсеров и эсминцев стал «Майнц» («Mainz»), Смогли уйти поврежденные «Фрауэнлоб» («Frauenlob»), «Страсбург» («Strassburg») и «Штеттин» («Stettin»), правда, со значительными жертвами среди экипажей. Также англичанам удалось уничтожить эсминец VI87.

Ни один британский корабль не затонул, хотя флагманский корабль Тэрвита — недавно вошедший в состав флота крейсер «Аретьюза» («Arethusa») — получил тяжелые повреждения. Кроме того, три эсминца были повреждены крейсером «Майнц».

Германские потери в людях составили 1000 человек, среди них — адмирал, командовавший флотилией и капитан цур зее, командовавший эсминцами. Последствия этого сражения для боевого духа германского флота были очень серьезными: приблизительно, как если бы вражеские корабли потопили бы наши в Соленте, фактически у нашего порога. Впечатление, произведенное результатами сражения на императора Вильгельма II, было ошеломляющим. Позднее адмирал Тирпиц вспоминал: «День 28 августа стал судьбоносным для нашего флота — по уровню потерь и по долговременным последствиям для операций... Император не хотел, чтобы корабли гибли при подобных обстоятельствах... Император встретился с командующим флотом Полем и издал приказы, которые ограничивали инициативу командующего Флотом Открытого Моря. Следовало избегать риска потери кораблей. Выход в море кораблей на значительное расстояние от баз разрешался только с согласия Его Величества». Результатом этого решения стало то, что в период с августа по ноябрь в море выходили только подводные лодки и минные заградители. Наш флот в это время пополнялся новыми кораблями и усиливал оборону портов.

Для британских линейных крейсеров бой у Гельголанда стал обычной учебной стрельбой. С другой стороны, они великолепно показали себя в качестве соединения поддержки.

После рокового сражения у Коронеля 1 ноября 1914 года, во время которого эскадра адмирала графа Шпее потопила броненосные крейсера сэра Кристофера Крэдока «Гуд Хоуп» («Good Норе») и «Монмот» («Monmouth»), немцы растворились на просторах океана. Почти месяц в Атлантике была развернута сеть из кораблей Королевского флота. Она состояла из двух эскадр, в которые входили 21 броненосный и 11 неброненосных кораблей, еще три эскадры из японских и русских кораблей находились в Тихом Океане.

Граф Шпее знал, что его судьба решена, что мы не успокоимся, пока вся его эскадра не будет уничтожена. Германский адмирал стоял перед выбором. Он мог рассредоточить свою эскадру, при этом корабли действовали бы как рейдеры, добывая топливо и все необходимое для жизни на призах. Это могло создать определенные проблемы для нас — достаточно вспомнить походы «Эмдена» («Emden»), «Мёве» («Möwe») и других корсаров. Второй вариант — держать все свои силы вместе, при этом их активность была ограничена, а гибель неизбежна.

Сражение при Коронеле стало роковым и в том отношении, что германские корабли вскоре погибли и из участников боя в живых остался только экипаж крейсера «Глазго» («Glasgow») и германские моряки, попавшие в плен.

Известия о гибели «Гуд Хоуп» и «Монмота» совпали с перестановкой в Адмиралтействе: вместо принца Луиса Батгенберга пост первого морского лорда занял Джон Фишер. Этот старик начал действовать решительно и энергично. Он приказал линейным крейсерам «Инвинсибл» и «Инфлексибл» (из состава Гранд-Флита) направиться в Девонпорт для подготовки к молниеносному рейду в Южную Атлантику. Командовать соединением было поручено бывшему начальнику Морского генерального штаба адмиралу сэру Доветону Стэрди. Фишер считал его виновным в неудовлетворительном руководстве Крэдоком, которое привело к напрасной потери 1654 человек, и назначил командующим соединением-мстителем.

В Девонпорте времени даром не теряли, но, несмотря на все старания, линейные крейсера смогли выйти в море только 11 ноября. На них отправились и рабочие Казенной верфи, заканчивавшие необходимые работы.

Тем временем граф Шпее прибыл в Вальпараисо, где его с восторгом встречали представители германской колонии. После выхода из порта корабли вновь растворились на голубых просторах океана. Стэрди пришел на Фолклендские острова 7 декабря, переход осуществлялся скрытно, при соблюдении радиомолчания. По прибытии на острова командующий британским соединением приказал грузить уголь, чтобы как можно быстрее приступить к розыскам германской эскадры.

Предполагалось, что это будет долгим делом, но судьба распорядилась иначе. На следующее утро германские корабли показались на горизонте перед портом Стэнли. «Гнейзенау» и -Нюрнберг» («Nürnberg») получили задание произвести «разведку боем». Шпее не ожидал здесь решительного сражения, в его намерение входило заблокировать вход в порт и вести перекрестный огонь по кораблям, выходящим из гавани.

К счастью для немцев, посланные на разведку два крейсера были отозваны назад. После того, как британские корабли покинули порт, немцы считали, что два самых крупных корабля — это японцы — настолько велика была их уверенность, что на Фолклендских островах не может быть наших линейных крейсеров. Однако, после того, как они были опознаны, немцы поняли, что их ждет последний бой.

Стэрди не торопился с возмездием: он решил, что во время этого боя следует избегать повреждений своих кораблей, в его распоряжении был целый день, прекрасная погода и великолепная видимость. Все это позволяло провести бой на наших условиях. Огонь был открыт в 12 ч 50 мин, в это время дистанция между противниками составляла 7,9 мили. Немцы поняли, что сбежать не удастся, поэтому легкие крейсера рассеялись, а «Шарнхорст» и «Гнейзенау» развернулись и пошли навстречу преследователям. «Кент» («Kent»), «Корнуолл» («Cornwall») и «Глазго» бросились в погоню за легкими крейсерами. Линейные крейсера и «Карнарвон» («Carnarvon») занялись броненосными.

Предельная дальность огня британских 305-мм орудий достигала 8,4, действительного огня — 7 миль. Предельная дальность германских 210-мм орудий, расположенных в башнях, составляла 8,1, казематных орудий — 6,7, 150-мм орудий — 7,3 мили. Но в то время как германские 210-мм орудия могли пробить английскую броню начиная с дистанции 6,9 мили, наши 305-мм пробивали их броню на любых дистанциях боя.