Евангельская история. Книга III - Протоиерей (Матвеевский) Павел Алексеевич - Страница 14

Эта притча, имеющая некоторое внешнее сходство с притчею о талантах, произнесенною господом впоследствии (Мф. 25, 14–30), устраняя всякую мысль о царском владычестве, предупреждала слушателей об отшествии Его на страну далече – за пределы видимого мира – для восприятия духовного царства над верующими (1 кор. 15, 25). Человек добра рода – это, по толкованию святителя василия великого, «не имеющий общения по роду ни с кем другим, кроме Бога, который превыше всех, – тот, кто имеет бытие из сущности отчей». в дальнейшем развитии своей иносказательной речи Господь Иисус Христос дал понять, что, по отшествии Его из мира, на истинных сынах благодатного Царства Его лежит нравственный долг преуспевать в добре при помощи тех духовных средств, которые подаются им, и что во второе пришествие Его настанет время отчета, когда верные труженики получат награду по мере прилежания, а неверный и ленивый раб, несмотря на свое хитрое оправдание, будет осужден. Господь не сокрыл и того, что будет много противников Царства Его: это, прежде всего, богобор-ный народ иудейский, отвергший своего Мессию и предавший Его позорной смерти, ибо «кто эти послы, как не виновники смерти спасителя, думавшие, что крестом пресекут царствование Его над миром?» а потом, по замечанию того же святого отца, «много таких, которые в жизни сей не хотят, чтобы царствовал над ними Христос и, сколько зависит от их произволения, отказываются от Его Царства». Погибель, которою угрожал Господь своим противникам, постигла народ иудейский в страшные времена разрушения Иерусалима (Мф. 24, 2), а для всех грешников исполнится в отвержении и осуждении их на страшном суде Христовом (25, 41, 46). впоследствии, когда Господь по воскресении отверз ученикам своим ум к уразумению Писаний (Лк. 24, 45) и когда Утешитель Дух святый, по обетованию господню, научил их всему и напомнил все, что Богочеловек говорил им (Ин. 14, 26), смысл этой притчи, равно как и других прикровенных речений спасителя (Лк. 18, 34), сделался для них вполне ясным.

Когда Господь Иисус Христос выходил из иерихона, направляясь в Иерусалим, множество народа следовало за ним. Число спутников Его увеличилось богомольцами, спешившими туда на праздник Пасхи не только из ближайших окрестностей города, но из дальней Галилеи. взаимные отношения иудеев и самарян с давнего времени отличались крайнею нетерпимостью (Лк. 9, 52; ин. 4, 9), а посему Галилеяне, опасаясь неприязненных столкновений, проходили в Иерусалим не ближайшею дорогою через самарию, а дальнею, и вместе с тем более безопасною, через заиорданскую область, и, переправившись через иордан, в иерихоне соединялись с другими богомольцами. Цветущий город пальм служил для путников местом сбора и отдыха перед последним переходом к Иерусалиму. Дальнейший путь пролегал по скалистой пустыне иерихонской, где в многочисленных пещерах и расселинах гор укрывались разбойники, нападавшие на одиноких прохожих (Лк. 10, 30).

Исшествие свое из иерихона, подобно вступлению в этот город, Господь ознаменовал чудом милосердия. Два слепца, из которых один был Вартимей, сын Тимея, сидели подле дороги и просили милостыни. Услышав, что идет Иисус назорей, они начали кричать: Сыне Давидов, Иисусе, помилуй! Помилуй ны, Господи, Сыне Давидов! народ заставлял их молчать, но они еще громче кричали: Сыне Давидов, помилуй! Господь остановился и велел позвать их: сердцеведец видел, что эти несчастные, исповедуя свою веру в простых и безыскусных словах, заслуживают помилования. стали звать вартимея говоря: дерзай, востани, зовет тя. При такой радостной вести слепец, поспешая предстать пред своего Целителя, сбросил с себя верхнюю одежду, чтобы она не препятствовала ему идти как можно поспешнее на благодатный зов. и когда слепцы приблизились, Господь спросил их: что хощета, да сотворю вама? всеведущий желал, чтобы больные приняли дар исцеления вполне сознательно. слепые отвечали: Господи, Учителю! да отверзутся очи наши. Господь умилосердился и, прикоснувшись к очам их, изрек обычное свое слово, которым запечатлевалось великое дело всемогущества: иди, вера твоя спасе тя. слепые прозрели и, влекомые благодарностью к своему безмездному врачу, пошли за ним по дороге вместе с толпою народа, служа для всех наглядным свидетельством Божественной силы Его.

После перехода по скалистой пустыне иерихонской глазам путников открылась гора Еле-онская, заслонявшая Иерусалим с восточной стороны. на восточном склоне этой горы виднелось селение вифания. толпы богомольцев двинулись далее к городу, переполненному пришельцами, надеясь найти приют или в домах своих друзей и знакомых, или же, в крайнем случае, в кущах и палатках, которые на время праздника располагались обыкновенно в окрестностях города. но Господь Иисус Христос остался в вифании; здесь дружественное Ему семейство было погружено в глубокую скорбь. Прошло четыре дня по смерти Лазаря. Потеря любимого брата была тяжелым ударом для Марфы и Марии, лишившихся в нем единственной опоры для себя. намек господа при известии о болезни своего друга, что сия болезнь несть к смерти, но о славе Божии (Ин. 11, 4), остался непонятным, особенно потому, что самое событие, казалось, не соответствовало утешительному обещанию. горесть сестер увеличивалась еще тем, что Божественный гость, которого они принимали всегда в своем доме с радушием, на этот раз как бы забыл их и, несмотря на то, что был вовремя извещен о домашнем несчастии, не спешил оказать им помощь. Между тем, смерть безостановочно продолжала свое разрушительное дело: несомненные признаки тления, обнаружившиеся в бездыханном теле Лазаря, отнимали у сестер последний луч надежды на возвращение брата к жизни.

По древнему обыкновению иудеи оплакивали умерших в течение семи дней (1 Цар. 31, 13; 1 Пар. 10, 12; иуд. 16, 24; сир. 22, 11), а иногда даже целый месяц (Чис. 20, 29; Втор. 21, 13). в эти дни печали родные, друзья и знакомые навещали потерпевшее утрату семейство, стараясь доставить ему утешение своим посещением и беседою. из Иерусалима, где, по всей вероятности, было немало родных и знакомых умершего, пришли к осиротевшим сестрам многие иудеи, которые, исполняя добрый обычай, не могли предвидеть, что сделаются свидетелями самого поразительного чуда господа. Мария была внимательною собеседницею гостей, тогда как деятельная Марфа делила свое время между беседою и заботами хозяйственными, и прежде своей сестры узнала, что давно ожидаемый Учитель приближается к селению. не говоря сестре о пришествии того, кто приносил с собою истинное утешение в ужасном горе, она оставила все и устремилась к нему навстречу, чтобы, как изъясняет святитель Иоанн Златоуст, «увидеться с ним наедине и рассказать Ему о случившемся». При виде господа Марфа высказала в немногих словах то, что она чувствовала со своею сестрою со времени горестной потери брата, о чем они постоянно думали и беседовали между собою: Господи, аще бы ecu зде был, не бы брат мой умер. Это не упрек в медлительности, который верующая душа не позволила бы себе сделать Христу, но сожаление, полное покорности воле Божией, проникнутое твердою уверенностью, что Божественный Друг и теперь не оставит скорбящих без чудодейственной помощи: но и ныне вем, продолжала Марфа, яка елика, аще просиши от Бога, даст Тебе Бог. видно, по замечанию святителя Иоанна Златоуста, что она считала господа не более, как «человеком добродетельным и угодным Богу», и что вера ее еще нуждалась в высшем озарении и укреплении. Чудеса спасителя, и особенно прославленное воскрешение дочери иаира (Мф. 9, 25, 26; Мк. 5, 42; Лк. 8, 55) и юноши наинского (Лк. 7, 15, 16), внушали Марфе смутную надежду, что, быть может, и с Лазарем совершится нечто подобное. но то, что было в мысли ее и чего желало сердце ее, представлялось столь великим, что язык немел и не смел выговорить ясно и определенно. и вот, сам Господь, как полновластный Владыка жизни и смерти, с решительностью, устраняющею всякое сомнение, как бы досказывает то, что осталось недосказанным в речи Марфы: воскреснет брат твой. Это обетование, хотя и выраженное в общих словах, было так поразительно, что скорбящая сестра опасается верить близкой радости, чтобы не испытать еще большей печали в случае неисполнения желаемого: она переносит свою мысль к отдаленному времени всеобщего воскресения, ожидая от господа более точного разъяснения того, что им сказано. Вем, – она отвечала, – яко воскреснет брат мой в воскрешение, в последний день. «не в том только было дело, – по замечанию святителя Иоанна Златоуста, – чтобы воскресить Лазаря, но надобно было прежде научить воскресению». с этою целью Господь, сосредоточивая все ожидания Марфы на своем Божественном лице, открыл ей, что источник жизни – основание и корень воскресения – в нем самом и что главное условие воскресения есть соединение с ним посредством живой деятельной веры. Приготовляя Марфу к великому явлению всемогущей силы Божества своего, спаситель постепенно очищал и возвышал веру этой женщины, «еще, – по выражению святителя Иоанна Златоуста, – долу вращавшейся». Аз есмь воскрешение и живот: веруяй в Мя, аще и умрет смертию телесною, оживет, и всяк живый и веруяй в Мя, не умрет во веки, – будет жить вечно в небесах. Емлеши ли веру сему? Прежде воскрешения Лазаря Иисус Христос желал внушить скорбящей сестре его истинное понятие о смерти как перемене бытия худшего на лучшее, так что для верующего нет смерти в том ужасном смысле, какой неверующие привыкли соединять с прекращением телесной жизни. По мысли Богочеловека, и самый умерший Лазарь, веровавший в него и скончавшийся в этой вере, живет в ином лучшем мире, иною лучшею жизнью. святой евангелист умалчивает, поняла ли Марфа это возвышенное учение господа, или же оно осталось для нее до времени прикро-венным, но на последний вопрос благоговейно чтимого Учителя она поспешила ответить таким полным и решительным исповеданием своей веры в него, с которым может сравниться лишь исповедание святых апостолов (Мф. 16, 16): ей Господи, аз веровах, яко Ты ecu Христос, Сын Божий, Иже в мир грядый. сказав это, она пошла возвестить сестре своей о пришествии господа. сам Господь, оставаясь на том месте вне селения, где встретила Его Марфа, не пошел в дом их, быть может, потому, что не желал явиться среди неверующих и враждебно настроенных людей, которые могли своими толками и пересудами вредно подействовать на простые и верующие души благочестивых сестер. там, вне селения, он был ближе к месту погребения Лазаря, и мог прямо и непосредственно приступить к тому делу, для которого пришел в вифанию. Марфа тайно позвала сестру свою, говоря: Учитель пришел есть и глашает тя. При этой неожиданной вести Мария, поспешно встав и никому не сказав, куда и зачем идет, устремилась к тому, от кого чаяла получить лучшее утешение в своем горе. любовь к брату, казалось, навсегда утраченному, тяжесть одиночества и беспомощности, благоговейное почтение к Учителю – единственному Другу, все эти чувства с новою силою наполнили скорбную душу, и Мария, увидев господа, пала к ногам Его и могла сказать только то, что и сестра: Господи, аще бы ecu был зде, не бы умерл брат мой. Поток слез прервал речь ее. Между тем, бывшие в доме иудеи, видя, что Мария поспешно встала и вышла, последовали за нею в том пpeдпoлoжeнии, что она пошла к гробу Лазаря плакать. Эти утешители скорбящего семейства теперь делаются свидетелями одного из величайших чудес Бoжия всемогущества, и, окружив тесною толпою Иисуса Христа и рыдающую у ног Его женщину, сами не могут удержаться от слез. все молчат и плачут, – одни искренне, от полноты чувства, а другие, увлеченные примером и растроганные видом чужого горя.