Особенные. Элька (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 56

• Предыдущая
• 56/68
• Следующая

— Так ты пошла за мной или нет?

— Мне не пришлось. Тот парень, с которым ты зажигала весь вечер, поднялся по лестнице и направился к той же двери. Я сделала вид тогда, что поправляю ремешок на босоножке, и он не стал так пристально меня разглядывать. Эль, мне показалось, что он из особого отдела.

— Инквизиция?

— Да.

— И тоже вампир?

— Нет. Я бы сказала, он темный, но тоже не факт. В клубе не очень-то с освещением, особенно на втором этаже, — Катя замолчала на секунду, перевела дыхание и продолжила, — Чтобы не привлекать внимания, я спустилась, а через пару минут и вы вышли. Страшно ругались.

— Ругались?

— Да, он орал на тебя, причем в выражениях не стеснялся. Но и ты в долгу не осталась. Послала его, оттолкнула даже. Потом друзья меня позвали. Я на какое-то время упустила тебя из виду, а когда нашла, ты ругалась уже с другим. И этого парня я знаю.

— Виктор?

— Да, брат Егора.

— А что дальше было?

— Ничего. Ты от него отделалась, кстати, очень впечатляюще. Мои друзья оценили. А вот твой парень еще больше разозлился. Схватил тебя за руку, бросил Виктору пару фраз, и увел тебя.

— Не веселая история получается. А имя его ты случаем не помнишь?

— Он не представлялся. Да я и не жажду. От этих типов из особого отдела лучше держаться подальше.

— И почему вы все их так боитесь?

— А ты не боишься полиции? Это инстинкт. Если тобой интересуются из органов, значит, ты сделал что-то не так. А у нас, в отличие от людского суда, смертную казнь никто не отменял.

— Ничего себе. Может, у вас еще и тюрьмы есть?

— Поверь, то что делают с преступниками в нашем мире, хуже тюрьмы и пожизненного заключения.

— Что здесь может быть хуже?

— Лишиться сил. Вот что. Для таких как я, самое страшное наказание никогда больше не обращаться. Пара лет в таком состоянии, и ты реально сходишь с ума. Магам легче, в каком-то смысле. Их просто лишают сил. Они становятся простыми регистраторами.

— Знакомое слово. Где я его слышала?

— Та стерва, что ворвалась к нам в класс так твоего Егора назвала. Да и я не удержалась. И честно, не очень-то жалею.

— Вероятно, это что-то обидное.

— Не то слово. Это тоже самое, как если обозвать парня импотентом.

— Даже так?!

— Да уж, удивляюсь, как он сдержался и не вцепился ей в глотку за подобное оскорбление. Меня он знатно к стенке приложил.

— И я его не осуждаю.

— Ты пойми, Эль, у нас с твоим парнем долгая история взаимной неприязни. И от этого еще больше непонятно, почему он тогда ей все спустил.

— Той женщине из инквизиции?

— Да. Если бы я его не знала, то решила бы, что ему все равно. Но я его знаю. Егор честолюбив. Если он спустил это ей сейчас, на то была очень веская причина.

Я вынуждена была согласиться с Катей. Представить, что Егор мог просто испугаться этих типов, сложно. Мне кажется, он вообще ничего не боится.

— Кстати, а кто еще знает, что ты искра?

— Кроме Егора только ты.

— Эль, а не слишком ли ты ему доверяешь? Он темный, а это.

Катя не успела договорить. В дверь поскреблась мама Кати.

— Катюш, вы не проголодались? Спускайтесь, скоро ужинать будем.

— Спасибо, Елена Сергеевна, но мне пора. Уже поздно.

— Очень жаль. Муж был бы рад снова увидеть тебя.

Елена Сергеевна так искренне расстроилась, что я уже готова была согласиться, но тут вступила Катя и со словами: «Я провожу» потащила меня к выходу.

— Как невежливо, — заметила я.

— А ты что, жаждешь познакомиться с главой лунного клана. В отличие от всех остальных, члена совета эта побрякушка не обманет.

— Поняла. Уже ухожу.

Мы действительно направились к выходу, но я вспомнила, что не задала самый важный свой вопрос.

— Кать, а что это был за клуб?

— А я не говорила? Песочные часы. Но люди ходят туда только в качестве пищи.

— Песочные часы? Тот, что на Морозовской? — спросила я, а сама своим ушам не верила. Вот оно. Круг замкнулся. Все, буквально все сводится к этому клубу, — Это тот клуб, куда Матвей хочет всех наших отвезти?

— Эль, даже не вздумай во все это влезать. Это не просто клуб. Это клуб, кишащий вампирами. И стоит только им тебя увидеть без браслета.

— Они не увидят. И если вам с Егором плевать, то мне нет. Я не позволю каким-то уродам питаться моими друзьями.

— Ты не понимаешь, во что лезешь.

— Не понимаю, но я знаю, что если ничего не сделаю, кто-то умрет. Ты с этим жить сможешь?

— Я не позволю тебе так рисковать. И если ты сама не откажешься от этой бредовой мысли, я скажу Егору.

— Не скажешь.

— Спорим? Вряд ли он оценит твое желание рискнуть жизнью.

Я замолчала. Поняла, что она не станет мне помогать с этим. Поэтому вырвала из ее рук свою куртку и направилась к выходу.

— Ты просто дура, — крикнули мне в след, а я лишь пожала плечами. Еще очень хотелось громко хлопнуть дверью в знак протеста, сдержалась. Не ради этой… ради Елены Сергеевны, которая подобного прощания не заслужила.

— Передай мою благодарность маме. Она у тебя замечательная.

— Я позвоню ему, Эля.

— Твое право, — ответила я и застегнула куртку.

В маршрутке я включила мобильный. Тринадцать пропущенных от Егора согрели сердце. Он звонил, значит, беспокоился, значит, ему не все равно. И хорошо, что я не стала выяснять отношения с ним, а то бы в дурацкой ситуации сейчас оказалась. Егор не из тех, кто прощает такое недоверие. А еще он не из тех, кто оставляет все на потом. Это я поняла, когда увидела около моего дома его машину. Немного страшновато было подходить, коленки тряслись, и сердце стучало со скоростью все сто восемьдесят ударов в минуту. Уверена, Катька уже успела ему позвонить и рассказать, какая я упрямая. Что есть, то есть. Ох, как же не хочется ругаться. А хочется прижаться к нему, обнять за талию и просто быть рядом.

— Привет.

— Привет, — проговорил он и оторвался от капота, — Ты не отвечала на звонки.

— Со мной такое бывает.

— Тогда я позвонил твоей закадычной подружке, но она почему-то отказалась тебя позвать.

— Вот как? Наверное, я была очень занята.

— Да, ты была в душе. И вот что странно, пахнешь также, как и утром.

— Я не мыла голову, — знаю, глупое оправдание, но единственное, которое пришло в голову.

— Эль, ты видимо забыла, что совсем не умеешь лгать.

— Ты приехал, чтобы сказать мне об этом?

— Я посмотрел диск.

— И что на нем, ты мне конечно, не расскажешь.

Я не спрашивала, констатировала факт. В ответ Егор приблизился на расстояние вытянутой руки. Жаль, я не могу понять, о чем он думает, когда так пристально смотрит. Я вообще с трудом могу его понять. А еще не могу представить жизни без него, и когда между нами такое недопонимание возникает, хочется плакать от бессилия или сделать что-нибудь. Я первая пресекла расстояние разделявшее нас. Потянулась к нему и обняла. Глупо и слишком сентиментально. Но я слабая. Он — моя слабость.

— Я скучала.

— И я, — как-то неуверенно удивленно признался он.

— Не люблю, когда мы ссоримся.

— Мы разве ссоримся?

— А разве нет?

— Нет. Из-за чего? Из-за глупого видео. Ты была права. На нем нет совершенно ничего интересного. Просто помехи.

Я засомневалась, а Егор хмыкнул. Отпустил меня, полез в машину и достал злополучный диск.

— Держи. Можешь сама убедиться.

Он протянул его, а мне показалось, проверяет. Возьму или нет, поверю или нет, доверюсь или нет. Я доверилась.

— Он мне не нужен. Если ты говоришь, что это ерунда, значит, ерунда.

— Но есть еще один момент.

— Какой?

— Неприятно, когда любимая девушка тебе врет. Мне бы очень не хотелось, чтобы мы были именно такой парой.

— Я не вру. Просто… ты же мне тоже не все рассказываешь.

— Например?

— Например, вчера. Ты исчез после первого же урока и так и не сказал, где был.

• Предыдущая
• 56/68
• Следующая