Скрижаль последнего дня - Беккер Джеймс - Страница 14

• Предыдущая
• 14/84
• Следующая

— О, когда родители были на суке, там случилось что-то вроде спора между местными, и мама сделала с дюжину снимков.

— Да-да. Та история, которую напечатали в кентерберийской газете. Было бы намного лучше, если бы вы, миссис Филипс, перед тем как обращаться в прессу, посоветовались с кем-нибудь.

Кирсти чуть покраснела и смущенно объяснила, что у ее мужа есть знакомый в местной газете, и Дэвид попросил его написать статью о происшествии.

Пока Кирсти говорила, Бронсона вдруг осенило, что пропали не только фотоаппарат Маргарет О'Коннор вместе с картой памяти и глиняная дощечка — та самая, о находке которой Маргарет в ярких красках, явно находясь в возбуждении, сообщила дочери в своем последнем электронном письме. Недоставало среди вещей запасной чистой карты памяти и кард-ридера.

— Муж убежден, что это не был просто несчастный случай, — сказала Кирсти. — Конечно, если бы глиняную дощечку обнаружили на месте происшествия, тогда было бы ясно, что он ошибается. — Она пристально посмотрела на Бронсона. — Ее ведь там не было?

— Не было, — признал Бронсон и кивнул на лежащий перед ним список. — Я сам спросил об этом у офицера полиции, который ведет дело. Также я должен вас известить, что, помимо фотоаппарата, пропала еще пара вещей. Но вполне возможно, что они были украдены накануне карманником на рынке. А что касается глиняной дощечки, не исключаю, что миссис О'Коннор в итоге решила не тащить ее с собой. Так что вовсе не обязательно, что мы здесь имеем дело с каким-то заговором.

— Я-то понимаю, — безропотно произнесла Кирсти, — но вот Дэвида мне переубедить не удалось. Да и, возможно, одной статьей дело не ограничится. Тот знакомый Дэвида из кентерберийской газеты поделился историей с репортером «Дейли мейл», и вчера вечером он уже звонил нам сюда, чтобы выведать подробности. Думаю, в сегодняшнем выпуске появится его статья.

В эту минуту в бар вошел высокий, хорошо сложенный молодой человек с вьющимися темными волосами и стремительно направился к беседующим.

Кирсти встала и представила полицейского.

— Дэвид, это сержант Бронсон.

Бронсон встал и пожал протянутую для приветствия руку. Он обратил внимание, что Дэвид чересчур напряжен, как будто из последних сил пытается сдержать рвущуюся наружу энергию.

— Дайте-ка я угадаю, сержант, — едва присев на софу, начал Филипс тихим, но гневным голосом. — Это был просто несчастный случай на дороге, да? Как это часто бывает: английский водитель за границей ехал на незнакомой машине и не совладал с управлением, когда входил в плавный поворот. Так? Или, может, он ехал не по той стороне шоссе? Что-то в таком роде?

— Дэвид, не надо, пожалуйста. — Кирсти, казалось, вот-вот снова расплачется.

— На самом деле поворот вовсе не был плавным, — уточнил Бронсон. — Он был весьма крутой. Кроме того, это случилось на дороге, которую ваш тесть вряд ли хорошо знал.

— Вы же были там? Видели место, где все произошло? — спросил Филипс.

Бронсон кивнул.

— Ну так и я там побывал. И вы скажите мне: неужели вы бы не смогли пройти тот поворот так, чтобы не улететь в ущелье?

— Смог бы, конечно.

— Так почему же вы думаете, что мой тесть, который за все время ни разу не оказался замешан ни в каком дорожном инциденте, который являлся членом Института водительского мастерства и который — я так считаю — был одним из самых опытных и осторожных водителей, каких я только знал, почему он вдруг не смог вписаться в тот поворот?

Бронсона раздирали противоречия. Да, он и сам был согласен с Дэвидом: предположение, что Ральф О'Коннор не вписался в поворот, не выдерживало никакой критики. Но в то же время сержант должен был придерживаться официальной версии.

— Все дело в том, — объяснил он Филипсу, — что есть свидетель, который лично видел, как все произошло. По его словам, машина не удержалась на дороге, сшибла ограждение из камней и полетела с обрыва вниз. Местная полиция всецело доверяет его показаниям. Я понимаю ваши подозрения, но поймите и вы — нет никаких доказательств того, что человек этот говорит неправду. Это действительно так.

— Ясно. Но я — я не верю ни единому их слову. Я знаю, вы просто делаете свою работу, но поймите — здесь все не так просто. Я знаю, что тесть с тещей не были жертвами обычного ДТП. И что бы вы ни говорили, убедить меня в противоположном вам не удастся.

Расставшись с четой Филипс, Бронсон вышел из отеля и, прошагав несколько сотен ярдов, сел за столик в уличном кафе. Заказав кофе, он принялся размышлять, что делать дальше. Если позвонить старшему инспектору Бёрду и доложить, что, дескать, да, О'Конноры погибли в результате странного, хотя и объяснимого дорожно-транспортного происшествия, тогда он может спокойно возвращаться домой. Но если озвучить старшему инспектору свои подозрения — а это пока были именно подозрения, ничего более, — в этом случае, вероятно, придется задержаться в Рабате дольше, чем хотелось бы.

Не то чтобы город не нравился Бронсону — на самом деле скорее наоборот. Он поднес чашку ко рту и огляделся вокруг. Столики кафе были расставлены на широком тротуаре с одной стороны просторного бульвара, вдоль которого росли пальмы. Большинство столиков в этот час были заняты, и до Бронсона доносилась слегка гортанная арабская речь, перемежающаяся более мягкой и мелодичной французской. Что ни говори, а прекрасная погода, уютная обстановка кафе и спокойная, размеренная жизнь города не могли не настраивать на положительный лад. Вот если бы еще и Анджела была рядом, тогда Бронсон в полной мере оценил бы все здешние плюсы. Мысль об Анджеле и заставила его принять решение.

— К черту! — пробормотал он. — Надо с этим кончать.

Бронсон допил кофе, встал со стула и пошел к выходу, но внезапно обнаружил, что забыл портфель. Только он развернулся, чтобы вернуться к столику, как увидел двух мужчин в традиционных джеллабах, которые только что встали из-за своего столика в дальнем конце кафе и сейчас уставились прямо на Бронсона.

Надо сказать, что за короткое время пребывания в Марокко он уже привык к тому, что на него часто откровенно пялятся, — все же он был чужаком в этой стране, и такое отношение не казалось чем-то удивительным. Однако у Бронсона возникло неприятное ощущение, что эти двое смотрят на него не просто чтобы удовлетворить праздное любопытство. Присутствовало в их взглядах что-то такое, от чего засосало под ложечкой. Но Бронсон сделал вид, будто ничего не заметил, спокойно забрал портфель и вышел из кафе.

Пройдя пятьдесят ярдов, он остановился у края тротуара и, перед тем как перейти дорогу, посмотрел в обе стороны. Двое мужчин из кафе — и это не особенно удивило Бронсона — медленно следовали за ним. Еще меньше он удивился, когда увидел, как неизвестные также перешли на противоположную сторону улицы. Еще через пару сотен ярдов у Бронсона не осталось никаких сомнений, что за ним установлена слежка. Оглянувшись, он увидел, что один из мужчин оживленно говорит что-то в трубку мобильного телефона. Теперь надо было решать, как поступить дальше.

Менее чем через полминуты ответ пришел сам собой. Преследовавшие Бронсона мужчины ускорили шаг, и в это же время он вдруг увидел, как навстречу приближаются еще трое.

Конечно, это могли оказаться самые обычные местные жители, вышедшие на послеполуденную прогулку, но Бронсон в этом сильно сомневался и никакого желания искушать судьбу не испытывал. Он резко нырнул в ближайшую боковую улочку и, лавируя между многочисленными прохожими, помчался со всех ног. Позади послышались громкие крики и топот ног, так что Бронсон понял — инстинкты его не подвели.

На следующем перекрестке он свернул налево, затем кинулся вправо. Поймав нужный ритм, он бежал легко и быстро. Хорошо было бы теперь узнать, что происходит за спиной, и Бронсон быстро оглянулся. Примерно в пятидесяти ярдах сзади бежали, изо всех сил стараясь сохранять дистанцию, двое мужчин из кафе. Еще один преследователь чуть приотстал.

• Предыдущая
• 14/84
• Следующая