Четыре стороны света и одна женщина - Клевер Алиса - Страница 38

• Предыдущая
• 38/57
• Следующая

Сейчас он здесь, вопреки всему, и говорит, что любит ее. Но что будет завтра, когда ему станет мало ее тела и ее связанных рук? Что, если ему снова захочется вернуться на Горианские игры, отдаться куда более острым наслаждениям? Сможет ли она тогда от него уйти? Сможет ли остаться с ним, зная, что это все равно – конец.

Быть с ним – самая опасная игра, в какую она вступила так необдуманно. И поэтому Арина старалась не думать ни о чем. Пока он здесь.

– Повернись-ка. – Максим вернулся, опустился рядом на покрывало и теперь с трогательной серьезностью колдовал над нею. Он обработал самые малозначительные ссадинки на ее округлых ягодицах, не спеша и методично. Она не сомневалась, что ему просто нравилось прикасаться к ее попке, вертеть ее тело в своих руках, раздавать команды этим безапелляционным, не допускающим возражений тоном.

– Щиплет! – запищала она, и тогда Максим встал на колени, склонился и принялся целовать ее в ссадинки, потом выше, нежно, одними губами в то место, где половинки ягодиц сходятся в одну точку. Он провел языком по ее спине, по каждому позвонку.

– Пойдем ужинать? – спросил он, когда с целительной частью было покончено. – Или закажем еду сюда, а я пока что еще разок тебя трахну?

– Второй вариант мне нравится больше, – покраснела Арина. – Тем более что мне больно ходить.

– Видишь? – хмыкнул Максим. – А ты говоришь, хочу большего, большего. Я не допущу, чтобы тебе было по-настоящему больно. Мне даже эта мысль непереносима, что тебе будет плохо со мной. Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо. Я работаю в поте лица…

– О, остановись, труженик! – расхохоталась Арина, довольная. – Я натерла ноги туфельками на шпильках! Вот и расхлебываю теперь свой модный вояж! А эти царапины на почве секса не в счет – с мозолями на пятках они не идут ни в какое сравнение.

Этой ночью они впервые остались вместе после того, как их тела насытились друг другом. Арина не заметила, как уснула, удобно свернувшись в его объятиях. Ее голова лежала у него на плече, и он тихонько просматривал почту и фотографии на планшете, стараясь не разбудить ее. Такое случалось и раньше, она засыпала рядом с ним, на диване или в кресле, не желая уходить к себе в спальню, но Максим раз за разом настойчиво отправлял ее туда, боясь потревожить ее сон своими кошмарами.

Кто знает, когда он увидит это паршивое кино в следующий раз?

Он хотел и сегодня поступить так же и, когда собрался спать, отложил планшет в сторону и тихонько потряс Арину за плечо.

– У-у-у, нет, – пробормотала она и обвилась вокруг его тела, забросив длинную ногу ему на бедро.

– Давай-ка я тебя отнесу, – прошептал он, и тогда она распахнула свои синие глазищи и посмотрела на него – так холодно и сердито, что Максима передернуло.

– Я останусь здесь.

– Почему? Почему ты должна мучиться из-за меня?

– Что ты знаешь о мучениях! Если не хочешь, чтобы я спала здесь, с тобой, я уеду спать к Нелли.

– Что? – скривился Максим.

– Что слышал. Надену те чертовы туфли на шпильке и уеду к ней. Одна, ночью, через весь город, – бормотала она, а сама устраивалась поудобнее, прижимаясь лобком к его телу. Обхватив руками его за шею, она уткнулась носом ему в грудь. Через минуту она снова спала. Ее дыхание выровнялось и стало глубоким, нежные губы чуть шевелились, как в поцелуе.

Сначала Максим решил, что раз ему поставили ультиматум, то он останется бодрствовать на всю ночь, а утром обвинит в этом Арину. Темные круги под глазами – вот чего она добьется такой стратегией. Но это было так непередаваемо уютно – держать ее обнаженное, расслабленное тело в своих объятиях, слышать ее дыхание, видеть ее нежное лицо так близко. Можно было обнимать ее, накрывать ладонями ее груди, можно было тихонько ласкать ее между ног, заставляя вертеться во сне и стонать от удовольствия.

Нет, надо признать, это было выше его сил – отказаться от такого предложения. Максим укутал ее поплотнее в большое одеяло, прижал к себе и закрыл глаза. Он уснул почти мгновенно и не заметил, как наступило утро. Никаких кошмаров, но только восхитительное и совершенно неизвестное ему до этого чувство экстаза, сейчас сопровожденного острым желанием и утренней эрекцией. Она здесь, она принадлежит ему, тут, рядом, сонная и теплая. Ее заспанное лицо так юно – совсем ребенок.

– Я люблю тебя, – прошептал он, легонько сжав ей сосок. Он нежно теребил его, пока тот не напрягся и не набух в его умелых руках. Арина изогнулась от жаркой волны, пробежавшей от груди к лону и вырвавшей ее из сна. Она приоткрыла глаза и посмотрела на своего Максима, в ее глазах плескалось желание. Его лицо всегда немного менялось, когда он возбуждался. Становилось хитрющим, а губы словно набухали и приобретали чуть более яркий оттенок. Глаза темнели.

Максим рассмеялся и радостно смотрел, как Арина просыпается и одновременно возбуждается. Восхитительная игра.

Райан Эдрик должен был встретиться с Максимом Коршуном около двенадцати часов в холле здания Лотте Плаза, затем они должны были подняться в конференц-зал «Сапфир» и провести там как минимум четыре часа, изучая материалы, подготовленные Максимом для проекта. Речь шла о крупном международном фотографическом флешмобе, затеянном и финансируемом журналом National Geographic, под названием The Earth Planet. Autumn – «Планета Земля. Осень», в котором согласились принять участие многие известные фотографы.

В том числе и Максим Коршун.

Ради встречи с Mister Korschun Райан и прибыл накануне вечером из Лондона. Он знал, что у Максима уже готовы кое-какие фотографии Москвы, в том числе сделанные с вертолета. Это было важно – координировать стилистику проекта, комбинировать работы разных фотографов и давать им пищу для размышления. Но еще важнее для Райана была другая цель его визита в Москву – частного свойства.

Задача была проста – не дать Максиму покинуть конференц-зал «Сапфир» слишком быстро. Профит от этого, частного его интереса был куда больше, чем от самого, собственно, проекта. Частные поручения порой бывают очень выгодными. Поэтому Райан и занервничал, когда, часов в десять утра, Максим стал вдруг предлагать перенести встречу к нему домой, на Пречистенку, – место и время встречи изменять было категорически нельзя.

– Maxim, sweetheart, I’d be happy to… But I have a next meeting right after you. Here, in the Plaza. And I don’t feel good about being stuck in this famous shit called Moscow traffic. Want me to send a car for you[2], – беззаботно бросил Райан.

– Today’s Sunday. No traffic, my moody friend. What time is your next meeting? We could arrange some other time[3], – ответил Максим с холодцой.

Райан Эдрик потер вспотевшие ладони. Что, если Максим категорически откажется покидать свою Белоснежку? Вся поездка в эту Москву окажется бессмысленной, да еще и, возможно, опасной. Кто знает, чего можно ждать от этих русских.

– Do you have a projector over there? I’d like to take a look at your high angle shots. You know, to compare them to the other ones from Paris and Sydney. My god, it means I need to take everything with me. Did you have a breakfast? I still have jet lag[4].

Райан держался естественно, но это давалось ему с трудом. И вовсе не из-за акклиматизации.

– Hell, alright. I’ll come[5], – недовольно буркнул Максим, и Райан аккуратно выдохнул. Они знали друг друга не один год. Райан когда-то встречался с Клариссой Квинси, сексуальный аппетит которой явно превосходил его возможности. Собственно, так они и познакомились с Максимом. Был период, когда они все вместе встречались с Клариссой Квинси. Веселые дни. Интересная женщина. Кажется, у них с Максимом Коршуном до сих пор сохраняются своеобразные отношения. Можно себе представить какие. Но когда Райану упомянули об этой Белоснежке, в эту историю он отказался верить. Райан пытался представить и не мог: Максим живет с одной женщиной больше двух месяцев? Спит с нею одной? Любовь? Эти слова казались ему несовместимыми с самим именем Максима Коршуна.

• Предыдущая
• 38/57
• Следующая