Чародей в ярости - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер - Страница 3

• Предыдущая
• 3/62
• Следующая

— Джефри, — предупредил он.

Шестилетний мальчик с негодующим видом оторвался от окна.

— Я же только поглядел на них, Робин.

— Я знаю, что ты встревожен. Но мне думается, вашим родителям нужно чуточку больше время для себя, чем вы оставляете им.

Корделия резво забралась на трехногий табурет.

— Но ведь папа так разгневался, Пак!

— Вы мне и рассказывали. — Рот у эльфа сжался по углам. — И все же вы в душе знаете, что он любит вас.

— Я не сомневаюсь... — нахмурилась Корделия.

Пак вздохнул и уселся скрестив ноги рядом с ней.

— Надо быть более терпеливыми, даже, если он и впрямь разъярился так сильно, как вы рассказывали. — Он повернул голову, охватывая взглядом всех четырех детей. — Нужна ласка, а не упреки, если вы простите, то он исправится.

Судя по виду детей, он не очень их убедил.

— Иначе зовите Пака лжецом! — решительно заявил эльф.

Дверь открылась, и дети повскакали на ноги. Они начали было пятиться, но Пак шепнул:

— Мягко. — И они настороженно остались на своих местах.

Но их отец совсем не походил на великана-людоеда, когда вошел в дверь. Всего лишь высокий, темноволосый, худощавый, мрачноватый мужчина с грубо вытесанным лицом. Уже не молодой. Он казался тусклым рядом со стоявшей подле него рыжеволосой красавицей, которая так и излучала свет. И все же, если б дети посмотрели внимательней, то заметили, как хорошо их родители смотрелись вместе.

Они конечно не задумывались об этом. Увидели, что отцовское лицо смягчилось до обычной своей теплоты и с облегчением прыгнули обнять его.

— Папа! — закричал Магнус.

— Папочка! — пискнул Джефри.

Корделия лишь молча вцепилась в его руку и разревелась, в то время как Грегори обхватил другую руку и серьезно смотрел на него, подняв голову.

— Папочка, ты опять вернулся.

Род посмотрел в рассудительные глаза младшего сына и почему-то заподозрил, что малыш говорил не просто о его возвращении в дом.

— Ах, папа, — шмыгнула носом Корделия. — Ты больше нравишься мне, когда ты папа, а не лорд Керн!

Род почувствовал, как по спине у него пробежал холодок, но стиснул ей плечо и прижал к себе.

— Я тебя не виню, милая. — Он отыскал взглядом Пака. — Спасибо, Робин.

— Ну-ну, вот и прекрасно! — усмехнулся Пак. — И все же сомневаюсь найдутся ли у тебя еще такие приятные слова, ибо к тебе кое-кто пожаловал.

Он указал головой в сторону кухни.

— Посланец? — нахмурясь поднял взгляд Род. — Уже ждет в доме?.. Тоби!

В помещение вошел щегольски одетый джентльмен лет двадцати пяти, проводя пальцем по аккуратно подстриженным усам. Рейтузы плотно облегали его стройные икры, а камзол блистал шитьем.

— Приветствую вас, лорд Чародей!

Лицо Гвен расцвело улыбкой, и даже Роду пришлось бороться с усмешкой притворно застонав.

— Приветствую тебя, предвестник! Что за катастрофу предвещает твое появление?

— На сей раз никакой. Король вызывает вас, пока еще мелкому делу.

Мелкое. Это единственное слово было заряжено сомнением. Род повернулся к Гвен.

— Почему же это беспокоит меня больше чем если б он сказал «Чрезвычайное положение»?

— Лишь исходя из опыта, — заверила его Гвен. — Я буду сопровождать тебя?

— Я был бы благодарен, — вздохнул Род. — Если это дело «мелкое», то значит сперва будут светские любезности. Ты же знаешь, как мы с Катариной неважно ладим друг с другом.

— Знаю. — Гвен была очень довольна собой. Королева Катарина может и расставила в свое время сети для Рода, но поймала-то его Гвен.

Конечно, нельзя сказать, будто Катарине выпала незавидная доля. Король Туан Логайр был в юности самым желанным женихом Грамария, а Род, надо признать, был неизвестной величиной.

И по-прежнему оставался ею в некоторых отношениях. Почему же Гвендайлон, самая могущественная из всех активно действующих ведьм, сохраняла заинтересованность в нем?

Род поднял взгляд на Пака.

— Ты не против, бродяга шалый?

Эльф вздохнул и развел руками.

— Что такое время для бессмертного? Да, езжайте по королевскому делу!

— Спасибо, лесовик. — Род снова повернулся к Гвен. — На твоей метле или на моей?

Гвен склонилась над весящей колыбелью, завернутой в ярды золотой парчи, и лицо ее смягчилось в нежной улыбке.

— Ой, какой прелестный малыш!

Королева Катарина просияла, глядя на младенца. Она была стройной блондинкой с большими голубыми глазами и очень маленьким подбородком.

— Благодарю за хвалу... я горжусь им.

— Вполне заслуженно, — Гвен выпрямилась, подняв затуманенный взгляд на мужа.

Род огляделся, думая, что она смотрела на кого-то другого.

Катарина приложила палец к губам и бесшумно двинулась к двери. Род и Гвен последовали за ней, оставив ребенка на попечение его няни, двух горничных и двух гвардейцев.

Еще двое стояли по обе стороны двери с наружи. Один протянул руку, чтобы тихо закрыть за ними дверь. Род поднял взгляд на короля Туана и кивнул.

— Теперь незачем беспокоиться о престолонаследии.

— Да, — просияла Гвен. — Два принца — большое благословение.

— Я могу вспомнить некоторых королей, которые поспорили бы с этим, — улыбнулся позабавленный Род. — Но должен признать, что они уступают в численности королям, радовавшимся поддержке младших братьев.

— Надеюсь, будет рад и наш Ален, — Туан пригласил: — Пройдем в светлицу.

По коридору он вошел в другую палату со стеной из коньковых фонарей. Род последовал за ним, а две дамы шли болтая, позади. Он понимал, что им с Гвен оказали исключительную честь: никого из других подданных королевской четы никогда не приглашали в личные апартаменты их величеств.

И будь Гвен из тех, кто бахвалится, их тоже могли бы не пригласить.

Был, конечно, еще старый герцог Логайр. Но это было другое дело; он проходил под званием «дедуля». И еще Бром О'Берин, ибо лорд тайный советник, обязан иметь доступ в личные покои.

Род не слишком стеснялся такой чести. Он знал Туана еще с тех пор, когда молодой король был отверженным, изгнанным за ухаживание за Катариной, и прятался в худшей части города в качестве короля нищих. Даже неумышленно участвовал в подготовке гражданской войны.

— Пока они растут друзьями, — напомнил он Туану, — или настолько друзьями, насколько ими могут быть двое братьев.

— Да, пусть их дружба окажется прочной. — На лицо Туана набежала тень, и Род догадался, что он вспомнил собственного старшего брата, Ансельма, поднявшего мятеж против их отца и королевы Катарины.

— Мы должны постараться обеспечить их дружбу. — Катарина взяла Туана под руку. — Но сомневаюсь, милорд, что наши гости явились поговорить только о детях.

— Уверен, эта тема приятней, чем та, какая у него на уме, — быстро вставил Род.

— Заверяю вас, она была бы понятной причиной, — добавила Гвен.

Катарина ответила, засмеявшись серебристым смехом:

— Для нас с вами может быть, но сомневаюсь, что она надолго заинтересует наших мужей.

— Не суди о нас столь сурово, — возразил Туан. — Все же должен признать, что нам надо обсудить кое-какие политические дела. — Он вздохнул, и повернулся к стоявшему под большими окнами письменному столу, с лежавшей рядом на нем картой. — Идем же, лорд Чародей, займемся менее приятными делами.

Род подошел, несколько успокоенный. Туан, кажется, определенно не намекал на срочность.

Молодой король указал по карте, где изображалось герцогство Романова.

— На данный час наши общие интересы находятся вот здесь.

— Ну, лишь бы только на час. Что же затеял наш медведь-герцог?

— Дело не в Его Светлости, — медленно ответил Туан.

Род навострил уши — это становилось интересней.

— Что-нибудь оригинальное было бы даже желательно. Честно говоря, мне уже чуточку надоели мелкие мятежи ваших двенадцати великих лордов.

— Вот как? Заверяю тебя, — мрачно сказал Туан, — лично я никогда не нахожу их скучными.

• Предыдущая
• 3/62
• Следующая