Накал страстей (ЛП) - Рейд Пенни - Страница 25

• Предыдущая
• 25/44
• Следующая

— Пожалуйста, Кэйтлин...Не наказывай меня.

Я напряглась, эти слова были странными и тревожными. Я повернулась в его объятиях  из-за яростного желания увидеть его лицо.

В тусклом свете я рассмотрела его глаза, прежде чем ответить, и увидела, каким он был измученным и настороженным.

— Мартин, я уже говорила тебе прежде. Я не наказываю людей. Я всегда честна с тобой.

Он поднял руку, проведя костяшками пальцев по моей щеке, убрав несколько прядей моих волос за плечо.

— Ты еще не простила меня.

— Нет. Еще нет. Но это не значит, что я наказываю тебя. Я обещала, что постараюсь простить тебя. Мне просто нужно время.

Он кивнул понимающе, глядя на мое плечо. Он прикасался ко мне там, пальцем вырисовывая кружочки на моей коже.

Затем он снова посмотрел в мои глаза, не отпуская их. Его взгляд и голос были сомневающимися, когда он спросил:

— Позволь мне... Могу я сделать тебе хорошо?

Бабочки и стрекозы снова собрались у меня в животе. Мое сердце стучало, как молоток, созывая сексуальное желание, я сжала вместе бедра, непроизвольно отвечая на его просьбу, в низу живота закручивалось что-то горячее и жидкое, мои соски становились жесткими пиками.

"Да", хотела я сказать. Господи, да. Пожалуйста.

Я не вполне доверяла сама себе, чтобы говорить, мое сердце болезненно накренилось от близости его сердца, поэтому я ничего не сказала. Но потом меня поразило какое-то внезапное озарение.

— Нет, — я вздохнула, не веря в то, что отшила его, но нашла в себе силы добавить:—Но я хотела бы прикоснуться к тебе.

Его глаза расширились, а красивый рот приоткрылся. Все в нем смягчилось, было очевидно, что он не ожидал моей просьбы. Затаив дыхание, я села на кровати, снимая одеяло с его груди, после чего совсем убрала его в сторону.

Я потянулась к поясу его пижамы, и он, словно придя в себя, внезапно схватил меня за запястья, останавливая:

— Что ты делаешь?

— Прикасаюсь к тебе.

Его челюсть была напряженна, в глазах замешательство:

— Зачем?

— Потому что мне нравится прикасаться к тебе. — Я пожала плечами.

— Кэйтлин, — прорычал он. Он выглядел так, словно ему больно. — Не дразни меня.

Я ждала, что он действительно посмотрел бы на меня и увидел бы мою искренность. Я надеялась, что мне не пришлось бы давать устные обещания. Я надеялась, что он просто поверил бы мне.

В конце концов, и с дрожащим дыханием Мартин выпустил мои запястья, выглядя при этом свирепым, опасным. Блеск в его глазах снова напомнил мне раненого зверя. Я видела его в уязвимом состоянии, и это было необычным для него.

Я снова согнула пальцы вокруг пояса его пижамы и потянула вниз по его ногам. Он помогал, приподняв бедра, не отрываясь, смотрел на меня.

Я попыталась выглядеть равнодушной, насколько это было возможно, хотя понятия не имела, что я собиралась делать. Пытаясь изобразить уверенность, я взглянула на его талию, посмотрев на его толстый, длинный, замечательной формы пенис. Пенис был словно с учебника по анатомии: выглядел совершенно нормально, насколько это было возможно, просто длиннее и толще.

Поэтому, я понятия не имела, почему это зрелище меня так возбудило. Это был просто пенис. Ничего особенного, просто пенис, кроме того, что он был длиннее и толще, чем среднестатистические изображения пенисов, кроме человека, прилагающегося к нему.

Необъяснимо, но я хотела попробовать его.

Я наклонилась вперед, чтобы сделать это, но Мартин схватил меня за плечи, чтобы остановить.

— Что за черт, Кэйтлин?

Я посмотрела на него, потом на его пенис. Он подпрыгнул. Мартин зарычал.

— Нет, — сказал он. — Нет, нет, нет. — Он схватил меня за плечи, укладывая меня обратно туда, где я лежала до этого. Он лег на меня сверху, прижимаясь ко мне. — Ты не будешь этого делать.

— Что? Почему? Тебе не нравится?

— Конечно, мне нравится это! Но ты никогда этого не делала. — Он нависал надо мной голый, почти крича, потому что я хотела подарить ему свой первый минет.

— Думаешь, я провалюсь[12]?

Он заморгал, замерев на мгновение, после чего застонал.

Он уперся лбом о мое плечо, и тогда я осознала двойной смысл своих слов.

— Ох, извини. Конечно, ты надеялся, что я буду сосать. — Он снова застонал.

— Ты пытаешься убить меня.

— Нет. —Я рассмеялась, потому что ничего не могла поделать, жаль, что я не могла дотронуться до него, потому что он держал мои запястья. — Нет. Я просто...Я просто хочу сделать тебе хорошо.

Он не поднимал голову.

— Точно. Ты хочешь сделать мне минет после того, как я заставил тебя чувствовать себя дерьмого, а ты до сих пор не простила меня. Потому что это имеет смысл.

Я не хотела говорить ему, что причина, по которой я еще не простила его, в том, что он, очевидно, не доверял мне. Достаточно того, что он не доверял мне взять в рот его пенис. Я думала, это был общепризнанный факт, что все мужчины любили минет, пиво и опять минет. Кто отказывался от минета? Недоверчивый Мартин Сандеки — вот кто.

Я фыркнула.

— Послушай, Сандеки. Я бы хотела поместить твой очень живописный пенис у себя во рту. Да или нет?

Он застонал, уткнувшись головой в мою шею, и укусил меня.

Я рефлекторно наклонила голову в сторону, маленькие великолепные волны распространялись сквозь меня из-за того, как его рот любил и терзал мою шею.

— Да или нет? — пропищала я.

Он приподнялся надо мной. Его эрекция прижималась к моему животу, и я старалась не извиваться, зная, что, вероятно,снова вывела бы его из себя.

— Почему ты делаешь этого со мной? — Его тон был подавленным, но глаза грозно сверкали.

— Да или нет?

Он сглотнул, неторопливым взглядом проследив путь от моих глаз к губам, шее и груди.

— Отлично, — сказал он, и могла сказать, что он думал, я не сделала бы этого. — Но тебе придется снять футболку.

— Зачем?

— Потому что я не хочу, чтобы ты глотала. Если ты в первый раз будешь глотать, то больше никогда не сделаешь этого снова, сперма на вкус противная.

— И откуда ты это знаешь?

— Девчонки говорили мне. Многие, многие девчонки.

Сейчас он был просто грубым, пытаясь оттолкнуть меня, вместо того, чтобы дать мне возможность продемонстрировать, что я заслуживала доверия. Но я была упрямой.

Я подняла подбородок, спросив:

— Я все равно не понимаю, зачем мне снимать футболку.

— Потому что мне нравится видеть мою сперму на твоих сиськах.

Если он пытался напугать меня непристойностями или шокировать, его слова возымели обратный эффект. Мои легкие горели огнем, дыхание стало прерывистым. Я не знала, что меня дернуло это сделать, но я повторила слова, которые он уже дважды говорил мне.

— Не дразни меня, — прошептала я.

Его глаза расширились, встретившись с моими. Я снова удивила его. Широко открытые глаза, приоткрытый рот — он смотрел на меня как на сексуальное инопланетное существо, отпустив мои запястья, Мартин лег спиной на кровать.

Я снова села, снимая футболку, устраиваясь поближе к его талии. Его руки были сжаты в кулаки по бокам. Думаю, это была попытка не прикасаться ко мне.

Я наклонилась, потянувшись к его стволу одной рукой, удерживая его эрекцию, потому что он все еще покачивался, напрягаясь, когда я подошла ближе. Я облизнула губы, дыша на него, отчего он застонал. Звучало так, словно его пытали. Я почувствовала отчаянное желание облегчить его страдания, так что, открыв рот, я скользнула губами и языком по его члену, принимая его в рот, посасывая.

Он выругался — устойчивый поток ругательств вырвался из него, смешиваясь с моим именем.

Я двигалась вверх-вниз, вспоминая порно фильм, который мы смотрели с Сэм в прошлом семестре, поедая соответствующий сезону тыквенный попкорн. Сэм двенадцать минут критиковала технику минета девушки. Она даже поставила видео на паузу, подойдя к телевизору, и воспользовалась моей линейкой как указкой.

• Предыдущая
• 25/44
• Следующая