Убийство в проходном дворе: четыре дела Эркюля Пуаро (сборник) - Кристи Агата - Страница 43

• Предыдущая
• 43/45
• Следующая

– Да, миссис Чантри?

– Она вовсе не кажется мне приятной женщиной.

– Нет-нет. Вероятно, нет.

– На самом деле я просто уверена, что она недобрая женщина. Но в чем-то мне даже жаль ее. Потому что, несмотря на все свои деньги и внешность, и все прочее, – пальцы миссис Голд дрожали, и она не могла продеть нить в иголку, – она не из тех женщин, к которым мужчины по-настоящему привязываются. Она из тех, от которых мужчины легко устают. Вам так не кажется?

– Лично я уж точно очень быстро устал бы от разговора с ней, – осторожно сказал Пуаро.

– Да, это я и имела в виду. Конечно, она умеет привлекать…

Миссис Голд замялась. Губы ее задрожали, она неуверенно проткнула работу иголкой. Даже менее наблюдательный, чем Эркюль Пуаро, человек заметил бы, что она расстроена.

Женщина продолжала невпопад:

– Мужчины как дети! Всему готовы поверить…

Она склонилась над работой. Снова ненавязчиво мелькнул батистовый платочек. Пуаро решил, что пора сменить тему.

– Вы не купаетесь этим утром? – спросил он. – А месье ваш муж, он на берегу?

Миссис Голд подняла взгляд, моргнула, снова приняла почти строптиво радостный вид и ответила:

– Нет, не сегодня. Мы решили пройтись вдоль стен Старого города. Но мы каким-то образом разминулись. Они ушли без меня.

Это «они» сказало ему все, но прежде чем Пуаро успел что-нибудь ответить, с берега пришел генерал Барнс и плюхнулся в кресло рядом с ними.

– Доброе утро, миссис Голд. Доброе утро, Пуаро. Оба сегодня дезертируете? Полно отсутствующих. Вы двое, ваш муж, миссис Голд, и миссис Чантри.

– А капитан Чантри? – как бы между прочим спросил Пуаро.

– О нет, он там, на берегу. Им занялась мисс Памела, – хихикнул генерал. – Ей с ним не так просто! Он из тех сильных молчаливых мужчин, которые встречаются в романах.

Марджори Голд вздрогнула и сказала:

– Он порой пугает меня. Он… он порой такой мрачный. Словно способен… на все! – Она вздрогнула.

– Думаю, это все от несварения желудка, – весело сказал генерал. – Диспепсия зачастую является истинной причиной романтической меланхолии или неукротимого гнева.

Марджори Голд вежливо улыбнулась.

– А где ваш благоверный? – спросил генерал.

Она ответила тут же – естественным, веселым голосом:

– Дуглас? О, они с миссис Чантри пошли в город. Думаю, решили посмотреть стены Старого города.

– Ха!.. Да, это очень интересно. Рыцарские времена, и все такое… Вам бы тоже следовало пойти, юная леди.

– Боюсь, я спустилась слишком поздно, – сказала миссис Голд.

Она внезапно встала, пробормотала извинения и ушла в отель.

Генерал Барнс задумчиво посмотрел ей вслед, тихо качая головой.

– Приятная женщина. Стоит десятка размалеванных шлюх вроде той, кого мы поминать не будем… Ха! Ее муж просто дурак. Не понимает, что ему досталось сокровище.

Он снова покачал головой, затем встал и пошел в отель.

Сара Блэйк только что пришла с берега и услышала последние слова генерала. Скорчив рожицу вслед военному, она заметила, усаживаясь в кресло:

– Приятная маленькая женщина, приятная маленькая женщина… Но когда доходит до дела, размалеванные куклы побеждают, пальцем не шевельнув! Печально, но это так.

– Мадемуазель, – резко сказал Пуаро, – мне все это совсем не нравится!

– Да неужели? Мне тоже. Но будем честны, на самом деле мне это нравится. Ужас в том, что человека возбуждают несчастные случаи и публичные драмы, и неприятные вещи, которые происходят с их друзьями.

– Где капитан Чантри? – спросил Пуаро.

– На берегу. Его препарирует Памела – развлекает, если вам угодно, – и настроение у него по ходу дела ничуть не улучшается. Когда я пришла, он был чернее тучи. Попомните мои слова, нас ждет гроза!

– Чего-то я не понимаю… – пробормотал Пуаро.

– Понять трудно, – сказала Сара. – Но вопрос в том, что именно грянет.

Пуаро покачал головой и прошептал:

– Как вы сказали, мадемуазель, – будущее внушает тревогу.

– Как мило вы выразились, – сказала Сара и ушла в отель.

В дверях она чуть не столкнулась с Дугласом Голдом. Молодой человек был одновременно и доволен собой, и выглядел слегка виноватым. Он сказал:

– Добрый день, месье Пуаро! – И добавил с некоторым самодовольством: – Я показывал миссис Чантри Стену крестоносцев. Марджори была не в настроении и не пошла с нами.

Сыщик слегка поднял брови, но даже если бы он и хотел ответить, у него не было бы времени, поскольку навстречу плавно выступила Валентина Чантри, взывая своим высоким голосом:

– Дуглас! Розовый джин! Я непременно должна выпить розового джина!

Дуглас Голд пошел заказать напиток. Валентина опустилась в кресло рядом с Пуаро. Сегодня утром она просто сияла. Женщина увидела, как ее муж вместе с Памелой поднимается к ним, и помахала ему рукой:

– Хорошо поплавал, Тони, дорогой? Правда, божественное сегодня утро!

Капитан Чантри не ответил. Он взлетел по ступеням, прошел мимо нее, не сказав ни слова, и пошел в бар. Руки его были сжаты в кулаки, от чего сходство с гориллой лишь усилилось.

Валентина Чантри недоуменно открыла красивый глупый рот.

– О, – довольно тупо изрекла она.

На лице Памелы Лайэлл светилось острое удовольствие от ситуации. Прикрыв его, насколько возможно, маской искренней доброжелательности, она села рядом с Валентиной Чантри и спросила:

– Вы хорошо провели нынешнее утро?

Когда Валентина начала: «Просто замечательно. Мы…» – Пуаро встал и в свой черед мягко зашагал к бару. Там он увидел молодого Голда, который, пылая лицом, ожидал джин. Он выглядел взволнованным и рассерженным.

– Этот человек – просто хам! – обратился он к Пуаро и кивком показал на спину удаляющегося капитана Чантри.

– Возможно, – сказал бельгиец. – Да, это вполне возможно. Но не забывайте – женщины любят хамов!

– Неудивительно, что он дурно обращается с ней! – воскликнул Дуглас и выругался.

– Возможно, и это тоже ей нравится.

Голд непонимающе посмотрел на него, взял розовый джин и пошел с ним наружу.

Пуаро сел на барный стул и заказал бальзам из черной смородины. Пока он с удовольствием потягивал его, вошел Чантри и быстро опрокинул в себя несколько стаканов розового джина.

Внезапно он с яростью произнес, не обращаясь ни к кому:

– Если Валентина думает, что отделается от меня, как от всех этих остальных чертовых дурней, то она ошибается! Я ее получил и намерен удержать. Никто другой ее не получит, разве через мой труп.

Он бросил на стойку деньги, резко повернулся и вышел.

Тремя днями позже Эркюль Пуаро отправился на гору Пророка Ильи. Это была спокойная, приятная поездка по золотисто-зеленым ельникам. Дорога серпантином поднималась все выше и выше, над мелочными людскими сварами и раздорами. Автомобиль остановился возле ресторана. Пуаро вышел и пошел в лес. Наконец он поднялся на точку, которая показалась ему настоящей вершиной мира. Далеко внизу ослепительно сверкало голубое море.

Здесь он наконец обрел покой, отдалился от забот, вознесся над миром. Тщательно сложив свой плащ, он положил его на пенек и уселся.

«Несомненно, Господь знает, что делает. Однако странно, что Он позволил Себе придать форму некоторым человеческим существам. Eh bien, по крайней мере здесь я на некоторое время избавлен от этих досадных проблем», – думал он.

И тут он встревоженно вскинул взгляд. Маленькая женщина в коричневом плаще и юбке спешила к нему. Это была Марджори Голд, и на сей раз она отбросила всякое притворство. Лицо ее было мокрым от слез.

Пуаро было некуда бежать. Она шла к нему.

– Месье Пуаро. Вы должны мне помочь. Я в такой растерянности, что не знаю, что и делать! О, что мне делать? Что мне делать?

Она смотрела на него безумным взглядом, вцепившись в его рукав. Затем, словно что-то в его лице испугало ее, она подалась назад.

– Ч-что это? – заикаясь, спросила она.

• Предыдущая
• 43/45
• Следующая