Искусство охоты на благородную дичь (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 37

• Предыдущая
• 37/55
• Следующая

— Вот это правильный подход, — важно сказал Эвальд и похлопал брата по плечу.

Похоже, Дитер заметил его только что, он недовольно прищурился, но сказал лишь:

— Посмотрим после соревнований.

— Размяться не хочешь? — спросил Берти и выразительно покачал взятой из стойки тренировочной шпагой. — Можно подтвердить мою правоту прямо сейчас.

По-видимому, что до этих слов Дитер собирался уйти, но не принять вызов он не мог. Свою шпагу я отложила с огромным облегчением — мне уже давно казалось, что на сегодня издевательств вполне хватит. Ныло все тело, а рубашка и штаны, хоть и очень свободного покроя, промокли насквозь. Софи выглядела не лучше, но она тоже осталась и стала наблюдать за боем. Переживала она явно за моего брата. Не заморочил ли он ей голову? Ведь последние дни они столько времени проводят вместе. Но долго размышлять мне над этим не дали. Эвальд властно притянул меня к себе и почти прошептал:

— Я ужасно по тебе скучал. А ты меня ждала?

— Конечно, — подтвердила я. — Я же сама этот браслет снять не могу. А ты сказал, что я его в любой момент вернуть могу. Я хочу его вернуть прямо сейчас.

— Прямо сейчас? — усмехнулся он. — Я попросил бы тебя пока его поносить.

— Пока что?

— Пока не найдут того, кто нападал на девушек. Ты мне слишком дорога, знаешь ли, чтобы так рисковать.

Посмотрела я на него довольно мрачно. По всему выходит, что использовать меня хотят как приманку, чего одобрить я никак не могла.

— Эвальд, ты же можешь привлечь для такой роли кого-нибудь из своих служб. Пусть на нее и охотятся.

— Да не бойся ты, этот артефакт защитит от всего, даже от яда, — небрежно сказал Эвальд. — И потом, я действительно собираюсь на тебе жениться.

Последние слова он прошептал мне на ухо очень интимным, волнующим голосом. Мне сразу вспомнился наш поцелуй и захотелось опять чего-то подобного. Даже желание снять артефакт отошло куда-то далеко. Это чувство удивило меня саму, но потом я вспомнила, как обещала Дитеру целовать Эвальда каждый раз, когда друг Берти будет встречать нас вместе. На такие решительные действия я, пожалуй, была неспособна, а вот потереться головой о плечо «жениха»… Почему бы и нет? Я не сводила глаз с Дитера, когда выполняла свой план. Мне казалось, он все время держит меня в поле зрения, потому что как раз в этот момент им был пропущен укол. Софи радостно захлопала в ладоши, Берти тоже сказал что-то такое весьма довольным тоном. А что ответил на это Дитер, я уже не услышала. Эвальд воспользовался моей растерянностью и совершенно нахально начал меня целовать. Я не успела ни понять это, ни оттолкнуть его, как вдруг для меня все вокруг перестало существовать. Важно было только то, что Эвальд здесь, со мною рядом.

Когда он меня отпустил, я долго не могла понять, что со мной — чувство счастья было таким ярким и полным искрящейся легкости, что, казалось, еще немного — и я взлечу безо всякой магии. Но продолжалось это недолго. Когда я поняла, что случилось, мне стало очень страшно. Ведь я точно знала, что не влюблена в Эвальда, и все произошедшее было ужасно, было отвратительно, было совершенно ненормально. Голова закружилась. Последнее, что я увидела, это совсем белое лицо Дитера с неестественно яркими глазами, затем перед моим взором прошли дружной толпой сине-зеленые круги всяческих размеров, и меня накрыла спасительная темнота.

В себя я пришла у целителя. Тот подносил к моему носу флакон с чем-то отвратительно пахнущим и громко возмущался тому, что никак не может на меня воздействовать магией — мешал артефакт, который Эвальд отказывался снимать. Я с трудом подняла руку и попыталась оттолкнуть от себя флакон. Глаза открываться не хотели.

— Она пришла в себя! — раздался радостный вопль Берти. — Эри, никто не понял, что с тобой случилось. С чего ты вдруг принялась в обмороки падать?

— А что, их было несколько? — послышался встревоженный голос Эвальда.

Я испугалась, что брат сейчас выложит то, что было между мной и Дитером, и даже попыталась сказать что-то протестующее, но голос меня не слушался.

— Да нет, — ответил Берти. — У Эрики вообще раньше обмороков не было.

— Возможно, на фоне переутомления, — предположил целитель. — Эти первокурсники слишком ответственные, совсем себя не жалеют. Пропишу-ка я вашей невесте, ваше высочество, укрепляющий отвар, а вы проследите, чтобы она его пила вовремя.

Лучше бы он мне прописал расторжение помолвки. Что стоило Берти сказать, что я очень хрупкая и сознание теряю по нескольку раз на день? Глядишь, Эвальд бы тогда решил, что я для его целей не подхожу, и озаботился бы поиском другой кандидатуры.

— Пустите меня немедленно! — голос тети Эльзы спутать с другим было невозможно. — Мне сказали, что с моей племянницей случилось несчастье. Ваше высочество, добрый день. Я так рада видеть, что вы вернулись из поездки! Вы прекрасно выглядите.

С нашей ссоры тетя Эльза ко мне не приходила. По-видимому, считала себя обиженной стороной и ждала, что приду к ней я с извинениями. Но меня вполне устраивало, что она не вмешивается в мою жизнь, и идти к ней в гости я не собиралась. Тетю бездействие не устраивало, да и повертеться перед глазами принца хотелось, так что она свои обиды убрала подальше и пошла ко мне первой. Но до чего неудачное время выбрала она для попытки помириться!

— Берти, — по-видимому, она заметила брата, — ты совершенно безответственно относишься к своим обязанностям. Довел сестру до такого состояния! Все, Эрика, переезжаешь ко мне. Не годится девушке из такой семьи ютиться в жалком общежитии.

— А чем вас не устраивают наши общежития? — возмутился целитель. — Они построены были под патронажем короны.

— Так это когда еще было. С тех пор требования значительно выросли.

— Наша семья постоянно следит за положением дел в Академии, — холодно сказал Эвальд, тем самым дав понять, что считает это нападками на него лично.

Да уж, более внимательно проверять женское общежитие, чем это делает наш принц, попросту невозможно. В этом вопросе он невероятно тщателен и усерден. Если судить по тем рассказам, что на меня буквально сыпались в последнее время со стороны недоброжелателей, то впору уже на двери комнат таблички вещать с грифом «Проверено короной» и ячейкой для даты.

Я сделала попытку приподняться, брат бросился мне на помощь и поддержал. Голова немного кружилась, и единственное, чего мне сейчас хотелось, лечь и уснуть. Но только у себя в комнате, чтобы не было этих разговоров, отдающихся в ушах гулом.

— Леди, будет лучше, если вы ляжете, — сказал целитель.

— Вы же говорили, что она здорова? — недовольно сказал Эвальд.

— Естественно, здорова, — высокомерно сказала тетя Эльза. — В нашей семье проблем такого плана никогда не было.

— Да, здорова, — подтвердил целитель. — Мне кажется, обморок — результат скорее расшатанных нервов, чем каких-то серьезных нарушений. И сейчас ей требуется покой и отдых.

Он выразительно посмотрел на тетю, та покосилась на принца и не рискнула повторить, что у нее дома мне будет намного лучше.

— Пожалуй я понял, в чем причина, — задумчиво сказал Эвальд. — Эрика, будет лучше, если ты проведешь эту ночь здесь. А завтра мы с тобой навестим нашего придворного мага.

Слово принца оказалось законом. Как я ни протестовала, говоря, что я себя буду намного лучше чувствовать в знакомой обстановке, ко мне прислушаться никто не пожелал. Комната, где я была, опустела очень быстро. Позже всех ушла тетя Эльза, она проверяла мягкость матраса и подушки, наличие воды в графине, чистоту стакана и давала наставления целителю до тех пор, пока он ей не сказал, что в это время посторонним находиться здесь нельзя, только целителям и пациентам.

— Чтобы племянница к завтрашнему утру была в порядке! — на прощанье скомандовала тетя, чмокнула меня в лоб и удалилась.

Тут как раз мне принесли ночную сорочку, переданную Катариной. Слабость так никуда и не ушла, но я все-таки нашла в себе силы вымыться, прежде, чем ее надеть, выпила принесенный отвар и уснула.

• Предыдущая
• 37/55
• Следующая