Настоящая фантастика – 2015 (сборник) - Головачев Василий Васильевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/179
• Следующая

Снайперская GL?11 меня тоже порадовала.

Да тут полно бесценных артефактов! А какие клинки! Настоящий клад. Всего и не опробовать. Где бы я еще такое увидел! Вот это подарок! Надо будет обязательно поблагодарить полковника.

Игрался часа два.

Уснул, счастливый, прямо на полу с GL?11 в руках.

Следующий день изучал окружающую территорию с целью обнаружения вероятного противника и определения нравов местного народонаселения. Ангелы ангелами, но, помнится, полковник говорил, что сюда уже год никто из наших не совался. Разведка не повредит.

Полная мимикрия, минимальное вооружение – и вперед!

К вечеру территория в радиусе полутора километров от моего теремка была изучена.

Картинка вырисовывалась несколько странная.

Полковник не обманул. Когда-то здесь действительно находилось поселение, но сейчас от него мало что осталось.

Половина домов сгорела (теперь они стояли черными остовами на пепелище). Остальные взорваны изнутри, снесены тяжелым тараном или аккуратно разобраны до основания.

Кто-то хорошо потренировался.

На фоне тотального разрушения мой беленький теремок с ухоженным газоном выглядел неестественно и пугающе (даже если не знать, что под резными окошками и витым заборчиком прячется стационарная боевая машина, бесстрастный земной страж, наблюдающий и неуязвимый). От всех этих местечковых разборок он даже не испачкался. Еще бы – двадцать четыре пушки активной защиты и полевой фильтр!

Сначала я подумал, что на станции произошел сбой и она расстреляла всех соседей. Но сразу же понял, что ошибся: не те повреждения. Значит, мой теремок тут ни при чем, хоть и смотрится шутом на кладбище.

Тогда кто же все это учудил?

Жаль, что рядом нет полковника. Он бы вмиг все разложил по полочкам, и мне бы не пришлось ломать голову.

Опасное это дело – думать самому, особенно когда под рукой столько пушек. А если ошибусь и потренируюсь не на тех? С другой стороны, все равно делать нечего. Да и зацепка имеется.

Один домик все-таки уцелел.

В нем обитала сладкая парочка. Оба чуть постарше Сьюзи, оба до смерти напуганы. Вздрагивают от любого шороха и каждую минуту подозрительно вглядываются в горизонт. Милые ребятки. И влюблены друг в друга до писка. Совершенно небоеспособное состояние.

Девчонка что надо! Фигура сладкая, лицо – красивое и умное, волосы пепельные, до плеч. Дольше минуты смотреть опасно: мысли тупятся со всеми вытекающими последствиями – и наблюдение приходится сворачивать. Было в ней что-то еще, некая составляющая Х, которая притягивала к себе, оставаясь непонятной. Они чем-то похожи со Сьюзи, разница только в возрасте, цвете волос и этой составляющей Х. Парнишка – так себе, сразу видно – тюфяк. Но мордочка забавная. Исправлять ее прикладом желание не возникло. Вместе смотрятся очень даже ничего.

Откуда они взялись? Решили провести медовый месяц на райской планете? Купились на класс «А» в галактическом справочнике? В таком случае мне их очень жаль. Не повезло детишкам. Но почему они до сих пор живы?

Наши участки граничили, влюбленные голубки? оказались моими соседями. Я решил хорошенько за ними понаблюдать. На райской планете происходили уж больно знакомые вещи.

Но это завтра. На сегодня информации хватит. Надо и потренироваться для разнообразия.

Следующий день я просидел в операторском кресле, изучая архивные записи, и сделал всего два полуторачасовых перерыва на тренировки. Ну и жрачка, само собой.

Они не всегда были шугаными, эти ангелы. Полгода назад резвились и бегали друг за другом, как дети малые. Она могла выйти в огород в одном купальнике и загорать под утренней Ортегой, раскинув руки. Он присоединялся, и солнечные ванны заканчивались бурными объятьями.

А вечерком оба выстраивались у забора и смотрели на закат. Схватят друг друга за руку, постоят, посмотрят и давай целоваться! Потом резко остановятся и опять закатом любуются. Иногда он вытаскивал из дома пластиковый столик и два раскладных стула, она приносила чашки с горячим чаем – и любование закатом совмещалось с чаепитием.

В перерывах между выражениями чувств она пыталась огородничать, он – приводил в порядок дом. Выглядело это очень забавно. Она могла полчаса пропалывать одну маленькую грядку. Постоит нагнувшись, вытащит пару сорняков, бросит их себе за спину, чтобы не видеть, а тяпку со злости вообще запульнет куда подальше. Выпрямится, сделает несколько глубоких вдохов и пойдет тяпку искать. Но старалась. Этого не отнять. Он иногда помогал. Один раз повыдергивал не то, что надо. Она ревела минут десять. Потом полчаса обнимались и ушли в дом.

Ремонтник из него был такой же, как из нее садовод. Без слез не взглянешь.

Я перескочил на месяц вперед – все то же самое.

Еще на недельку.

Выходы в купальнике резко прекратились. Любовные утехи тоже. И вообще, ребятки начали вести себя осторожно. Выходили из дома только в уборную и воды набрать из колодца. После каждого шага десять раз оглянутся.

Кажется, началось.

С этого момента я стал смотреть подробнее, и через час безуспешных тыканий напал на интересную сцену. Мой соседушка стоял у своего забора напротив троих чмырей и с понурым видом что-то им объяснял. Они слушали, а потом один из них, тот, что был посередине, двинул моему соседушке под дых. Ну и техника! Только пока замахивался, ему бы любой из наших диверсантов успел три раза шею свернуть. Я уже не говорю о ребятах из моего подразделения. И как не стыдно перед людьми позориться?! Остальные засмеялись, подождали, пока соседушка выпрямится, и тоже подписались: один по морде накатил, другой – в печень. Примерно с такой же скоростью. Шуты позорные! Потом все трое приняли очень серьезный вид. Центровой что-то сказал, сплюнул в огород и потрепал соседушку по щеке, как мальчика. Правый фланговый добавил от себя какое-то словцо и тоже сплюнул через забор. Левый фланговый ограничился плевком. На этом пришлые товарищи развернулись и ушли восвояси.

Эх, соседушка-соседушка! Забор надо сплошной ставить. И высокий. Ну да ладно. Его можно понять. В конце концов, не каждый из нас живет на войне, да и «гостей» было трое… Хорошо, что живой остался. Теперь постараюсь забыть эту мерзкую картинку. Главное, я узнал, в каком направлении они ушли. Завтра с утречка прогуляюсь, посмотрю, что у них там за гнездо.

Вечером позвонил полковник, сказал, что ему уже лучше, и поинтересовался, как мне отдыхается. Я ответил, что у меня все отлично. «Местных не обижаешь?» – спросил он. Нет, говорю, не обижаю по причине отсутствия таковых. Дома разрушены, людей не видно: подевались куда-то. Осталось только двое, да и те трясутся от страха. Полковник очень огорчился. Жаль, говорит, если и они куда-то денутся. Потом помолчал немного и подобрел: разрешил стрелять из ВСЕГО, что найду, если мне вдруг захочется потренироваться. Вот это я понял сразу – не пришлось убивать ночь в размышлениях. Полковник дал «добро» на зачистку всего Блика. Теперь и ракетами можно побаловаться. Обожаю полковника! Видит, что я люблю гранаты взрывать, – а хочется-то большего! – вот и отправил меня на пустую планету с бесхозными ракетными комплексами и шикарной оружейкой! Стреляй, говорит, на здоровье, из чего хочешь! Понимает он солдатскую душу. Видит бог, понимает. Я даже рад, что его из генералов разжаловали. Иначе бы мы никогда не встретились. А кто бы еще мне такое разрешил?!

Спал опять в оружейке. Засыпал вроде бы с огнестрельным ТТ?800, а проснулся, сжимая в руках «Квазар». Повспоминал, подумал, но никаких объяснений этому казусу не нашел. Чудо, не иначе. Надо будет полковнику рассказать.

Сразу же после завтрака отправился на природу. Все как и в первый раз: полная мимикрия, минимальное вооружение. Посидел денек за мониторами – пора возвращаться к полевым наблюдениям. Свежий воздух и все такое. Профилактика геморроя опять же…

Уже через три километра обнаружил огородик размером с два футбольных поля. Почти сорок мужчин, голых по пояс, горбатились под ласковой Ортегой на его зеленых грядках. Потные тела разукрашены багровыми пятнами и полосками. У многих разбиты лица.

• Предыдущая
• 28/179
• Следующая