Калейдоскоп - Стил Даниэла - Страница 36

• Предыдущая
• 36/100
• Следующая

На следующий день после вручения аттестатов старшая воспитательница вызвала ее к себе в кабинет и сказала:

– Поздравляю, Хилари, с успешной сдачей экзаменов.

Больше ее не поздравил никто. Никто не приехал на торжественный акт. Никто за девять лет не поинтересовался ее жизнью, и в будущем она никому не будет нужна. Такая выпала ей судьба, но Хилари с этим давно смирилась. Только бы удалось разыскать Меган и Александру…

Но теперь эта мечта казалась нереальной. В подкладке чемодана по-прежнему было спрятано десять тысяч долларов, но и они вряд ли могли бы помочь… «Обратиться к Артуру?.. А помнит ли он еще свою крестницу? Александре сейчас должно быть тринадцать, а Меган девять… я для них буду чужой…» – думала Хилари, понимая, что близких у нее нет никого.

Воспитательнице она без тени эмоций ответила:

– Благодарю вас.

– Теперь ты должна сделать выбор.

– Я?

Наверняка речь шла о чем-то неприятном. Хилари к этому привыкла и всегда была готова защищать себя от страданий, которым другие хотели ее подвергнуть. Она многому научилась в своем первом «доме временного проживания» и в интернате.

– Обычно, как ты знаешь, наши подопечные находятся здесь до достижения восемнадцати лет, но в данном случае, раз ты окончила школу на год раньше, то имеешь право оставить детдом, поскольку считаешься человеком, способным к самостоятельной жизни, хоть и несовершеннолетним.

– И что это означает?

Хилари недоверчиво, словно из-за бетонной стены, устремила на нее взгляд своих зеленых глаз.

– Это означает, что ты, Хилари, свободна, если желаешь. Или можешь остаться, пока не решишь, чем тебе заняться. Ты уже об этом думала?

Хилари хотела сказать: «Да, на протяжении каких-то четырех лет…» – однако ответила:

– Да, немного.

– И?..

Воспитательница подумала, что этот разговор напоминает удаление зуба, но подавляющее большинство этих детей были такими – слишком травмированными жизнью, и с их трагедией ничего нельзя было поделать.

– Ты не хочешь посвятить меня в свои планы?

– Это обязательно?

Хилари решила, что отсюда так просто не отпускают – надо дать что-то вроде честного слова, как при условном освобождении из тюрьмы. Но воспитательница покачала головой:

– Нет, Хилари, не обязательно. Я просто хотела бы тебе помочь, если смогу.

– Ничего, я справлюсь сама.

– Куда ты собираешься ехать?

– Наверное, в Нью-Йорк. Это мой родной город. Я его знаю.

Хотя Хилари провела в Нью-Йорке лишь первую половину своей жизни, он по-прежнему казался ей домом. И, конечно, там были ее сестры…

– Это большой город. У тебя там есть друзья? Хилари покачала головой. Странный вопрос. Если бы были, разве она провела бы столько лет в интернате для беспризорников в Джексонвилле? Теперь друзья ей были не нужны. У нее имелось десять тысяч долларов – на всякий случай. А нужны были только работа и жилье. Наверняка Хилари знала одно – что в детдоме не останется.

– Я хотела бы уехать поскорее. Когда это возможно?

Впервые при мысли об отъезде глаза у Хилари засветились.

– В течение недели документы будут готовы. Тебя это устроит?

Воспитательница виновато улыбнулась. К Хилари они так и не смогли найти подход. Что ж, такие случаи, к сожалению, были, но порой трудно предвидеть, как будет воспринимать жизнь в интернате тот или иной ребенок.

Она встала и протянула руку.

– Мы сообщим тебе, как только все оформим. – Спасибо.

Хилари сдержанно попрощалась, вышла из кабинета и направилась к себе в комнату. Жила она теперь, на правах старшей, одна.

– Лежа на кровати, Хилари, улыбаясь, глядела в потолок. Все закончилось: муки, боль, унижение, страх, преследовавшие ее на протяжении последних восьми: лет. Начиналась своя, взрослая жизнь.

Неделей позже она сидела в автобусе, не испытывая ни сожаления, ни грусти. Взгляд ее зеленых глаз был холодным и твердым. Она мечтала о мире, которого еще не знала. Кошмар прошлого остался позади.

Автобус ехал до Нью-Йорка целых два дня. С остановками в Саванне, Роли, Ричмонде, Вашингтоне и Балтиморе. Хилари всю дорогу молчала и не отрываясь глядела в окно. Другие пассажиры заговаривали с ней во время остановок для ленча или вечером перед сном; два моряка даже пытались познакомиться, но Хилари решительно пресекла эти поползновения, и больше к ней никто не приставал.

Выходя из автобуса в Нью-Йорке, она почувствовала сильное волнение. Она была дома… спустя девять лет… Уехала она отсюда маленькой девочкой, через три дня после самоубийства отца. Целых девять лет ушло на то, чтобы вернуться, и вот она вернулась.

Комиссия по делам несовершеннолетних штата Флорида выделила ей подъемные в размере двухсот восьмидесяти семи долларов. Имея их и еще десять тысяч, доставшихся от Эйлен, Хилари первым делом направилась в банк на Сорок второй улице. Затем она сняла себе номер в маленькой захудалой гостиничке в районе Тридцатых улиц в Ист-Сайде; комната была хоть не притязательная, но просторная, и никого не интересовало, когда она приходит и уходит. Питалась Хилари в кафе на углу и много времени тратила на чтение в газетах объявлений о приеме на работу.

В старших классах она обучалась машинописи, но другими навыками не владела и не питала иллюзий относительно своих перспектив. Надо было начинать с самого низа. Но Хилари отнюдь не собиралась на этом останавливаться, честолюбия ей было не занимать.

Она вспомнила тетю Эйлен, Луизу, других женщин и знала, что никогда не будет такой, как они, будет работать и посещать вечерний колледж, будет лезть из кожи вон и когда-нибудь добьется положения в обществе. Хилари дала себе слово, что непременно займет достойное место в жизни.

На второй день пребывания в Нью-Йорке она отправилась в универмаг «Александр» на Лексингтон-авеню и на пятьсот долларов приобрела себе одежду. По ее меркам, сумма была громадная, но она знала, что должна выглядеть подобающим образом, если хочет получить приличное место.

Хилари предпочла темные цвета и строгий стиль; купила себе несколько юбок и блузок, лакированные туфли и подходящую сумку. Надев у себя в гостиничном номере обновки, она стала похожа на девушку из хорошей семьи, и никто бы не догадался, какие ужасы она испытала с тех пор, как умерли ее родители.

• Предыдущая
• 36/100
• Следующая