Шакал (Тайная война Карлоса Шакала) - Фоллейн Джон - Страница 13

Через несколько месяцев после знакомства Карлос сделал первую попытку завербовать Нидию. “Нидия, ты нужна мне. Если мы преданы делу революции, мы должны совершать ее повсюду. Нам не должно быть стыдно за то, что мы живем”, — заявил он и предупредил, что их ждет долгая и кровавая борьба до того, как социализм победит во всем мире. После чего, со смесью скромности и высокомерия, произнес: “Знаешь, я посвятил себя бесславной борьбе, в которую вложил все свои силы, всего себя, все, что у меня есть. Я не сложу оружия и не боюсь смерти. Напротив, я уверен, что люди надолго запомнят меня”.^{82}

В обязанности Карлоса входила организация сети явочных квартир для него самого и других агентов, прибывающих в город; Нидия стала его первой помощницей в этом деле. Несмотря на то, что его попытки соблазнения будущих английских секретарш провалились, именно в Лондоне Карлос освоил искусство манипулирования покоренными женщинами, которых научился использовать как орудие своего ремесла в соответствии с тем, чему его учили: “Для того чтобы добиться успеха, нужно использовать женщин. Необходимо завязывать дружеские отношения с этими безобидными созданиями, потому что они могут оказаться очень полезными, предоставляя убежища и отводя подозрения”.^{83}

Карлос дал Нидии незаполненное краденое итальянское удостоверение личности и велел вывезти Альфонсо из страны с тем, чтобы больше никогда с ним не видеться, так как, по его словам, спасти его уже было невозможно. Это был циничный совет, учитывая то, что Карлос собирался использовать Индию, а ее сын служил ему помехой в силу своей репутации. По просьбе Карлоса Индия стала выдавать себя за жену человека с эквадорским паспортом, выданным на имя Антонио Дэпо-Бувье. Она помогла ему найти квартиру в Вест-Энде и хранила деньги и документы обоих. Агенты по недвижимости не заметили ничего подозрительного в латиноамериканской паре, снявшей квартиру в Камра-Мьюз. Еще две явочных квартиры были сняты Карлосом на Честер-роуд и Коулхерн-роуд.

В течение многих лет Дэгю-Бувье был полной загадкой в истории Карлоса. Его неоднократно называли старшим офицером КГБ, который якобы обучал Карлоса на Кубе, затем передал его под крыло советской разведки и в дальнейшем сыграл решающую роль в его деятельности в Лондоне и Париже. Ему удавалось сбивать с толку разведку многих стран. В течение какого-то времени Скотланд-Ярд вообще считал Карлоса и Дэгю-Бувье одним и тем же человеком из-за того, что последний на фотографии в паспорте очень похож на постаревшего Карлоса.

Британским следователям лишь недавно удалось разоблачить Дэгю-Бувье. За испано- и франкоязычными именами скрывался бывший офицер ливанской армии Фуад Авад, который в возрасте тридцати двух лет помог организовать переворот в собственной стране. В 1961 году смехотворно маленький отряд из сорока человек двинулся из Тира на Бейрут на восьми бронированных машинах в то время, как в самой ливанской столице два офицера пытались сплотить вокруг себя сирийскую народную партию. Регулярные войска мгновенно остановили колонну и подавили попытку переворота. Когда его мечта о захвате власти разлетелась вдребезги, Авад включился в борьбу палестинцев и перешел на сторону феддайнов.

Когда во время допроса Карлоса спросили, с каким именно заданием он был послан в Англию в 1971 году, он невнятно ответил: “Мы занимались бизнесом. Били израильтян и иорданцев. Мы повсюду убивали друг друга, потому что это была война… Я выполнял свою работу, потому что был офицером Народного фронта и выполнял все задания, которые мне поручались не только в Англии, но и во всем мире”.^{84}

Это — откровенное хвастовство. Карлос пытается приукрасить период относительной бездеятельности и отсутствия серьезных заданий, в то время как другие группы, находившиеся в распоряжении Хаддада, были постоянно заняты делом. В феврале 1972 года одна из таких групп угнала в Аден крупный авиалайнер, принадлежавший “Люфтганзе”, со 172 пассажирами на борту, включая Джозефа Кеннеди, сына покойного сенатора Роберта Кеннеди. Правительство Западной Германии заплатило выкуп в 5 млн. долларов, чтобы получить самолет обратно. В мае Хаддад использовал троих экстремистов из Японской Красной армии, чтобы учинить бойню в Тель-Авивском аэропорту. Войдя в пассажирский зал ожидания, они сняли с ленты конвейера два чемодана, открыли их и достали оттуда пулеметы и гранаты. Японцы убили двадцать шесть человек, в основном католических паломников из Пуэрто-Рико, и ранили семьдесят шесть. Один из японцев был убит случайной пулей, выпущенной его же товарищем, другой подорвался на собственной гранате.

Беспрецедентная акция была совершена группой “Черный сентябрь” в отместку за поражение в Иордании: 5 сентября на рассвете палестинцы ворвались в спальный корпус израильской команды на Олимпийских играх в Мюнхене. Они убили тяжелоатлета и тренера по борьбе, которые держали дверь, пока остальные пытались убежать. Нападавшие потребовали освободить 200 палестинцев, находившихся в израильских тюрьмах. После переговоров, продолжавшихся целый день, западногерманские власти согласились предоставить террористам самолет, чтобы те вместе с заложниками смогли улететь в Каир. Однако в аэропорту немецкие снайперы открыли огонь, и в последующей неразберихе террористы перестреляли как полицейских, так и заложников. Были убиты девять израильских атлетов и пять членов группы “Черный сентябрь”.

Карлос следил за развитием событий с возрастающим нетерпением. Пока его подпольная деятельность никак не могла претендовать на то, чтобы войти в легенды, не говоря уже о том, чтобы составить ему репутацию революционера.

Директор театра и непосредственный начальник Карлоса, Мохаммед Будиа вел настолько разгульную жизнь, что израильская разведка, державшая его под наблюдением, дала ему прозвище “Синяя борода”. Одной из его первых побед после возвращения во Францию стала кассирша Эвелин Барг, большеглазая блондинка из Германии, похожая на молодую Брижит Бардо. Очарованная не только самим мужчиной, но и его идеалами, она отправилась с ним в Роттердам, чтобы взорвать израильский торговый склад. Однако несмотря на то, что Будиа считался специалистом по пиротехнике, взрывчатка оказалась заложенной неверно и вместо израильского склада разрушила очистительный завод компании “Галф ойл”.

Однако это не поколебало возлюбленную Будии, и она вызвалась предпринять еще одну попытку. В пасхальные каникулы 1971 года он отправил ее в Иерусалим вместе с двумя марокканскими красавицами. Им было поручено уничтожить несколько гостиниц. Будиа превратил эту троицу в ходячую взрывчатку — их бюстгальтеры, пояса, тюбики для губной помады были начинены взрывчаткой и таймерами, а нижнее белье пропитано горючими веществами. В коробках для полотенец помещалось другое жизненно важное оборудование. Однако израильская полиция арестовала их в аэропорту, и после допроса, касавшегося их происхождения, политических взглядов и отношений с Будиа, стало очевидно, что все трое руководствовались любовью.

Владелец театра быстро пережил эту потерю. У него начался роман с Терезой Лефевр — французским физиотерапевтом сорока с небольшим лет, однако и эта попытка соединить любовь с подрывной деятельностью ни к чему не привела. Пара безуспешно попыталась взорвать замок Шёнау в Австрии, который служил транзитным лагерем для евреев из России на пути в Израиль. Были, впрочем, и удачи, когда Бодиа и Тереза в августе 1972 года с помощью 20 кг взрывчатки взорвали очистительный завод в порту Триест в Северной Италии, который питал трансальпийский трубопровод, перегонявший топливо в Вену, Баварию и Центральную Европу. Пожар бушевал два дня, уничтожив 250000 тонн неочищенной нефти и превратив в дым 2,5 миллиарда долларов.