Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане - Кристи Агата - Страница 3

• Предыдущая
• 3/127
• Следующая

– О! – произнес я в недоумении.

– Это, – продолжила Патридж, – из-за письма, которое она получила. Насколько я поняла, весьма лживое письмо.

Жесткое выражение глаз Патридж натолкнуло меня на мысль, что ложь в письме относилась ко мне. Поскольку я с трудом узнал бы Беатрису, встреть я ее в городе, и вообще мало догадывался о ее существовании, я почувствовал чудовищную досаду. Инвалид, передвигающийся на двух костылях, очень уж мало годился на роль соблазнителя деревенских девиц.

Я сказал раздраженно:

– Что за чушь!

– То же самое сказала я матери девушки, – доложила Патридж. – Ничего подобного не могло быть в этом доме, сказала я ей, и ничего подобного не будет, пока этот дом под моим присмотром. Что касается Беатрисы, сказала я, то девушки в наши дни очень разные и я ничего не могу сказать о ее поведении где-нибудь в другом месте. Но верно и то, сэр, что приятель Беатрисы, из гаража, тот, с которым она гуляет, тоже получил одно из этих скверных писем. И нельзя сказать, чтобы он отнесся ко всему этому благоразумно.

– В жизни не слышал ничего более нелепого, – сердито сказал я.

– И я того же мнения, сэр, – сообщила Патридж. – И нам лучше бы избавиться от этой девушки. Я ведь что говорю: она бы не получила письма, если бы не было чего-то такого, что она хотела бы скрыть. «Нет дыма без огня» – вот что я сказала.

Я и не догадывался, как сильно надоест мне вскоре эта простенькая фраза.

Тем утром в поисках приключений я решил спуститься в городок. Светило солнце, воздух, прохладный и живительный, был полон весенней прелести. Я собрал свои костыли и отправился, твердо отказавшись от предложения Джоанны сопровождать меня.

Мы договорились, что сестра приедет за мной на автомобиле и привезет обратно на холм к обеду.

– У тебя масса времени уйдет лишь на то, чтобы поздороваться с каждым в Лимстоке.

– Не сомневаюсь, – сказал я, – что меня там ни один не пропустит.

Мне бы не следовало, конечно, – после того, что со мной произошло, – спускаться в городок без сопровождающего. Я прошел около двухсот ярдов, когда услышал позади велосипедный звонок, потом скрип тормоза, а потом Меган Хантер с треском уложила свою машину к моим ногам.

– Привет, – выдохнула она, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.

Мне, в общем, нравилась Меган, но я постоянно испытывал перед ней странное чувство вины.

Меган была падчерицей адвоката Симмингтона. Дочь миссис Симмингтон от первого брака. О мистере (или капитане) Хантере старались упоминать пореже, и я сделал вывод, что ему следует быть забытым. О нем ходили слухи, что он очень плохо обращался с миссис Симмингтон. Она развелась с ним через год или два после свадьбы. Миссис Симмингтон была женщиной со средствами, и – вместе со своей маленькой дочкой – поселилась в Лимстоке, «чтобы все забыть», и здесь нашла подходящую партию, единственного на все местечко холостяка Ричарда Симмингтона.

От второго брака родились два мальчика, которым родители посвятили себя полностью. И я представлял себе, что Меган, пожалуй, иной раз ощущает себя лишней в доме. Она вовсе не похожа была на мать, маленькую анемичную женщину, совсем поблекшую, которая нежным меланхоличным голосом рассуждала о сложностях обращения с прислугой и о собственном здоровье.

Меган была высокой неуклюжей девушкой, и хотя ей было почти двадцать лет, она куда больше походила на шестнадцатилетнюю школьницу. Меган обладала копной растрепанных каштановых волос, орехово-зелеными глазами, тонким сухим лицом и неожиданно чарующей, чуть кривоватой улыбкой. Одежда ее имела вид скучный и непривлекательный, и не было случая, чтобы на фильдекосовых чулках Меган не оказалось дырок.

Я решил, что этим утром она гораздо больше похожа на лошадь, чем на человеческое существо. Но надо признать, что она была бы симпатичной лошадкой, только очень уж неухоженной.

Меган заговорила как обычно – словно задыхаясь от спешки.

– Я была на ферме – вы знаете, у Лашеров, – чтобы спросить, нет ли у них утиных яиц. А у них куча милых малюсеньких поросят! Прелесть! Вы любите поросят? Я – очень. Мне даже их запах нравится.

– Если свиней хорошо содержать, они не должны бы пахнуть, – предположил я.

– Не должны? Да они же под себя ходят! А вы в город? Я увидела, что вы один, вот и решила остановиться и пойти с вами, только я остановилась слишком уж резко.

– Вы порвали чулки, – сказал я.

Меган печально посмотрела на свою правую ногу.

– Да, действительно. Но там уже есть две дырки, так что это не имеет особого значения, правда?

– Вы что же, Меган, никогда не чините чулки?

– Изредка. Когда мамуля заставляет. Но она не слишком-то ко мне цепляется – так что с этим все в порядке, да?

– Вы, похоже, не понимаете, что вы уже взрослая, – сказал я.

– Вы хотите сказать, что мне бы следовало быть похожей на вашу сестру? Расфуфыренной?

Меня слегка обидело подобное определение Джоанны.

– Она всегда выглядит чистой и аккуратной, и на нее приятно взглянуть, – сказал я.

– Она прехорошенькая, – сказала Меган. – И ничуть на вас не похожа, правда? А почему?

– Братья и сестры не всегда похожи.

– Да. Конечно, я не слишком похожа на Брайана и Колина. И Брайан с Колином друг на друга не очень похожи… – Она помолчала и добавила: – Это очень чудно, правда?

– Что именно?

Меган кратко бросила:

– Семьи.

Я произнес глубокомысленно:

– Полагаю, это так.

Хотел бы я знать, что было у нее на уме. Мы шли в молчании минуту или две, потом Меган спросила робко:

– Вы летаете, да?

– Да.

– И из-за этого пострадали?

– Да, я разбился.

Меган сообщила:

– Здесь никто не летает.

– Да, – сказал я, – наверное, это так. Вам нравится летать?

– Мне? – Меган казалась удивленной. – Бог мой, нет. Меня бы тошнило. Меня даже в поезде тошнит.

Она помолчала и затем спросила с той непосредственностью, которая обычно присуща детям:

– А вы поправитесь и будете снова летать или так и останетесь такой вот развалиной?

– Мой врач уверяет, что я буду в полном порядке.

– А он не из тех, кто любит приврать?

– Не думаю, – сказал я. – Я в нем вполне уверен.

– Тогда все в порядке. Но большинство людей врет.

Я принял это категорическое утверждение молча.

Меган произнесла независимо и беспристрастно:

– Рада за вас. А то я боялась, что вы выглядите таким мрачным из-за того, что потерпели крах в жизни; но если вы вообще такой, это другое дело.

– Я не мрачный, – сказал я холодно.

– Ну, раздражительный.

– Я раздражителен потому, что мне хочется поскорее вернуться к норме; но такие дела не делаются быстро.

– Тогда к чему суетиться?

Я рассмеялся:

– Дорогая девочка, разве вам никогда не хотелось, чтобы что-то случилось поскорее?

Меган обдумала вопрос. И доложила:

– Нет. Чего бы мне могло хотеться? Здесь не из-за чего спешить. Ничего никогда не случается.

Я был поражен отчаянием, прозвучавшим в ее словах. И мягко спросил:

– А чем вообще вы здесь занимаетесь?

Она пожала плечами:

– Да чем здесь можно заняться?

– У вас нет никаких увлечений? Вы ни во что не играете? У вас нет друзей?

– Я ничего не понимаю в играх. А девушек вокруг много, но они все мне не нравятся. Они считают меня ужасной.

– Чушь. Почему?

Меган тряхнула головой в ответ.

Мы уже добрались до Верхней улицы.

Меган язвительно сказала:

– Мисс Гриффитс идет. Ненавистная тетка. Вечно пристает, чтобы я вступила в команду этих вонючих скаутов. Ненавижу скаутов. Зачем наряжаться, и ходить везде кучей, и носить значки, если все равно ничего не умеешь делать как следует? Я думаю, это все вздор.

В целом я, пожалуй, был согласен с Меган. Но мисс Гриффитс обрушилась на нас прежде, чем я успел высказать свое согласие.

Сестра доктора обладала странным и не подходящим ей именем Айми и всей той самоуверенностью, которой так не хватало ее брату. Это была весьма самостоятельная, энергичная женщина с низким голосом.

• Предыдущая
• 3/127
• Следующая