Не кради мои годы - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 49

«Потом он вернулся за мной, — вспоминала Мария. — Взял меня на руки и отнес к лифту. А потом лифт поднялся, и мы оказались здесь, в музее. Он отвел меня в ванную, развязал руки и сказал: «Можешь несколько минут побыть здесь». Я хотела запереть дверь изнутри, но замка не было. Слышала, как он засмеялся. Он знал, что я попытаюсь запереться. Я хотела отмыть запекшуюся кровь с головы и лица, но кровь снова потекла. Пришлось закрыть рану полотенцем. А потом он вернулся».

Мария вспомнила, какой беспомощной она чувствовала себя, когда ей снова связали руки и ноги, притащили в эту комнату и бросили на матрасы, лежавшие на полу. «Ему было безразлично, что у меня все еще кровоточила рана, — подумала она. — Он хотел сделать мне больно».

В висках стучало, но постепенно Мария начала нормально соображать. «Он поднял что-то похожее на большой антикварный серебряный ларец и открыл его крышку. Что-то достал из него и поднял над моей головой, — вспоминала она. — Что-то похожее на свиток, какие я видела в кабинете отца».

— Взгляни на это, Мария, — приказал он. — Какая жалость, что твой отец не захотел продать его мне. Если бы он согласился, то остался бы жив, и Рори тоже. И Лилиан не была бы здесь с нами. Но этому не суждено было случиться. Теперь я хочу выполнить то, что было бы заветной мечтой Джонатана: чтобы ты прикоснулась к письму перед тем, как отправишься следом за отцом. Я знаю, как сильно ты по нему тоскуешь.

Он потер рукописью по ее шее, стараясь не испачкать кровью, которая все еще сочилась из раны на лбу. А потом положил рукопись в серебряный ларец и поставил на мраморный стол рядом с ней.

«Не помню, что случилось потом, — подумала Мария. — Должно быть, я снова потеряла сознание. Почему он не убил меня сразу? Чего он дожидается?»

Она попыталась поднять руки и взглянуть на часы. Было двадцать минут двенадцатого. «Когда я была в ванной, часы показывали пять, — подумала Мария. — Значит, без сознания пролежала более шести часов. Он все еще здесь? Не вижу его. Где Лилиан?»

— Лилиан, — позвала она. — Лилиан!

Минуту никто не отвечал, но вдруг она вздрогнула от испуганного крика откуда-то из центра комнаты.

— Мария, он собирается нас убить! — закричала женщина. — Со мной он медлил лишь потому, что хотел с моей помощью заманить тебя в мотель. Когда он вернется, я знаю, это случится. Знаю, случится.

Задыхающийся крик испуганной Лилиан эхом разнесся по просторной комнате.

Грубер не мог понять, почему детектив, который вез его в Нью-Джерси к прокурору, вдруг нажал на газ и включил мигалку.

— Мне спешить некуда, — ухмыльнулся Уолли. — Поездка мне нравится. Не возражаю, если по пути захотите остановиться и выпить чашечку кофе.

Он сидел на заднем сиденье фургона с наручниками на ногах и руках, отделенный от передних сидений стальной сеткой. Его сопровождали еще два детектива, один сидел впереди рядом с водителем, другой рядом с ним в безопасной зоне.

Никто из детективов ему не ответил. Уолли пожал плечами. Сегодня они к общению не склонны. Ну и что с того? Он закрыл глаза, снова сосредоточившись на лице, которое помогло бы ему выбраться на свободу как можно скорее. Он поспорил со своими сокамерниками, у них там это дело поставлено серьезно. Шансы были четыре к одному, что он блефовал по поводу того «мокродела».

На парковке здания суда они находились недостаточно долго, чтобы Уолли успел надышаться свежим воздухом, пока его не затолкали в лифт по пути в офис прокурора. Его доставили прямо в комнату, где сидел полицейский с компьютером. Когда они вошли, он встал.

— Мистер Грубер, я детектив Говард Вашингтон, мы с вами должны составить фоторобот.

— Гови, зови меня Уолли, — задорно ответил Грубер.

Вашингтон проигнорировал его предложение.

— Пожалуйста, садитесь, мистер Грубер. Теперь я объясню вам, что мы должны сделать. Довожу до вашего сведения, что весь процесс будет записан на видеопленку. Прежде всего вы должны дать подробное словесное описание человека, которого видели. Затем, с помощью компьютера, я буду показывать вам изображения различных частей головы и лица — например, лба, глаз, носа, подбородка, а также волос, бровей, бород и прочего.

— Гови, не суетитесь по поводу волос на лице, у него ничего такого не было. — Уолли уселся рядом с Вашингтоном и откинулся на спинку стула. — Не возражаю против чашечки горячего кофе, — сказал он. — Без молока, два кусочка сахара.

Бенет и Родригес только что вошли в комнату. Саймон чувствовал, как у него в жилах закипает кровь, когда он слушал комментарии Уолли. Рита успокаивающе положила руку ему на плечо. «Хорошо бы накостылять этому парню», — подумал он.

— Хочу начать со специфических вопросов относительно физического состояния человека. Пока вы будете говорить, я сделаю некоторые записи. Начнем по порядку.

Вопросы начались. Мужчина или женщина… цвет кожи… приблизительный возраст… приблизительный рост и вес…

Когда детектив Вашингтон завершил предварительный опрос, он начал выводить на дисплее разные изображения.

Уолли сначала качал головой, потом вдруг сказал:

— Подождите. Когда он стащил с головы шарф, волосы у него были именно такие. Попали прямо в точку.

Саймон и Рита переглянулись. По описанию Уолли они уже знали, какое получится изображение. Покоя им не давал только один вопрос: где и когда Грубер мог видеть это лицо? Было ли это в тот вечер, когда застрелили Джонатана Лайонса, или же он видел фотографию в газете после убийства профессора?

Они дождались, пока Уолли Грубер, глядя на законченное изображение, скажет детективу Вашингтону:

— Хорошая работа, Гови. Это он.

Саймон и Рита уставились в экран.

— Словно Грэг Пирсон лично позировал художнику, — сказала Рита, а Саймону осталось лишь кивнуть в знак согласия.

Сообщив Ллойду по телефону о возможном исчезновении Марии, Эльвира, забыв про еду, бросилась в душ, переоделась в легкий костюм для бега, проглотила свои витаминки и наспех накрасилась. Она едва закончила макияж, когда позвонил Ллойд и сообщил, что нашлась машина Марии.

— Я на пути в офис прокурора, — коротко произнес он. — Грубер должен быть теперь там. В этом случае жизнь Марии может зависеть от фоторобота.

— Ллойд, у меня есть кое-какие подозрения, — сказала Эльвира. — И я уверена на девяносто девять процентов. Альберт Уэст сообщил прокурору, что Чарльз Михаэльсон пытался продать рукопись, но тогда я заставила Альберта позвонить своему источнику, который признался, что так называемое предложение поступило по анонимному телефонному звонку. Думаю, что тот, кто звонил, пытался подставить Михаэльсона. Я просто не верю, что Чарльз или Альберт замешаны в этом.

Переполненная эмоциями, Эльвира начала слоняться по спальне.

— Тогда остаются Ричард Каллахан и Грэг Пирсон. Что-то подсказывает мне, что Ричард не убийца. Знаю, он что-то скрывал, а потом я поняла очевидное. Он настолько влюблен в Марию, что готов потратить почти все свои деньги, лишь бы вернуть рукопись.

Надеясь, что Ллойд ее понимает, Эльвира сказала:

— Ллойд, не могу быть уверена на все сто, пока не увижу фоторобот, но остается только Грэг Пирсон.

— Эльвира, постойте. Я адвокат Кэтлин. За исключением Марии, больше никто так не жаждет поймать убийцу, как я. Поэтому, даже если все, что вы знаете, чистая правда, могу сказать вам прямо сейчас, что ни один судья не обвинит Грэга Пирсона на основании показаний Уолли Грубера. Адвокат Пирсона расколет его на перекрестном допросе.

— Согласна. Понимаю, о чем вы, но у него должен быть тайник, где хранится рукопись. Он не такой тупой, чтобы прятать ее у себя дома, на работе или в банковской ячейке. Однако если он думает, что Грубер узнал кого-то еще и ему ничто не угрожает, то без страха направится туда, где спрятана рукопись.

Растолковывая свою версию Ллойду, Эльвира старалась сдерживать голос.