Невероятные расследования Шерлока Холмса - Хох Эдвард Д. - Страница 9

Когда поезд поднялся на изрядную высоту, я взглянул на лежавший внизу поселок и почувствовал себя на крыше мира. Даже голова слегка закружилась.

Я предупредил Ханта о своем приезде телеграммой, поэтому легко представить мое недоумение, когда на пустынной станции меня никто не встретил и пришлось шагать в наступающих сумерках с чемоданом в руках, ощущая непривычную прохладу: все-таки я находился намного севернее Лондона и значительно выше уровня моря.

Я прошел около четырех миль, чувствуя нарастающую усталость и злясь, пока какой-то старик в двуколке на рессорах не предложил меня подвезти. И вот наконец я добрался до поместья Мортон – усталый, весь в пыли и далеко не в лучшем расположении духа. И едва успел поставить ногу на землю, как из-за угла выбежал человек, которого я принял за конюха. Весь его вид выражал безумную надежду.

– Вы нашли ее? – крикнул он.

И по выражению моего лица сразу понял, что я никого не находил. На смену недолгой вере в счастливый исход тотчас пришло отчаяние.

Обеспокоенный неподдельным горем незнакомца, я ответил:

– Увы, нет. Кто потерялся? Могу я чем-то помочь?

– Дженни! – воскликнул он. – Дженни Хант, дочь хозяина. Ей всего пять лет! Одному Богу известно, где она! Пропала около четырех часов дня, а сейчас уже почти десять. Кем бы вы ни были, сэр, умоляю, помогите! Хотя представить не могу, где еще искать.

Его слова меня потрясли. Как может пятилетний ребенок, к тому же девочка, отсутствовать так долго? Смеркается быстро, и даже если пока с ней ничего не случилось, впереди холод и страх.

– Конечно! – сказал я, бросив чемодан на крыльцо и шагнув навстречу работнику. – Откуда начнем?

Следующий час запечатлелся как один из самых жутких в моей жизни.

Мой друг Роберт Хант, охваченный страхом за своего единственного ребенка, едва обратил на меня внимание, лишь мимоходом поблагодарив за помощь, а затем продолжил поиски во всех возможных и невозможных местах. Слуги разошлись по округе просить о помощи, хотя ближайшие соседи жили в четверти мили.

В темноте повсюду светились фонари – к поискам присоединялись все новые люди. Даже женщины вышли на улицу. Мы не собирались сдаваться, даже если бы потребовалось искать целую ночь, – не обращая внимания на холод, голод и усталость.

Сразу после полуночи вдалеке раздался громкий радостный крик. Я, хоть и не разобрал слов, понял, что Дженни нашлась. Признаюсь, от облегчения у меня на глазах выступили слезы; их, к счастью, скрыли ветер и темнота.

Прибежав на шум, я увидел Ханта, державшего в объятиях бледную перепуганную девочку, которая отчаянно льнула к нему, хоть и была, судя по всему, цела и невредима. Под радостные возгласы участников поиска мы поспешили назад в дом, где повар наполнил большую чашу вином с пряностями, а дворецкий опустил в нее раскаленную кочергу.

– Слава богу! – ломким от переживаний голосом проговорил Хант. – И спасибо всем вам, мои дорогие друзья.

Он все еще дрожал от холода, но лицо светилось счастьем. Вот и мне передали по кругу чашу. Пришлось держать ее обеими руками; вино жидким пламенем обожгло горло. Когда наконец успокоившиеся участники поиска разошлись по домам, няня, весело щебеча, унесла девочку наверх, чтобы уложить в постель.

На следующее утро все проснулись чуть позже обычного. Когда мы с Хантом сидели за завтраком, он пристально посмотрел на меня и поведал о мучившей его проблеме.

– Ватсон, меня постоянно беспокоят мысли о том, как лучше поступить. Дженни души не чает в своей няне Джозефине. Но разве я могу держать на службе женщину, допустившую, чтобы пятилетняя девочка ушла и потерялась? Однако если я ее уволю, Дженни будет очень одиноко. Эта девушка словно мама для нее, а с тех пор как умерла ее собственная мать… – Его голос дрогнул, и ему потребовалось усилие, чтобы овладеть собой. – Посоветуйте что-нибудь, Ватсон! – умоляюще проговорил он. – Что мне сделать, чтобы причинить дочери как можно меньше вреда и не подвергнуть ее новой опасности?

Подобная мысль возникала и у меня, но я не думал, что друг станет просить моего совета. Я сам наблюдал накануне вечером, как няня заботится о девочке, и от меня не укрылось, сколь сильна дружба между ними. Именно к няне повернулся ребенок, еще находясь в объятиях отца. Возможно, разлука с единственной женщиной, дарившей тепло и любовь Дженни, могла оказаться для нее страшнее ужаса, который она испытала, заблудившись в лесу. За свою короткую жизнь девочка успела лишиться самого близкого человека, и, несмотря на события прошлой ночи, намерение Ханта уволить няню показалось мне жестоким. Возможно, теперь она будет еще заботливее, чем любая вновь принятая на работу. Я уже собирался так и сказать, когда вошел дворецкий с письмом для Ханта.

– Только что доставили, сэр, – мрачно проговорил он.

Мы уже получили почту, и на этом письме не было штемпеля. Очевидно, его принес не почтальон. Хант разорвал конверт, и пока он читал, я видел, как бледнеет его лицо и лихорадочно дрожат руки.

– Что случилось?! – воскликнул я, хотя это вполне могло меня не касаться.

Он молча протянул письмо.

Признаюсь, моя рука тоже дрожала, когда я положил листок бумаги на стол. Внезапно возвращение девочки обернулось не счастливой развязкой заурядной бытовой драмы, а началом кошмара. Кто такой М.? И, что куда важнее, чего он хочет? Этот человек ничего не потребовал, его послание – просто жуткая угроза, и мы теперь не в состоянии ничего сделать, не можем даже подчиниться ему. Подняв глаза, я обнаружил на лице друга страх – прежде я видел такой лишь у людей, оказавшихся на краю смерти и не готовых к ней. С другой стороны, доброму человеку всегда причиняют больше боли страдания близких, нежели его собственные.

Хант поднялся из-за стола.

– Нужно предупредить слуг, – сказал он, взяв себя в руки. – У меня хватит дробовиков на всех, кто работает снаружи. Мы запрем двери и не впустим никого из посторонних. На окнах есть запоры, и я сам каждую ночь буду делать обход, проверять, все ли закрыто. – Он направился к двери. – Прошу прощения, Ватсон, но вы наверняка понимаете, что мне нужно заняться этим вопросом безотлагательно.

– Конечно, – согласился я, тоже вставая.

В моей голове лихорадочно роились мысли. Как бы на моем месте поступил Шерлок Холмс? Он бы не стал защищаться, он бы атаковал. Выяснил бы все что можно о сути и личности того, кто называет себя М. У Ханта сейчас лишь одна забота: любыми средствами защитить ребенка. Мне же ничто не мешает пораскинуть мозгами для решения возникшей проблемы.

Мой медицинский опыт ограничивался связанными с войной болезнями и ранениями, но все же я полагал, что способен кое-чем помочь натерпевшемуся страха ребенку. Поэтому попросил у няни разрешения поговорить с Дженни, спросить, что ей известно о случившемся.

Няня, естественно, была против: никому не дозволено причинять страдания ее обожаемой девочке! Мне эта молодая женщина показалась честной и добродушной, такую любой возьмет в дом для заботы об оставшемся без матери ребенке. Однако я был гостем и, более того, врачом; эти обстоятельства помогли убедить ее в том, что мои намерения никому не угрожают.

У Дженни на кровати лежал поднос с бутербродами и яйцом всмятку. Прежде чем начать расспросы, я подождал, пока она доест. На ее внешности нисколько не отразилось похищение, хотя, разумеется, она не ведала, что опасность вовсе не миновала.

Девочка посмотрела на меня настороженно, но тревоги во взгляде не ощущалось, ведь рядом была няня.

– Доброе утро, доктор Ватсон, – ответила Дженни, когда я представился.