Ловушка для принцессы - Звездная Елена - Страница 10

• Предыдущая
• 10/56
• Следующая

– Ждем остальных, – ответила я на первый вопрос. – Далее следуем по второму пути, вторгаемся в город. Убиваем наместника, советников, лорийцев, которые, несомненно, там будут. В это время солдаты крепости выведут всех из рабочего и торгового кварталов и уведут по горной тропе, ее нет необходимости держать в секрете. А после… – Я глубоко вздохнула. – Мы откроем доступ в город гоблинам. Они довершат дело с убийствами, затем обрушим плотину, и Верейск будет уничтожен. Мы же возвращаемся через первый путь. Все.

Некоторое время Динар молча смотрел на меня и все же задал вопрос:

– То есть план уничтожения Верейска существовал изначально?

– Четыре плана. Город был спроектирован с учетом того, что в любой момент его потребуется стереть с лица земли, а после Готмира мы предпочитаем использовать более эффективные способы, чем магия.

– Полог очень даже эффективен, – возразил рыжий.

– Да, эффект превзошел все ожидания! Но как-то больше не хочется иметь столь же непреодолимые… последствия.

Хантр уже выстроил солдат гарнизона, далларийцы построились сами. Лошадей не брали, но у каждого оитлонского солдата имелся заплечный мешок с увеличенным запасом продовольствия. Им идти не менее семи суток, а количество продовольствия следовало брать в расчете и на рабочих.

– Солдаты реагируют спокойно, – отстраненно заметил Динар, – и часто у вас такие ситуации?

– Учения проводятся шесть раз в год, – я невольно улыбнулась, заметив его обескураженное выражение лица, – у вас не так?

– Женщина, цены тебе нет, – даллариец улыбнулся, – и где тайный проход в стене?

Взглянув на Хантра, дождалась его сигнала к действию. А после пришлось сделать то, что не было особо приятным. Подойдя к отвесному склону скалы, я оцарапала ладонь и приложила ранку к породе. Яркое синее свечение показало, что доступ мне разрешен, и в следующую секунду скала содрогнулась, открывая проход.

– Ка-а-ат, – прошептал Динар, – это магия!

– Только на первом этапе. – Я, терпеливо ожидая возможности двигаться вперед, стояла, все так же держа ладонь.

– Ты же ненавидишь магию, – поддел рыжий.

– Динар, ты людей любишь?

– Не особо.

– Но используешь.

– Куда же я денусь.

– Вот и у меня та же история с магией.

Щелчок гулом разнесся в ночи. Вступив в открывшееся пространство, я стремительно набрала королевский код, с силой двумя руками вдавливая каждый нужный камень в кладке. С последним вышли сложности – никак не желал продавливаться. Шорох едва слышных шагов, и одна рука Динара обвила мою талию, отодвинув меня от стены, второй он с легкостью довершил то, на что у меня сил не хватило. И вот теперь вся скала содрогалась, открывая этот проход и все, следующие за ним.

– Спасибо, – я мягко освободилась, – поторопимся.

Едва мы вошли в тоннель, по пути нашего следования начали вспыхивать факелы. Динар шел рядом со мной, возглавляя колонну воинов, и с интересом разглядывал сводчатые потолки, желобки с горючим веществом, сами масляные факелы.

– Магия? – Голос его вдруг стал сиплым.

– Механика. – Мне нравился вот такой изумленный рыжий, у которого в глазах был какой-то детский восторг. – Это масло земли.

– Да?

– Ага. – Я подошла к желобкам, сейчас наполненным маслянистой жидкостью, которая опережала нас на сотню шагов. Окунув пальцы, растерла темную субстанцию, морщась от неприятного запаха. – Кесарь мне подарил… – озноб прошел по коже при воспоминании об очередном подарке нашего всемогущего.

– Мне кесарь никогда ничего не дарил, – Динар взял меня за руку и на ходу начал рассматривать мои пальцы. – Так что это? И почему черное?

– Масло земли, – терпеливо начала объяснять я, попутно достав платок и вытерев ладонь. – Добывается в разломах в землях пустынных кочевников.

– На юге от Либерии?

– Да, за Кантонской грядой. Мы закупаем его на шахтах кесаря, сливаем в глиняные амфоры, накрываем мокрыми шкурами, и быки их осторожно везут, а погонщики постоянно следят, чтобы шкуры не высыхали.

– К чему такие предосторожности?

Осторожно подойдя к факелу, я подожгла испачканный маслом платок и мгновенно бросила его на каменный пол. Пламя, радостно потрескивая, охватило ткань и с ревом усилилось, едва поглотило пропитанные маслом участки.

– Масло течет по желобкам, его поток поворачивает трут, трут поджигает факел, – объяснила я, уводя Динара от затухающего костерка дальше по переходу. – Когда же вход запечатывается, по желобу идет вода и гасит огонь.

Даллариец молча смотрел на стены, темные неспешные потоки земляного масла, на факелы, которые вспыхивали впереди.

– Для чего был построен этот ход?

– Мне сложно ответить. – Мы как раз подходили к развилке, и я сверилась с картами. – Что-то вроде убежищ периода войны с Прайдой. Нам направо.

И я свернула, уводя отряд за собой.

– Оитлон сопротивлялся власти кесаря? – недоверчиво переспросил Динар, отбирая у меня карту и вглядываясь в ее рисунок.

– Да, как видишь, не все из моих предков отличались разумностью. – Забрала карту обратно.

– Ты Уитримана, – задумчиво проговорил рыжий.

– Да, у дедушки не было наследников мужского пола, и свое имя он передал мне… хотя мама первенцем не являлась, – я пожала плечами. – Кстати, именно семья дедушки, находящаяся тогда у власти в Нордване, дольше всех сопротивлялась власти кесаря Ашеро.

Внезапно Динар замер. Мы были впереди всей колонны, но все же вслед за Динаром замерли и остальные, не рискуя подойти к нам ближе чем на двадцать шагов, дабы не нарушать беседу царственных особ.

– Рыжий, – позвала я, – идем, времени мало.

– Кат, – он странно смотрел на меня, – ты в курсе, что власти Ашеро отчаянно сопротивлялись орки, Даллария, Иллория, Нордван и Орхалон?

– Дела давно минувших дней. – Я потянула его вперед. – Динар, это было почти триста лет назад, и те события обросли легендами и преданиями. – Взглянув на него, в очередной раз поймала себя на мысли, что «любуюсь природой». – Например, вот скажи мне, сын Далларийских земель, кто был виновен в распаде союза и кто дольше всех сопротивлялся власти кесаря?

– Предатели – Иллория, а героически сражались до конца далларийцы и…

– У меня в корне противоположные сведения, – я позволила себе прервать его. – Даллария откололась от союза, и правящая династия была смещена. А сопротивлялся доблестный Нордван, более того, к нему присоединился Оитлон.

Динар замолчал и чуть сильнее сжал мою руку, поглаживая ее большим пальцем. После недолгого молчания едва слышно спросил:

– Кат, кто сейчас правит в Нордване?

– Я, – ответила и рассмеялась, – точнее, пока как бы отец, но фактически именно я являюсь наследницей. Дедушка настаивал на моем переезде в королевский дворец едва ли не с моего рождения, но… там вмешалась бабушка Велерея, мать моего отца, а после и кесарь. И я осталась в королевском дворце Ирани.

– А дед?

– Вскоре погиб на охоте… – Я запнулась.

Дедушку помнила плохо, но в каждый свой приезд в Ирани он уделял все свое внимание мне. И я помнила его добрые руки и встревоженный взгляд. А еще я помнила, что дедушка ценил все живое, даже найденного в покоях паучка бережно выносил и выпускал в саду. И в охотах никогда не участвовал… «Жизнь, Катриона, – это самая большая ценность. Не свобода, не гордость, не высокие идеалы – жизнь. Никогда не забывай об этом».

А много лет спустя, став фактически наследницей Оитлона, я поняла, что жизнь не стоит ничего! Только деньги и власть достойны внимания, уважения и устремлений… Но разве не о ценности жизни говорил мой шенге? И вот теперь остановилась я.

– Кат, что с тобой? – Динар осторожно обнял за плечи. – Катриона!

А я стояла и кусала губы, пытаясь успокоиться… Сейчас мы вторгнемся в Верейск… предателей казним на месте… и членов их семей также – нельзя оставлять врагов за спиной! Нельзя. Этот принцип я четко усвоила… А перед глазами картинка: сидящий на скале шенге и его слова: «Добро – это жить и не мешать жить другим»…

• Предыдущая
• 10/56
• Следующая