Подделка для убийства - Стаут Рекс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/11
• Следующая

Марта Кирк живет одиннадцать месяцев. Ей двадцать лет, целый год играла в «коротко и мило», в настоящее время ходит в балетную студию.

Вот что мне удалось вытянуть из Хетти, пока наше такси не подъехало к Сорок седьмой улице. Темми Бекстер назвала дом развалюхой, таким он и оказался. Когда мы снимали пальто сверху раздался голос:

— Это ты, Хетти?

Вслед за этим появился и обладатель его. Он медленно опустился по лестнице, высокий и стройный мужчина с прекрасной гривой седых волос, в старомодном голубом довольно грязном халате.

— Где ты пропадаешь? Без тебя дом, как склеп! И совсем нет апельсинов. — Тут он заметил меня. — Здравствуйте, сэр.

— Мистер Гудвин, мистер Делл, — представила нас Хетти. Он поклонился, я поклонился тоже. За моей спиной раздался другой голос:

— Апельсины на кухне. Рей. Я принесла. Доброе утро, Хетти или, скорее, добрый день.

Раймонд Делл пошел в другой конец холла, где в дверях стояла девушка. Когда Хетти последовала за ним, я от нее не отстал и очутился на кухне. На большом столе стояла тарелка с апельсинами и, когда я вошел, Делл уже чистил один.

— Это мисс Кирк, а это мистер Гудвин, — сказала Хетти.

Марта кивнула мне и обратилась к Хетти

— Ты не знаешь, где Темми? Ей два раза звонили. Мужчина. Свое имя он не назвал.

Хетти ответила, что понятия не имеет. Делл поднял глаза от своего апельсина.

— Вы штатский, мистер Гудвин?

Умный вопрос, потому что мой ответ сразу скажет ему, достаточно ли я искушен в шоу-бизнесе, чтобы знать, что на жаргоне людей театра все, не имеющие к нему отношения, называются штатскими. В разговор вмешалась Хетти.

— Мистер Гудвин будет писать статью обо мне и моем доме, поэтому он здесь. Мы все станем знаменитыми. Он поместит нашу фотографию вместе с фото Кэрол Джаспер. Ты знаешь, она жила здесь год назад.

— Для какой газеты? — Раймонд Делл сверлил меня своими глубоко посаженными глазами серо-голубого цвета. — С Кэрол Джаспер я не буду фотографироваться ни за какие деньги.

— Идемте, мистер Гудвин. Он хотел бы осмотреть дом. Надеюсь, кровати убраны.

Я сказал, что поговорю с ним позднее и последовал за Хетти.

— Ну, хорошо я придумала? — тихо спросила она.

— Да. Звучало очень убедительно.

Она остановилась у двери, открыла ее и вошла. Жалюзи были опущены и в комнате царил полумрак. Она включила свет — старомодную хрустальную люстру, и я огляделся. Темно-красная плюшевая софа, кресло, камин с мраморной доской, поблекший ковер, справа у стены рояль, за ним книжный шкаф.

— Здесь, — сказала Хетти. — Я нашла их внизу.

Я сделал шаг вперед, посмотрел влево и застыл. За софой на спине лежала Темми Бекстер, устремив взгляд в потолок.

— Это нож!

Я оглянулся. Прямо за моей спиной стояла Хетти и глядела на мертвую. Ее деловое замечание вывело меня из оцепенения. Я опустился на колени возле тела, схватил руку Темми и сильно нажал на ноготь. Он остался белым. Я выпустил руку, поднялся и посмотрел на часы: двенадцать минут первого.

— Теперь вам придется говорить с полицией, — произнес я. — Это ваш дом, но если хотите, могу позвонить я.

— В полицию?

— Да.

— Это необходимо?

— Да.

Она подошла к креслу и села.

— Вот всегда так. Когда что-то случается, я не могу по-настоящему думать. У меня в голове все переворачивается. Вам ничего не приходит другого в голову, как только позвонить в полицию?

— Боюсь, что нет, Хетти.

Я и не знал, что она стала для меня Хетти, пока это имя не вырвалось у меня.

— Но сначала я хочу спросить вас кое о чем, потом у нас, вероятно, не будет времени. Когда вы пришли домой, чтобы пришить пуговицу, вы видели Темми?

— Нет.

— Или еще кого-нибудь?

— Нет.

— Вы видели шофера той машины?

— Нет, он подъехал сзади.

— А мужчина и женщина, которые помогли вам, они не видели?

— Нет, я спрашивала их. Идемте. Давайте поднимемся в мою комнату и вы что-нибудь придумаете.

— Этим Темми не оживишь. Итак, будете вы звонить или это сделать мне?

Ее губы дрожали.

— От вас нет никакой помощи. Лучше бы я не пришивала эту проклятую пуговицу. — Она встала. — Я иду в свою комнату. Позвоните в полицию, если это необходимо, но я не стану разговаривать ни с одним полицейским. Телефон в холле, — добавила она и исчезла.

Я осмотрелся. Ничего не указывало на борьбу и в комнате не было ничего лишнего. Например, сумочки Темми. Я поближе рассмотрел рукоятку ножа: простая черная рукоятка из дерева, длиной десять сантиметров, того сорта, какие обычно применяют для больших кухонных ножей. Само лезвие в теле жертвы, рана не кровоточила. Я направился в холл, нашел телефон на столике у лестницы и набрал номер, который знал так же хорошо, как свое собственное имя.

— Да?

— Это я. Звоню из дома мисс Эннис. Когда мы вошли в салон, то обнаружили на полу Темми Бекстер с ножом в груди. Это девушка, о которой спрашивал сегодня секретный агент. Мисс Эннис не хочет сообщать в полицию, следовательно, это должен сделать я. Мне нужны инструкции. Вы сказали мисс Эннис, что она получит обратно свою собственность, а вы обычно держите свое слово. Должен ли я умолчать на допросе об известной вам детали?

— Черт бы тебя побрал! — рявкнул Вульф.

— То есть? — обиженно спросил я.

— Ты действительно обладаешь редкой способностью садиться в крапиву. Почему, к дьяволу, ты должен умалчивать о чем-то? О какой детали ты говоришь?

— О фальшивых деньгах у нас в сейфе. Было бы трудно объяснить инспектору Кремеру, почему мы не сразу сообщили о находке. Я могу сделать вид, что даже не подозреваю ни о каких фальшивых деньгах. Но если вы хотите выпустить кошку из мешка…

— Я бы хотел, чтобы этого отвратительного эпизода вообще не было. Хорошо. Скрой эту деталь.

— О'кей. Вернусь ли я домой к ленчу, не знаю. По всей вероятности, нет.

Я положил трубку и задумался. Как добрый гражданин, я должен был выполнить свой долг и тут же сообщить о том, что найден труп, но с другой стороны, пять минут дела не меняли. Хетти сказала, что ее комната на втором этаже Я взбежал наверх, повернул направо и постучал в первую дверь.

— Кто это?

— Дворецкий Гудвин

— Что вам нужно? Вы один?

— Я один и хочу кое-что спросить у вас.

Шаги, скрежет задвижки, которую давно не смазывали, и дверь открылась.

— Полиции еще нет. Я только что звонил мистеру Вульфу и сделал ему предложение. Дело намного упростится, если мы сохраним для себя факт, что нам известно о фальшивых деньгах. Это относится и к вам. Если вы скажете, что знали или хотя бы подозревали об этом, это может иметь довольно неприятные последствия для нас. Поэтому…

— Кому я должна сказать об этом?

— Полиции, разумеется.

— Они от меня вообще ничего не узнают. Я с полицией не разговариваю.

— Прекрасно. — Не имело смысла говорить ей, что успеха она не достигнет. — Итак, если вам придется нарушить молчание — мы не знали, что деньги фальшивые!

Я вышел и закрыл за собой дверь. Спускаясь вниз, я слышал, как снова проскрипела задвижка. Из кухни доносился голос Раймонда Делла. Я набрал номер, попросил к телефону сержанта Стеббинса и подождал.

— Гудвин, я занят.

— Сейчас дел у вас еще прибавится. Я звоню из дома мисс Эннис, Сорок седьмая улица, номер 628. В салоне лежит труп. Женщина с ножом в груди.

— Этого мне только не хватало! Опять вы! — Он произнес слово, которое не следует употреблять по телефону. — Оставайтесь там, пока я не приеду, и ничего не трогайте. Разумеется, именно вы должны были споткнуться о труп!

— Почему «разумеется»? Это может случиться с каждым.

Он выругался.

— Повторите адрес.

Я повторил и повесил трубку. Потом мне пришла в голову одна идея. Вежливость не повредит, а кроме того, меня интересовала реакция Стеббинса, когда его коллега из секретной службы сунет палец в паштет Перли. Для меня это будет любопытным и поучительным примером. Я снова набрал номер.

• Предыдущая
• 4/11
• Следующая