Приключения Алисы. Том 7. Война с лилипутами - Булычев Кир - Страница 4

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая

…Наутро Алису собирали на дачу к Аркаше, словно капитана Гаттераса на Северный полюс. Симферопольская бабушка испекла пирожков, домработник Поля тоже испек пирожков. И мама, разумеется, испекла пирожков. Алиса понимала, что делали они это не столько из любви к Алисе, сколько для того, чтобы доказать друг дружке, чьи пирожки самые лучшие. Даже удивительно, что папа не испек пирожков.

Для Алисы набрали целую сумку вкусных вещей. Мама объяснила, что это не только для Алисочки, но и для ее приятелей. Поля положил в сумку запасные сапожки, плащ и рад был положить и скафандр и шубу — только они в сумку не лезли.

Алиса была спокойна и доброжелательна. Ни с кем не спорила, все улыбалась, ни от чего не отказывалась. А когда она согласилась взять с собой аптечку, которую привезла из Симферополя бабушка и которую теперь пожертвовала внучке, мама сказала:

— Мне все это не нравится.

— Почему? — спросила Алиса.

— Я тебя не узнаю.

— А я узнаю, — сказал папа, который уже спешил на работу в Космический зоопарк. — Когда Алиса тихая, значит, готовится большая каверза.

— Папа! — возмущенно пискнула Алиса.

Но папу так легко не проведешь. Он только махнул рукой, сел во флаер и был таков.

— Сразу провидеофонь, как приедешь, — предупредила мама.

— Я буду ждать твоего звонка, — сказала симферопольская бабушка.

— Может быть, я отправляюсь в жерло вулкана, а не на дачу?- съязвила Алиса.

Но никто ее не услышал.

Это была старая-престарая дача, ее построил еще Аркашин прадедушка, который привез откуда-то толстые, в обхват, бревна. С тех пор прошло уже сто лет, и три поколения семейства Сапожковых собирались заняться хозяйством: развести на даче огород и сад, да еще розарий и альпинарий. Но надолго их усилий не хватило. Так что на большом дачном участке было всего понемножку: там росли три старые яблони, которые давали только кислые дички; заросли одичавшей малины были совершенно непроходимы, да к тому же подступы к ним были заняты лесом крапивы; по бокам узкой заросшей дорожки, что вела от покосившейся калитки к веранде, тянулись кусты пионов, роз, хризантем и иных цветов, которые высаживали здесь сменявшие друг друга ботаники-любители.

За дачей начинался густой лес и тянулся до самого Уральского хребта. Дача Сапожковых подходила для любых опытов — она была последней в поселке.

Пашка прилетел раньше Алисы. Он уже успел повесить гамак и, раздевшись до плавок, дремал в нем. Иногда он просыпался и давал Аркаше указания.

Аркаша заканчивал испытания уменьшительной кабины. Основную работу сделали техники из Азимовского института, но кое-какие мелочи остались на долю Аркаши.

Кабина стояла на траве перед верандой. Она представляла собой полосатую красную с белым бочку в метр высотой и такого же диаметра. Сбоку открывался люк, через который можно влезть внутрь кабины. Там помещалось сиденье и перед ним — пульт управления. Влезши в кабину, ты мог усесться, прижав подбородок к коленям. Пульт оказывался тогда перед глазами.

Аркаша показал Алисе, как забираться в кабину. Алиса спросила:

— А почему она такая тесная?

— В Бостоне ее специально сделали для нас — подростков. Чем меньше кабина, тем меньше энергии она потребляет, тем легче ее наполнять.

— Зачем ее наполнять?

— Разве я тебе не сказал? Когда кабина начинает работать, ее наполняет особый газ — иначе как клетки твоего тела догадаются, что им надо уменьшиться?

— А он безвредный? — спросила Алиса.

— Алиса, не бойся, тебя никто не заставляет превращаться в насекомое! — закричал Пашка из гамака.

И тут же вывалился из него и, отмахиваясь руками, бросился кругами бегать по лужайке.

— Что с тобой? — спросила Алиса.

— Это чудовище какое-то! — закричал Пашка. — И еще кусается!

— Это не чудовище, а оса, — ответил Аркаша. — И учти, что сейчас ты в сто раз больше осы. А представь себе, что вы с ней почти сравняетесь.

— Зачем?

— Чтобы сражаться на равных. У нее шпага и у тебя шпага.

Наконец Пашка отогнал осу и вернулся к гамаку.

— Мне надо подумать, — сказал он оттуда.

— Я знаю, что ты придумаешь, — ответила Алиса.

— Что?

— Тебя ждут неотложные дела на Северном полюсе.

— Ты хочешь сказать, что я струсил?

— Пашка, не веди себя как первоклассник, — сказал Аркаша. — Никто не заставляет тебя становиться маленьким, как муха, и сражаться с осами. Это, по крайней мере, не остроумно. Жизнь можно положить за более стоящее дело.

Пашка обрадовался такой поддержке.

— Вот именно! — воскликнул он. — Что может быть глупее, чем кончить жизнь в паутине крестовика или в челюстях майского жука! Не для того нас растили родители.

Но никуда Пашка не улетел, а улегся в гамак и закрыл глаза.

Аркаша показал на пульт.

— Я герметично закрываю кабину, затем впускаю газ и вдыхаю его три минуты. Под действием газа в моих клетках происходят изменения — клетки как бы съеживаются, хотя и остаются по составу и строению точно такими же, как прежде. И я начинаю уменьшаться.

— И получится?

— Когда они испытывали, — сказал Аркаша, — то поместили в кабину морскую свинку. Морская свинка уменьшилась в пятьдесят раз.

— И что дальше?

— Убежала.

— А где она теперь?

— Не знаю, — вздохнул Аркаша.

— Ой! — сказала Алиса. — Значит, она в траве бегает?

— Может быть.

— И я на нее могу наступить?

— Все может быть, — сказал Аркаша. — Мне это очень неприятно. Извини.

Они помолчали. Алиса присела на корточки. Она раздвигала травинки, смотрела вниз, стараясь разглядеть, нет ли там морской свинки с муху размером.

— Больше вы никого не уменьшали? — спросила Алиса. — В порядке опыта.

— Почти никого, — вздохнул Аркаша.

— Если ты скажешь про собаку…

— Нет, сначала они провели испытания на курице…

— И курица тоже?!

— Может быть, — сказал Аркаша.

— Аркаша боится, что ему там будет скучно, — заметил Пашка, который все, конечно же, слышал.

— Я постараюсь их найти и вернуть в большой мир, — сказал Аркаша.

— Ладно, — кивнула Алиса, — рассказывай дальше.

— А что рассказывать? Когда ты уменьшился до предела, то ты спускаешься сюда…

Аркаша вылез из кабины, затем показал на круглое отверстие посреди сиденья в старинный пятак диаметром.

— Погляди внимательно, — сказал Аркаша.

Алиса нагнулась. И увидела, что от этого круглого отверстия вниз ведет труба, на стенках которой видны махонькие скобы — как будто это шахта для оловянного солдатика.

— Это для… тебя? — спросила Алиса.

— Вот именно, — улыбнулся Аркаша. — Когда я стану лилипутом, я спущусь по этой лестнице вниз…

Аркаша повел Алису вокруг кабины и показал, что с другой ее стороны, у самой земли, есть еще одно отверстие.

— А тут я выйду, — сказал он.

— Как все здорово придумано! — воскликнула Алиса.

— Еще бы, — сказал Аркаша, — целый институт работал!

— А когда ты возвращаешься…

— Все то же самое, только в обратном порядке. Я должен войти сюда, подняться по скобам на сиденье, нажать на кнопку, и кабина начнет наполняться антигазом.

— Чем?

— Условно говоря — антигазом. Газом-увеличителем.

— Ясно. И ты снова большой. А сколько это продолжается?

— Каждая процедура занимает несколько минут — ведь это же не волшебство, а научный процесс. Да еще надо отдохнуть, прийти в себя.

— Откуда знаешь? — спросил Пашка. — Пробовал?

— Куда торопиться, — ответил Аркаша. — Азимовцы сказали.

— Давай я попробую, — попросила Алиса.

— Погоди, рано!

— Аркаша ни за что не уступит пальмы первенства, — сказал Пашка.

— Я специально занимался этим, — сообщил Аркаша. — Целый курс прошел. А Пашка всегда думает, что он умнее всех…

— Не думаю, а знаю, — откликнулся Пашка.

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая