Великая шаисса (СИ) - Халимендис Тори "Тори Халимендис" - Страница 22

Селим же был чрезвычайно доволен. Он долго и подробно рассказывал мне о тех торговых соглашениях, что они с Эдвином подписали сегодня. Тема эта представляла для меня интерес и слушала я внимательно, но все равно то и дело сбивалась на мысли о предстоящей свадьбе.

— Думаешь о помолвке? — проницательно заметил брат.

— Как ты догадался?

— Ты иногда улыбаешься так мечтательно, причем совсем не к месту. Признайся, тебе нравится северный принц.

— Признаюсь.

— Я рад за тебя, сестренка. Все-таки то, что ты была равнодушна и к Баязету, и к Искандеру, немного тревожило меня. Я люблю тебя и желаю тебе счастья. Хорошо, что северянин пришелся тебе по сердцу.

Я не стала спрашивать у Селима, что было бы, будь Эдвин мне неприятен. И без того я прекрасно знала ответ на этот вопрос. Свадьба все равно состоялась бы, просто брат сожалел бы о моей участи. Но лишний раз услышать подтверждение я не желала.

— Да, ко мне прибегала Лайла, — вспомнил Селим. — Пыталась пожаловаться, что ты запретила выдавать ей деньги и она теперь вынуждена жить едва ли не в лачуге.

Я вздохнула. Лайлу ничто не в состоянии исправить.

— И что ты ей сказал?

— Что если ей не нравятся ее жилищные условия, то я могу обеспечить ей новые. И поинтересовался, кем она себя возомнила, что смеет ставить под сомнение твои слова.

Похоже, склочный характер главной жены изрядно поднадоел брату. Если Лайла не образумится, то скоро она действительно сможет переехать, только не в новые роскошные покои, а в один из загородных дворцов — подальше от мужа.

Впрочем, Селим быстро позабыл о претензиях жены. Вскоре он уже со смехом рассказывал мне о предстоящей охоте и вспоминал забавные случаи из прошлого. Когда стемнело, он пожелал мне спокойной ночи и ушел на свою половину. А я закуталась в накидку и отправилась на встречу с женихом.

Однако же скамейка у пруда была пуста. Я крепко зажмурилась, чтобы слезы разочарования не выступили на глазах. И с чего я взяла, что встречу здесь Эдвина этим вечером?

— Вы не меня искали, прекрасная леди? — сильные руки обняли меня сзади.

— Эдвин! — я вздохнула с облегчением и повернулась к нему. — Я не услышала, как ты подошел.

Мужчина за подбородок приподнял мое лицо и склонился к моим губам.

— Здесь в любой момент могут появиться стражники, обходящие сад с дозором, — предупредила я.

— А мы не делаем ничего предосудительного, — парировал Эдвин. — Или в Империи существует закон, запрещающий целовать невесту до свадьбы.

Я рассмеялась и обвила руки вокруг его шеи. Мелькнула мысль о спрятанных в глубине сада укромных павильонах, но я отогнала ее — пока еще рано.

В результате мы почти до рассвета просидели обнявшись на скамейке. Я очень хотела расспросить Эдвина о Севере и его обычаях как можно более подробно, ведь мне предстояло там жить, но нам странным образом не хватило времени на разговоры. Зато губы мои еще долгое время горели и с них не спадала припухлость. Спала я в ту ночь мало. А едва проснувшись узнала, что ко мне с визитом пожаловал Баязет. Никакого желания видеться с ним у меня не было, но все же поговорить с приятелем следовало. Я переоделась в фиолетовое шелковое платье и велела Фатиме заплести мои волосы в простую косу. В уши вдела серьги с аметистами, пальцы украсила кольцами с теми же камнями и вышла к гостю.

Баязет выглядел абсолютно спокойным. Под левым глазом его была едва заметна желтоватая тень — след от кулака Эдвина, злорадно подумалось мне. Приятель подошел ко мне и взял мою ладонь в свои руки. Я невольно отшатнулась.

— Я пришел попросить у тебя прощение за свое недостойное поведение, Амина. Сам не знаю, что на меня нашло. У меня есть только одно оправдание — я слишком сильно желал тебя.

— Ты больше не имеешь права говорить мне о своих чувствах, — холодно заметила я. — Я уже дала согласие на брак с другим и могу слушать слова любви только от своего жениха.

Лицо Баязета на мгновение исказилось, словно от боли.

— Да, я знаю. И не только я — о помолвке великой шаиссы с северным принцем известно уже всей Империи. Народ ликует в ожидании праздника. Я больше ни слова не скажу тебе о своей любви, Амина. Более того, я желаю тебе счастья с твоим избранником. Надеюсь, он сумеет оценить то сокровище, что досталось ему.

— Благодарю тебя, — сдержанно ответила я.

— Но мы ведь останемся друзьями, Амина? Я прошу тебя об этом в память о детских годах, проведенных вместе.

Наибольшим моим желанием было ответить резким отказом, накричать на Баязета, выгнать его из своих покоев. Но я прекрасно понимала недопустимость подобного поведения. Причем дело было не только в правилах приличия — я отнюдь не верила в раскаяние приятеля, а за врагами, к коим я теперь вынуждена была причислить друга детства, надо было пристально наблюдать, чему ссора вовсе не поспособствовала бы.

— Конечно, Баязет, — улыбнулась я. — Разумеется, мы останемся друзьями. И я верю, что теплые слова твоих писем будут греть мою душу холодными северными зимами.

Я готова была поклясться, что при последних моих словах Баязет отчетливо скрипнул зубами. Но голос его, когда он заговорил, был тих и ласков.

— Надеюсь, что так и будет, Амина. И помни, что я всегда на твоей стороне и готов ради тебя на все.

И он поклонился и вышел. А я никак не могла позабыть его последние слова, в которых мне почудилась скрытая угроза.

Но только появлением Баязета неприятные визиты в этот день не ограничились. Едва я успела допить кофе, как ко мне пожаловала Лайла.

— Я пришла поздравить вас с таким приятным событием, шаисса, — прощебетала она.

— Благодарю тебя, Лайла.

— Ах, шаисса, вам так повезло. Принц Эдвин так красив, я обратила на это внимание за обедом.

— Ты хотела сказать что-то еще, Лайла? — устало спросила я. — Прости, но у меня нет времени выслушивать твои восторги по поводу внешности моего будущего мужа, его богатства и тех замечательных камешков, которые он мне сможет подарить. Или ты пришла намекнуть, что не прочь получать маленькие подарки с Севера? Так для этого еще рано, я пока никуда не уезжаю.

Должно быть, разговор с Баязетом совсем выбил меня из колеи, раз я не сдержалась и принялась язвить. Но мое самочувствие резко ухудшилось — дала о себе знать бессонная ночь. Я очень хотела остаться одна и хоть недолгое время полежать в темной комнате с наглухо задернутыми шторами, чтобы начавшаяся было головная боль отступила. Яркий свет и резкие звуки стали раздражать меня, а тяжелый аромат духов, которыми обильно полилась Лайла, и вовсе показался нестерпимой вонью.

Нижняя губа невестки обиженно задрожала.

— Я просто пришла пожелать вам счастья, шаисса. Я вовсе не настолько корыстна, как вы обо мне думаете.

Я усмехнулась.

— Ты уже поздравила меня, а я поблагодарила тебя за поздравления.

Лайла ненадолго задумалась. Похоже, она никак не ожидала, что я примусь ее выпроваживать так скоро. Наконец она все-таки решилась обратиться ко мне с просьбой.

— Я хотела спросить у вас, шаисса, нельзя ли увеличить ту сумму, что выделили мне на пошив новых нарядов к вашей свадьбе?

— Разве не Айше занимается у нас финансами гарема, Лайла? Обратись к ней.

Женщина отвела взгляд в сторону. Ясно — она уже побывала у Айше и та ей отказала. Я невольно даже восхитилась наглостью невестки: та едва ли не каждый день находила новый повод попросить денег. Селим прав, доверить ей управление гаремом никак нельзя — Лайла с ее аппетитами способна пустить по ветру всю Империю за несколько лет.

— Айше сказала, что я должна урезать расходы, — выпалила невестка. — Как будто она имеет право указывать главной жене самого Императора!

— Имеет, — резко оборвала ее я. — У тебя все, Лайла?

Она помрачнела, но потом внезапно улыбнулась. Готова поспорить, невестке пришла в голову мысль о том, что рано или позно я все равно уеду на Север и вот тогда-то она сможет добиться, чтобы Селим сделал ее полновластной хозяйкой гарема. У меня были большие сомнения на этот счет, но разочаровывать ее раньше времени я не стала. Распрощавшись с невесткой, я вернулась в спальню, сбросила платье, сняла украшения и со стоном упала на кровать. Бросившейся задергивать шторы Фатиме я велела никого ко мне сегодня больше не пропускать, кроме разве что Селима.