Выбери любимый жанр

Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 - Хаггард Генри Райдер - Страница 48


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

48

Не знаю, сколько времени прошло, но наконец передо мной предстал Барунг с окровавленным мечом в руках, который он поднял в знак приветствия.

— Привет, о Дочь Царей, — сказал он. — Ты видишь, Хармак пришел спать в Мур.

— Да, — ответила я, — Хармак пришел спать в Мур, и многие из живших здесь тоже заснули навеки. Скажи, Барунг, ты и меня тоже убьешь, или лучше мне самой себя убить?

— Ни то ни другое, Дочь Царей, — произнес он. — Разве я не дал тебе обещания там, у входа в ущелье, когда говорил с тобой и с чужестранцами с Запада, и разве султан фенгов нарушил когда-нибудь свое слово? Я овладел городом, который некогда принадлежал нам, потому что поклялся сделать это, и очистил его огнем. — И он указал на бушевавшее вокруг нас пламя. — Теперь я построю его заново, и ты будешь править им под моей властью.

— Нет, — ответила я, — вместо этого я буду просить тебя о трех вещах.

— Говори, — промолвил Барунг.

— Во-первых, дай мне доброго коня и пищи на пять дней и отпусти меня уехать туда, куда я захочу. Во-вторых, разыщи, если он еще жив, одного горца по имени Яфет, который помогал мне и заставлял других делать то же самое, и возведи его в высокий чин подле себя. В-третьих, пощади жизнь тех абати, которых не убили до сих пор.

— Ты можешь отправляться, куда тебе угодно, и я думаю, что знаю, куда ты направишься, — ответил Барунг. — Мои разведчики видели четырех белых чужестранцев на превосходных верблюдах, ехавших в сторону Египта, и они донесли мне об этом, когда я вел свое войско к горному проходу, который указал мне Хармак и которого вы, абати, не могли никак найти. Но я сказал: «Пусть едут. Да будет дарована свобода отважным людям, которые опозорили навек всех абати». Да, я сказал это, хотя один из них был супругом моей дочери или почти был им. Но она не хочет иметь мужем человека, который убежал к своему отцу и бросил ее, и потому лучше для него, что он уехал, иначе мне пришлось бы умертвить его.

— Да, — смело призналась я, — я поеду за этими чужестранцами; я покончила навсегда с абати. Я хочу увидеть другие страны.

— И увидеть человека, которого ты любишь и который плохо думает о тебе теперь, — сказал он, поглаживая свою бороду. — И неудивительно, ведь здесь праздновали свадьбу. Скажи, что ты намерена была сделать, о Дочь Царей? Прижать жирного Джошуа к своей груди?

— Нет, Барунг, я хотела прижать другого супруга к своей груди. — И я показала ему кинжал, спрятанный в складках моего подвенечного платья.

— Нет, — усмехнулся он, — я думаю, что нож предназначался сперва для Джошуа. Ты храбрая женщина, и ты сумела спасти жизнь тому, кого любишь, ценой собственной жизни. Мой лучший конь ожидает тебя, и пять самых отважных моих воинов будут сопровождать тебя, пока ты не догонишь белых чужестранцев. Счастлив тот, кто прижмет благоуханный Бутон Розы к своей груди. Что касается остальных твоих просьб, то Яфет в моих руках. Он сам ко мне пришел, потому что не хотел сражаться за народ, который причинил столько зла его друзьям, белым людям. Я уже отдал приказ прекратить побоище, ибо хочу, чтобы абати были моими рабами. Хотя они трусы, но зато опытны и искусны во многих ремеслах. Только один человек должен еще умереть, — прибавил он сурово, — и это Джошуа, который хотел поймать меня в западню в устье прохода, ведущего в Мур. Не проси за него — твои просьбы, клянусь головой Хармака, ни к чему не приведут!

Я побоялась рассердить Барунга и не стала просить его, только вздохнула.

На рассвете я села на коня, и меня сопровождали пять военачальников фенгов. Проезжая по городской площади, я увидела оставшихся в живых абати, которых согнали в кучи, как животных; среди них был принц Джошуа, мой дядя. На шее у него висела веревка, и его вел воин, а другой подталкивал сзади, потому что Джошуа знал, что его ведут на смерть, и не хотел идти. Он увидел меня и упал на землю, умоляя спасти его. Я сказала, что не могу ничего сделать, хотя, клянусь вам, спасла бы его, если бы только смогла, несмотря на все зло, которое он причинил мне и тому, кого я люблю. Но я ничего не могла сделать, и хотя я попыталась еще раз просить за него, Барунг не стал даже слушать меня. Поэтому я ответила ему:

— Проси того, о Джошуа, в чьей власти теперь Мур, — у меня теперь нет власти. Ты сам повинен в своей судьбе и сам уготовил себе этот путь.

— Куда ты едешь, Македа, на коне равнин? О, незачем и спрашивать! Ты едешь за этим проклятым язычником, которого я убил бы теперь так же охотно, как и тебя!

Он стал поносить меня разными словами и пробовал броситься на меня, но тот, кто стоял за ним и держал веревку, дернул ее, Джошуа упал, и я больше не видела его лица…

О, как грустно было мне ехать по большой площади! Все пленные абати: мужчины, женщины и дети — со слезами умоляли меня спасти их от смерти и рабства. Но я сказала им:

— То зло, которое вы причинили мне и отважным чужестранцам, я вам прощаю, но можете ли вы, о абати, простить самих себя? Если бы вы послушались меня и тех, кого я призывала, чтобы помочь вам, вы давно прогнали бы фенгов и навеки были бы свободны. Но вы трусы; вы не хотели учиться носить оружие, как подобает мужчинам, вы даже не хотели охранять свои горы, а рано или поздно народ, который не готов сражаться за свою свободу, должен погибнуть и стать рабом тех, кто готов сражаться за нее.

А теперь, о мой Оливер, мне больше нечего писать. Скажу только, что я рада, что перенесла много страданий и заслужила этим ту радость, которая досталась мне ныне. И я, Македа, не желала бы снова властвовать над Муром, потому что я властвую теперь над твоим сердцем.

Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 - pic_6.png
Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 - pic_7.png
Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 - pic_8.png

ЛЮДИ ТУМАНА

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

У работорговцев

I . Два брата

— Который час, Леонард?

— Семь часов, Том.

— Уже семь? На заре я умру, Леонард!

— Не говори так, Том. Если ты все время будешь думать о смерти, то действительно умрешь!

Больной глухо усмехнулся.

— Дело не в словах, Леонард! Моя жизнь гаснет, как догорающий огонь. Лихорадка совсем изнурила меня. Я бредил, Леонард?

— Немного, дружище!

— О чем я говорил?

— Больше всего о доме.

— О доме! У нас его нет, Леонард. Он продан. Сколько времени мы находимся на чужбине?

— Семь лет.

— Да! Ты помнишь, как мы прощались с нашим старым домом в ту зимнюю ночь после аукциона? Ты помнишь, что мы тогда решили?

— Да.

— Повтори!

— Мы поклялись, что будем стараться разбогатеть, чтобы выкупить Атрем, и что одна только смерть может освободить нас от этого. Мы поклялись не возвращаться в Англию, не достигнув нашей цели. Затем мы отправились в Африку. Семь лет мы старались разбогатеть, но достигли лишь того, что едва можем поддерживать свое существование!

— Леонард! Теперь ты — единственный наследник нашей клятвы. Я старался исполнить свой обет до самой смерти. Ты освободишься от обязательства, когда достигнешь цели или умрешь. Мне в удел досталась борьба; быть может, ты достигаешь цели. Будешь ли ты стремиться к ней, Леонард?

— Да, Том!

— Дай мне руку!

Леонард Атрем наклонился к умирающему брату, и они пожали друг другу руки.

— Теперь я засну; я утомлен. Но ты не бойся, я проснусь перед… концом.

Глаза Томаса закрылись, и он впал в оцепенение или сон.

Леонард сел на пустой бочонок из-под джина, заменявший стул. Шум бури доносился в жалкую хижину, колебал пламя лампы и шевелил волосы на лбу больного. Леонард подошел к низкому полукруглому отверстию, служившему дверью хижины, и отодвинул доску, прикрывавшую его. Хижина стояла на склоне высокой горы, у подошвы которой выросло море кустарников, а кругом виднелись фантастические очертания других гор. Черные облака закрывали луну, но временами небо прояснялось, и тогда окружающая местность открывалась во всей ее необъятности и ужасающей пустынности.

48
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело