Особенные. Элька-3 (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 52

• Предыдущая
• 52/62
• Следующая

— Ладно. Перемирие, — выплюнула вампирша, а я беззвучно заплакала. Сама виновата, потеряла любовь всей жизни, потому что вовремя не смогла разобраться со своими глупыми чувствами.

Ночь и сон, пришедший вслед за ней, стали эхом, отсветом моих собственных мыслей.

Я видела девушку, размытый образ, который никак не хотел собираться в картинку. Она расплывалась, как дым, но голос был очень запоминающимся, певучим, мелодичным, очень нежным.

— Меня зовут Кира. И я не причиню тебя вреда. Я понимаю, все это слишком непонятно. Представляю, какой хаос сейчас царит в твоей голове. Я попробую объяснить. Вчера, в клубе, на тебя напал вампир.

Мы стояли в ванной, и эта девушка-полувидение пыталась мне все рассказать. Она это делала так мягко и уверенно, что я успокоилась и сразу ей поверила. Ей нельзя было не верить.

— Он укусил тебя. И все бы ничего, но каким-то образом его кровь попала в твой организм.

— Я прокусила его губу, когда он… пытался… — я всхлипнула, но девушка провела по моим волосам своими прохладными пальцами, и страх вместе с болью растворились, словно их не было вовсе.

— Он что-то сказал тебе?

— Он… он сказал, что у меня необычная кровь, он назвал меня искрой.

— Искрой? — удивилась девушка, но в ее голосе было что-то еще, едва уловимое… страх. Страх за меня.

— Ты уверена? Ты точно уверена в этом? Послушай.

— Эля. Эльвира.

— Послушай, Эля, это очень серьезно. Он так и сказал, что ты искра?

— Да. А еще про кровь, что она необычная.

Кажется, потом она и сама решила в этом убедиться. Я помню, как она шептала, что будет не больно, что мне нечего опасаться, но мне все равно стало больно от ее клыков и того давления внутри меня самой, словно кусочек души выпивают.

А после она вытерла тыльной стороной ладони кровь с губ, взяла мое лицо в тиски своих ладоней и заставила смотреть прямо в глаза. Я услышала не от нее, а в собственной голове приказ, четкий, ясный и пугающий, никому не говорить о нашем разговоре, никогда.

— Этот мир… ты не должна была сюда попасть. Не так и не сейчас. Когда-нибудь, быть может… но только по доброй воле. Я не позволю принудить тебя, — с этими словами она сняла со своего запястья браслет и надела на мое. — Он убережет тебя и твои мысли от иных. Береги его и постарайся никогда не снимать.

Вампирша помолчала, улыбнулась, тепло, почти по-матерински и заговорила снова:

— Все это ненадолго. Каких-то две недели и ты вернешься к обычной жизни.

— Вряд ли после всего этого я смогу стать прежней, — печально ответила я.

— Сможешь, обязательно сможешь, если захочешь.

— Не представляю как.

— Я могу стереть все воспоминания об этих двух неделях.

— Разве такое возможно?

— Если ты захочешь, станет возможно, — ответила она.

Значит, почему-то я захотела.

Меня разбудил тихий всхлип. Я не сразу сообразила, что этот звук идет с соседней кровати. Повернулась, чтобы включить ночник и наткнулась на встревоженный взгляд Вари.

— Давно с ней такое?

— С самого начала.

— Понятно.

Я сползла с кровати, попыталась разбудить вампиршу и. Запомните, никогда не подходите к спящему вампиру. Никогда! Иначе можно поплатиться жизнью. Я только коснулась, как уже оказалась на полу с рукой, сжимающей шею и безумным взглядом вампирши. Варя попыталась вмешаться, но Венера, как куклу ее отбросила к противоположной стене.

«Вот так приходит смерть», — подумала я, а потом и саму вампиршу отшвырнуло от меня с неимоверной силой, да так, что она в окно вылетела, разбив его при этом. Тут и Джулс активизировалась. И под ее однообразный мерный голос в комнату ввалились инквизиторы с Игнатом во главе.

— Что за хрень тут происходит?

— Понятия не имею, — прохрипела я, потирая шею. И далась она им всем. Может, мне шипастый ошейник купить, чтобы как потянется чья-то конечность к моей шее, так сразу на шипы и напорется. А то не успели одни синяки сойти, уже другими обзавелась.

Не, ну точно прикуплю, надо только найти покрасивее, со стразиками там или паетками.

— Да заткнись ты! — рявкнула, когда эта Джулс начала зачитывать наши нарушения по второму кругу. Но куда там? Оказывается, за ее оскорбление тоже наказание предусмотрено. Так я лишилась еще пяти баллов к уже имеющейся сотне. Ничего себе улов, только с минусом. И все это за два дня. Представляю, что будет через пять лет. Я буду единственной студенткой, которая набрала минус сто тысяч баллов. Класс! Зато останусь в памяти школы, как самая большая неудачница.

— А где… он? — сама не знаю зачем, спросила я. Только бы не с ней, только бы не с ней.

— Уехал, — решил все-таки просветить Игнат. А я незаметно выдохнула. Это я стерплю. А вот если бы он внизу ее утешал, новая порция слез мне точно была бы обеспечена.

— Так вы скажете, что произошло? Что вы там не поделили?

— Ничего. Вампирша стонала во сне, а я хотела ее успокоить. В результате у меня синяки на шее, а она… окно с дверью перепутала. Может, сходите, проверите, как она?

— А сами? — непонятно чему развеселился Игнат.

— Не можем. У нас комендантский час.

С этими словами, я помогла подняться светлой и любезно открыла дверь незваным гостям.

— Думаешь, с ней все в порядке? — решила все-таки уточнить, когда инквизиторы ушли, а мы погасили свет.

— Вампиры живучи.

Это да. Их только костерок и берет. Жаль, барьер из нее шашлык не сделал. Кошмар! О чем я думаю? Даже мысли темными стали.

— Эй, слушай, а тебе нравится быть светлой?

— Что?

— Хочу понять, в чем ваше преимущество?

Я даже снова свет включила и повернулась к соседке.

— Ты ведь это не серьезно?

— Очень серьезно. Знаешь ведь, что я искра. Так вот, в последнее время стала тяготеть к темной стороне. Поможешь?

— С чем?

— Вернуться на светлую, конечно.

— И как ты предлагаешь тебе помочь?

— Ну, не знаю. Может, мне на собрание ваше сходить? Вы вообще устраиваете собрания? Шабаши там всякие, с природой общаетесь?

— Вообще-то ты мне не нравишься.

— Ты мне тоже, но ты светлая, значит, должна быть заинтересована, чтобы искра перешла на вашу сторону.

— Ты больная, — констатировала светлая. — Тебя сейчас чуть не убили, а ты беспокоишься о светлых и темных сторонах.

— Но это важно, — не согласилась я. — К тому же меня не в первый раз прибить пытаются. И это, поверь, детский лепет по сравнению с четырьмя часами сидения на жутко неудобной ветке дуба, в надежде не свалиться в пасть огромного, злого волка.

— Это метафора?

— Если бы. Чистейшая правда. Ну, что? Поможешь?

— Давай уже спать, а то я начинаю понимать, почему тебя столько раз пытались убить, и знаешь, очень тянет к ним присоединиться. Какая же она язва — эта Варька. Ей бы не светлой, темной быть и пакости всякие обычным людям устраивать.

Венера вернулась в комнату через час после своего эффектного полета из окна, тихая, молчаливая, и даже не желающая перегрызть мне горло. И утром, пока собирались, ни слова не сказала. Хотя нет… сказала. Неприлично выругалась, когда увидела нашу форму первокурсников. И впервые за все время нашего знакомства я была с ней солидарна. И все бы ничего, юбка до колен, рубашка, жилет со множеством карманов и обязательно приталенный пиджак, но цвет просто убийственный. Оранжевый, представляете? Юбка, штаны, рубашка, даже гольфы, которые лично я надену только под дулом пистолета, один пиджак порадовал, поначалу. Пока я его не примерила. Сам вид может и ничего, но этот ярко оранжевый воротник.

— Да они издеваются! Я не надену это убожество.

— Еще как наденешь, если не хочешь драить кухню весь ближайший месяц, — хмыкнула Варя, одевая свою темно-синюю форму.

— За что?

— За нарушение правил.

— И долго мы так будем ходить? — спросила уже я.

— Радуйтесь, что вам белая не досталась. Только в прошлом году отменили, в виду того, что очень быстро она превращалась в жалкое, заляпанное всякой дрянью, рубище, — хмыкнула светлая и первой покинула комнату, заплетая по пути косу.

• Предыдущая
• 52/62
• Следующая