Битва Стихий (СИ) - Дженкинс Кассандра - Страница 1

Что может быть лучше пробуждения в карете, которая везет тебя навстречу приключениям? Наследный принц Штормграда решил, что ни одно утро его прошлой жизни даже близко не могло сравниться с этим. Если бы король Вариан ответил архиепископу Бенедикту отказом и оставил сына в Штормграде, то сейчас Андуин плясал бы с мечом возле деревянного манекена, выкладываясь изо всех сил, лишь бы Вариан гордился им. Принц потер лоб над правой бровью. В прошлый раз это стремление чуть не стоило ему глаза. Отец вовремя остановил свой клинок, а Свет излечил его. Затем архиепископ Бенедикт предложил принцу отправиться вместе с ним в Священный поход по городам Альянса. Вариан одобрил это путешествие и даже преподнес сыну подарок. Андуин нарек его Льдом из-за бледного, почти белого клинка.

Нареченное Льдом оружие покоилось под сидением кареты. Архиепископ ясно дал понять, что не приемлет оружия в руках принца. Вряд ли Андуину вообще придется воспользоваться им во время Похода по городам Альянса, организованного Собором Света. Он сдержит данное архиепископу обещание, отчасти.

Андуин, конечно, предпочел бы ехать верхом, чем в карете. Шел всего первый день его путешествия, и принц решил не требовать слишком многого от судьбы.

Его конь Болтар остался в королевских конюшнях Штормграда. После одного неудачного падения, о котором никто, а отец и подавно, не знал, принц стал реже появляться в конюшнях. Тем не менее, любить скорость он не перестал.

В тот день Болтар передними ногами угодил в медвежью яму. Андуин вылетел из седла и, вероятно, на какое-то время потерял сознание от удара. Крик раненого животного привел Андуина в чувство. Он не осознавал, что творит, просто повиновался инстинкту. Перебарывая тошноту, он скатился по земляному валу к коню, возложил руки на его кровоточащие раны, и все произошло само собой. Излечение стоило громадных усилий, на себя у Андуина не осталось сил. Он взгромоздился на спину исцеленной лошади и, к ужасу конюха, явился в Штормград в испачканной кровью одежде, на грани обморока и с громадной шишкой на лбу. Объяснить ситуацию отцу он так и не смог, за что получил строгий выговор.

Неожиданно карета остановилась. Андуин выглянул в окошко.

— Что случилось? — спросил он у солдата конвоя.

— Дорогу перегородила сломанная телега, ваше высочество.

Андуин высунулся из окошка почти по пояс, но за плотным скоплением коней, людей и тележек, что происходит впереди Андуин различить не смог. Только увидел, как к карете приблизился пеший солдат.

— Ваше высочество, — сказал он, — архиепископ приглашает вас к себе в карету.

Андуин вспомнил о кинжале. Брать его с собой было рискованно. Мальчик решил, что он спрятан достаточно надежно, да и не перебирается же он к архиепископу на весь остаток пути. Принц быстрым движением, будто прощаясь, коснулся клинка под сидением и спрыгнул с подножки на пыльный тракт. Идти было недалеко — карета архиепископа остановилась немного впереди королевской.

Внутри принцу понадобилось несколько минут, чтобы его глаза привыкли к полумраку. Возле Бенедикта он заметил маленькую девочку, что следовала за архиепископом по пятам весь прошлый день, не произнеся ни слова. Она по-прежнему прятала свое лицо под фиолетовым капюшоном. И зачем только архиепископу понадобилась такая странная компания?

— Мальчик мой, — слабо улыбнулся Бенедикт.

Архиепископ выглядел неважно. Будто, покинув Штормград, он постарел на лет пять разом. Что если он отменил поход из-за своего слабого здоровья и вызвал принца, чтобы сообщить об этом? Их карета развернется обратно в Штормград, и плакали надежды Андуина увидеть хоть малую часть этого огромного мира.

— Вы в порядке, святой отец?

— Конечно, мальчик мой. Дороги хуже некуда. И телеги сильно задерживают нас, поэтому я принял решение отправить их вперед. Мы нагоним их завтра в полдень у Златоземья. А пока мы с тобой повернем в сторону небольшого прихода к северу отсюда. Там и переночуем. Знаю, ты желал бы более острых ощущений, я тоже когда-то был молод. Надеюсь, мне удастся оправдать твои надежды, хотя сейчас ты вряд ли мне веришь.

— Ведь я покинул Штормград. О чем мне еще мечтать? — без особого воодушевления ответил принц.

— Это лишь начало, Андуин. Поверь мне. Разве мог я, будучи простым служкой, мечтать, что однажды обрету сан архиепископа? Рассказывал ли я тебе о своем учителе?

Остаток пути Андуин выслушал о первом, втором и других учителях, которых Свет посылал на путь Бенедикта и понял, что нравоучения отца о долге и чести наследника престола были не так уж плохи. Архиепископ говорил медленно, с отдышкой, будто бежал рядом с каретой, а не возлежал на подушках. Хриплый кашель то и дело прерывал его рассказы.

Приход, которого они достигли к вечеру, действительно был небольшим — покосившийся домик с низким оконцем почти у самой земли и такая же низкая дверь. Из-за устланной потемневшей соломой крыши он больше напоминал стог прошлогоднего сена.

Всего четыре кареты последовали за ними, в том числе пустая королевская. Из третьей появились служители Света в белых одеждах, четвертая остановилась немного поодаль от их лагеря. Должно быть, это агенты ШРУ замыкали их кортеж, и никуда Андуину от них не деться.

Андуин помог Бенедикту спуститься, а служители Света в белых одеждах подготовили раскладной деревянный стул и усыпали его подушками.

В благодарность он возложил дрожащие руки на головы служителей. Пока длилась беззвучная совместная молитва, Андуин заметил, как странная девочка спрыгнула с подножки кареты архиепископа и направилась в противоположную от прихода сторону, к дубовым кронам с другой стороны поляны.

Андуин огляделся. Никого не волновало, что маленькая девочка без присмотра отправился неизвестно куда. Конечно, она не королевский наследник, но…

— Присаживайся рядом со мной, Андуин, — прервал его мысли Бенедикт. Служители оставили его, удалились в сторону вязов, в тени которых начинали сгущаться вечерние сумерки. — Сейчас разожгут огонь, станет теплее.

Состояние архиепископа, похоже, ухудшается прямо на глазах, с опаской подумал Андуин и сел на второй стул. Отчего он раньше не замечал, насколько плох Бенедикт?

Девочка все не возвращалась. Впервые в жизни наследному принцу Штормграда захотелось поменяться местами с девчонкой. Прогуляться по лесу, а еще лучше оседлать одного из этих красавцев, которых распрягли и выпустили пастись недалеко от лагеря.

— Не стоит смотреть по сторонам с такой тоской, юный принц — прошептал ему кто-то.

Мужчина в фартуке и белом поварском колпаке низко кланялся Андуину. Принц неловко улыбнулся.

— Сейчас будет ужин, возможно, это улучшит ваше самочувствие, — тихо продолжил повар. Протянул принцу мех с водой и удалился.

Андуин с изумлением понял, что четвертая карета не принадлежит агентам ШРУ. Это всего-навсего походная кухня. Их охраняли четверо гвардейцев, которые в паре верхом следовали возле его и архиепископа карет! Андуин огляделся. Наверняка агенты прячутся среди деревьев, выполняя распоряжение короля держаться на достаточном расстоянии, чтобы он не ощущал слежки, но чтобы в нужный момент за считанные секунды они могли прийти на помощь. Кто-кто, а Андуин хорошо знал их уловки, не раз он прогуливался в таком сопровождении по Штормграду.

Повар с двумя поварятами разожгли костер, но готовить на огне не стали. Один поваренок резал хлеб и сыр, другой занимался мешком с яблоками.

За поглощением бутербродов Андуин прослушал историю о жизни еще одного епископа, чье скромное жилище тоже чтится и они посетят его завтра. Возможно, архиепископу просто некогда есть, пересказывая все эти истории, думал принц, но с другой стороны сочные яблоки не лучшая еда для такого пожилого человека. Почему же при имеющемся поваре они довольствуются сухим пайком? Бенедикт так и не прикоснулся ни к воде, ни к еде.