Процесс тамплиеров - Барбер Малколм - Страница 28

• Предыдущая
• 28/105
• Следующая

***

Почти до самого конца Жак де Моле не переставал надеяться на вмешательство папы, хотя прекрасно представлял себе, сколь ограничен тот на самом деле в своих возможностях, и отказ великого магистра от первоначальных признаний перед представителями папы в самом конце 1307 г. дал толчок целой череде событий, породивших настоящую сумятицу в планах Филиппа Красивого. Вера Де Моле в могущество Климента V зародилась, возможно, именно в этот период. Он явно полагал, что судебные слушания в присутствии папских легатов дадут куда лучшие результаты. Если королевские чиновники в октябре 1307 г. лишь обещали ему снисхождение в случае его готовности к сотрудничеству, то теперь он отчетливо понимал, что обманут и дело затягивается. Он, похоже, готов был рискнуть даже тем, что его сочтут вторично впавшим в ересь, лишь бы не упустить шанс вырваться из рук королевских чиновников и инквизиции.

Итак, два приведенных выше письма, несмотря на всю их «красочность», указывают на то, что настроения в тогдашнем обществе менялись достаточно быстро. Казавшееся совершенно беспроигрышным дело тамплиеров вдруг пошло «куда-то не туда», а позиция папства стала более отчетливой. Теперь уже обе стороны перестали поддерживать видимость сотрудничества. Примерно в феврале 1308 г. Климент приостановил деятельность инквизиционных судов и объявил, что берет дело в свои руки. Позднее он объяснял это тем, что давно уже начал подозревать, что король чересчур активно участвует в расследовании, а после того, как несколько тамплиеров отказались от первоначальных признаний, и вовсе засомневался в истинности предъявленных ордену обвинений13. Французскому правительству, у которого не было легального способа вырвать из рук папы контроль над процессом или воспротивиться отсрочке в деятельности инквизиционных комиссий, ничего не оставалось, как пойти на условия папы и постараться все же как-то заставить его переменить свое мнение. Первые шесть месяцев 1308 г. были посвящены упорному единоборству французского короля и папы римского, причем правительство Франции избрало вполне характерную для себя тактику — использовало пропаганду, грубый нажим и неожиданные, ошеломляющие наскоки, которые в итоге, летом 1308 г. в Пуатье, окончились личной ссорой Филиппа Красивого и Климента V. Пострадавшей стороной, разумеется, оказался Климент, как и многие его предшественники на этом посту, ибо он, (даже с материальной точки зрения) будучи не в состоянии противостоять королю, вынужден был главным образом обороняться, а не наступать. Тем не менее, Филипп IV вряд ли мог быть полностью удовлетворен достигнутыми результатами — слишком дорого они ему обошлись.

Если ранее у французского короля и было какое-то намерение передать тамплиеров в руки папы, то приостановка инквизиционного расследования заставила его быстро переменить решение. Теперь его основной целью стал контроль над жизнью самих тамплиеров и их имуществом; собственно, все это и без того было уже в его власти. Климент V воспринимал собственное бессилие болезненно. Ночью 13 февраля 1308г. Оливье де Пени, приор Ломбардии и старший среди тех тамплиеров, которым Климент в октябре 1307 г. давал свои обещания, бежал из неохраняемой монастырской гостиницы. На следующий день папа созвал консисторию и, очевидно в состоянии сильнейшего возбуждения, вызванного этим бегством, приказал взять всех тамплиеров под стражу, а кардиналам велел провести расследование обстоятельств побега. Любому, кто сможет отыскать беглеца, было обещано вознаграждение в 10000 флоринов. Климент принял этот побег столь близко к сердцу, поскольку предвидел законный вопрос французского короля и других светских правителей: если он, папа, не может уследить за одним арестованным, то как же ему осуществить контроль за двумя тысячами?14 Его беспокойство продолжалось и весной. Известно, что он вдруг заявил на одной из консисторий в апреле, что необходимо принять решение относительно имущества ордена тамплиеров15. У папы не было никакой возможности заставить Филиппа IV передать ему членов ордена и их имущество Более того, и сам Климент, по сути дела, был пленником на французской территории, ибо, если бы ему вдруг вздумалось отправиться в Рим (даже если допустить, что великий город был для него в то время достаточно безопасен), это означало бы, что он просто сдал позиции французскому королю.

Правительство Франции немедля решило воспользоваться сложившейся ситуацией и попыталось настроить общество не только против самих тамплиеров, но и всех, кто окажет им помощь; делалось это с той целью, чтобы папа, окруженный французскими кардиналами, назначенными в угоду Филиппу IV, почувствовал себя в полной изоляции и незамедлительно возобновил следствие по делу тамплиеров. В делах подобного рода министры французского короля были достаточно искушены: техника мобилизации общественного мнения была у них отработана еще в годы борьбы с Бонифацием VIII. Использовались три основных метода: распространение анонимных памфлетов, высмеивавших папу; постановка вполне определенных вопросов перед богословами Парижского университета и вовлечение их в дискуссию относительно поведения участников процесса и заинтересованных лиц, что, очевидно, имело целью придать интеллектуальный и научный вес действиям французского правительства; и созыв Генеральных штатов, где королевские легисты могли непосредственно обратиться к представителям сословий16.

Невозможно проследить, кто именно из членов правительства организовывал нападки на папу, однако ветер дул определенно оттуда. Два анонимных творения — одно, написанное, по всей вероятности, в январе 1308 г., а второе в апреле — отражали недовольство Франции ролью папы в данном судебном процессе. Их возможный автор — Пьер Дюбуа, юрист из Нормандии; он хоть и не имел поста в правительстве, был, разумеется, вполне готов выполнить подобный заказ. Отголоски этих памфлетов прозвучали несколько позднее и в речи Гийома де Плезиа-на, с которой он выступил в июне 1308 г. в Пуатье, что дает основания предполагать, что автор у памфлетов и речи один; им вполне мог быть кто-то из королевских легистов17.

В первом из этих двух памфлетов, написанном на французском языке, утверждается, что французы более других народов всегда были преданы и послушны Святой церкви, а потому требуют, чтобы их король, имеющий доступ к папе римскому, разъяснил ему, какой сильный гнев и возмущение вызвал папа у французов тем, что «лишь притворно и на словах наказал беззакония», творимые тамплиерами. Тогда как их признания таковы, что ни один верующий в них не усомнится, и французскому народу трудно понять назначенную папой отсрочку. Возможно, пишет далее автор памфлета, тамплиеры воспользовались своими несметными богатствами, полученными путем лихоимства, чтобы приостановить судебный процесс, но это лишь доказывает, что один грех всегда влечет за собою множество других. Господь справедлив ко всем, однако папа не раз уже доказывал, насколько сам развращен и подкуплен, обеспечивая продвижение по службе «согласно родственной приязни» и сделав своего племянника кардиналом, причем в том, что касается симонии и непотизма, Климент «переплюнул» всех сорок предшествующих пап, включая Бонифация VIII. В результате более двухсот магистров богословия и права, куда более способные, чем папский племянник, все вместе владеют значительно меньшей собственностью, чем этот человек. Епископские посты в Руане, Тулузе и Пуатье также отданы родственникам папы18. «Однако… Господь наш велит, чтобы справедливость творилась одинаково как по отношению к малым сим, так и по отношению к великим, без исключения и без предпочтения». И, хотя Фома Аквинс-кий, например, считает указанные правонарушения смертными грехами, но истинный преступник не тот, кто занимает доставшееся ему благодаря родственным связям местечко, но тот, кто назначает людей на эти места, ибо тем самым он извращает свое предназначение подобно тому слуге короля, который подсовывает господину своих племянников в кач'естве «самых лучших воинов» или «самых лучших лекарей», хотя на самом деле есть и куда лучшие воины и лекари. Между тем и папа римский, служа Господу, совершает этот грех. Но ничего, после его смерти народ Франции непременно сместит всех его родственников с высоких постов и заменит их «поистине великими знатоками богословия». Своим непотизмом папа оттолкнул от себя лучших, имевших полное право быть избранными. Однако как бы кто-то ни старался приспособиться ко времени и условиям «с помощью взяток или обещаний, запугиваний или лести, любви или ненависти, (он) есть дьявольское отродье и уже одним этим несовместим с Господом нашим, имя которому сама справедливость». По всем этим причинам король и должен передать папе римскому, чтобы тот поостерегся и впредь использовал свою власть и могущество только в праведных целях, ибо особенно важно, чтобы церковными привилегиями обладали только достойные люди19.

• Предыдущая
• 28/105
• Следующая