Борьба за огонь (илл. В. Добровольского) - Рони-старший Жозеф Анри - Страница 35

• Предыдущая
• 35/38
• Следующая

Голос уламра разбудил тишину ночи.

— Я — Нао, сын Леопарда! Я завоевал для уламров Огонь! Пусть посланцы Фаума покажутся!

Но тьма оставалась неподвижной. Даже ветерок умолк, и не слышно было больше воя хищников; только Огонь потрескивал в тиши да рокотал неугомонный поток.

— Пусть покажутся посланцы Фаума! — повторил Нао. — Они увидят своих соплеменников: Нао, Нама и Гава! Они будут желанными гостями у костра!

Но кругом все было тихо. Это молчание предвещало страшную опасность.

Нао сердито воскликнул:

— Снова враги!

Нам и Гав и сами догадались об этом. От радости, которая наполняла их только что, не осталось следа, она рассеялась, Значит, не все дурное осталось позади… Новая опасность казалась усталым людям особенно грозной. Местность эта споконвеку принадлежала племени уламров. Почему здесь появились чужие люди? Что случилось с племенем? Не потерпело ли оно снова поражение в войне с врагами, не уничтожено ли оно безжалостным противником?

Нао представил себе Гаммлу убитой или взятой в плен. Он стиснул кулаки и погрозил палицей противоположному берегу; затем, полный тяжелых предчувствий, уныло опустился на землю у костра.

Охраняя сон своих спутников, он думал невеселые думы.

Завеса туч разорвалась на востоке, и в просвет выглянула луна в последней четверти.

Вдруг Нао увидел человека среди деревьев. Он вздрогнул всем телом. Как ни мимолетно было это видение, Нао знал, что не ошибся: прячущиеся во тьме люди — уламры. Нао предпочел бы теперь, чтобы они были людоедами или рыжими карликами, ибо он узнал косматого Агу…

В памяти Нао встали образы Агу и его братьев. Вот они обещают Фауму добыть Огонь для уламров. Их круглые глаза угрожающе сверкают, огромная сила и неумолимая жестокость сквозят в каждом их движении… Все племя трепетало при звуках их голосов. Каждый из них мог соперничать в силе с Фаумом.

Обросшие волосами, как серый медведь, с ручищами толсты-ми, как ствол дуба, и такими же твердыми, хитрые, ловкие, смелые, спаянные тесным союзом и многолетней привычкой сражаться бок о бок, эти трое людей были опасней десяти других воинов.

Самого себя сын Леопарда считал равным по силе Агу — после стольких одержанных побед он не сомневался в себе. Но Нам и Гав были неизмеримо слабее братьев Агу. Что же делать?

Раздумье Нао было таким же коротким, как колебания застигнутого врасплох оленя перед прыжком.

Нам спустится первым! — приказал он. — За ним последует Гав. Они захватят с собой копья и дротики, а палицы я сброшу им, когда они очутятся у подножья утеса. Я один понесу плетенки.

Несмотря на таинственные камни, полученные от ва, Нао не решался расстаться с завоеванным Огнем.

Нам и Гав быстро собрали оружие и начали спускаться вниз. Нам полз первым, а за ним, на расстоянии десятка локтей, следовал Гав. Спуск был труднее подъема из-за колеблющегося света костра, слепившего глаза, и внезапных переходов от освещенных мест к тени. Приходилось всем телом плотно прижиматься к скале, нащупывая ступней невидимые во тьме выступы.

Когда Нам уже почти коснулся ногой земли, на противоположном берегу реки раздался вой шакала, на который ответил сначала крик оленя, а затем клекот ястреба.

Нао, склонившийся над краем площадки, увидел в камыше Агу. Он мчался, как вихрь. Секундой позже из темноты показались его братья — один с севера, другой с юга. Нам уже был на земле.

Нао был в нерешительности: он не знал, следует ли ему сбросить Наму палицу, или, напротив, приказать юноше вернуться обратно. Нам был подвижней сыновей Зубра, но дротик или копье, брошенные сильной рукой, были еще быстрей.

Раздумье Нао было недолгим.

Он крикнул:

— Я не сброшу палицы Наму, она только помешает ему! Нам должен бежать к племени и предупредить Фаума, что мы ожидаем его здесь, что мы добыли Огонь!

Нам повиновался. Он побежал по направлению к Большому болоту, но оступился и упал. Видя, что Наму не спастись бегством, Нао приказал ему вернуться.

Косматые братья были едва в нескольких десятках локтей, когда Нам начал взбираться на утес. Один из них бросил копье, которое ранило юношу в руку, а другой кинулся к нему с поднятой палицей. Но Нао был начеку: со страшной силой он бросил камень в нападающего; камень описал в воздухе дугу и ударил в бедро сына Зубра. Кость хрустнула, и тот со стоном повалился на землю. Однако, прежде чем Нао успел бросить второй камень, раненый уполз в кусты.

После этого наступила тишина. Агу подошел к своему брату, чтобы осмотреть его рану. Гав помог Наму вскарабкаться на площадку утеса, где во весь рост стоял Нао. Освещенный отблесками костра и лунным светом, уламр держал над головой тяжелую глыбу гранита, готовый со всего размаха бросить ее в косматых братьев.

Голос его мощно зазвучал над равниной:

— Разве сыновья Зубра не принадлежат к тому же племени, что Нао, Нам и Гав? Почему они нападают на нас, как на смертельных врагов?

В свою очередь из темноты выступил косматый Агу. Издав боевой клич, он ответил:

— Агу будет дружить с Нао, если тот уделит ему частицу своего Огня. Если же Нао не даст Огня, Агу будет преследовать Нао, как лев оленя!

И хриплый рев снова вырвался из его груди. Сын Леопарда возмущенно закричал:

— Нао силой отобрал Огонь у людоедов! Он согласится подарить Агу Огонь, только после того, как соединится с племенем!

— Сыновьям Зубра Огонь нужен сейчас… — возразил Агу. — Агу получит Гаммлу, а сыну Леопарда предоставит двойную часть в добыче!

Нао задрожал от бешенства:

— Почему Агу требует себе Гаммлу? Он не сумел добыть Огонь! Уламры будут смеяться над ним!

— Агу сильнее Нао. Он вспорет Нао брюхо дротиком и раздробит ему череп палицей!

— Нао победил серого медведя и тигрицу. Он убил десять людоедов и двадцать рыжих карликов. Нао сам убьет Агу!

— Если Нао не боится Агу, пусть он спустится на равнину!

— Нао не боялся бы сражаться с Агу, если бы тот был один.

Агу вызывающе захохотал:

— Никто из вас не увидит берегов Большого болота! Противники умолкли. Нао сравнивал не окрепшие еще тела своих юных спутников с мощными торсами сыновей Зубра. Борьба явно была неравной. Но Нао не отчаивался.

Кровь хлестала из руки Нама. Нао засыпал раневое отверстие пеплом и прикрыл мятой травой. Не переставая следить взглядом за врагами, он напряженно обдумывал план дальнейшего действия. Нечего было и надеяться обмануть бдительность Агу и его братьев: у них было великолепное зрение и слух. Сила, хитрость, ловкость и подвижность — всем этим они обладали в превосходной степени. Они уступали несколько Гаву в быстроте бега, но зато лучше владели своим дыханием.

Только сам Нао мог соперничать с ними в выносливости и превосходил их быстротой бега.

Мысли беспорядочно роились в голове Нао. Действительность отступала перед воображением, и, сидя у костра, он мысленно переживал будущие бегство и сражение. Однако скоро он подавил возбуждение и составил себе план действий. Прежде всего он решил погасить Огонь, чтобы в случае поражения он не достался сыновьям Зубра. Тогда они не получат ни Гаммлы, ни двойной доли в добыче племени.

Нао бросил в реку пылающие головни и с помощью Нама и Гава засыпал горящие угли землей и камнями. Он сохранил только одну плетенку, в которой мерцал слабый огонек. Затем он отдал приказ спускаться. На этот раз шествие должен был открывать Гав. Невысоко над землей утес имел уступ, достаточно широкий для того, чтобы на нем можно было стоять и метать копья. Нао приказал Гаву подождать его там.

Юноша быстро повиновался и, достигнув уступа, подал Нао условленный сигнал.

Сыновья Зубра также приготовились к сражению. Агу держал наготове дротик. Раненый сын Зубра, прислонившись спиной к кусту, держал в руке копье. Третий брат, Краснорукий Роук, был ближе всех; он ходил взад и вперед перед утесом, потрясая палицей.

• Предыдущая
• 35/38
• Следующая