Чистое пламя любви - Барбьери Элейн - Страница 18

• Предыдущая
• 18/72
• Следующая

Так вот, значит, кто во всем виноват! Девушка мигом вспомнила, как разругалась сегодня с Тилли. От страха за нее мулатка совсем сошла с ума и пыталась всучить ей какую-то вонючую лапку от дохлой курицы — дескать, это оберег от обеа капитана Стрейта… Именно Тилли своими дурацкими речами могла невольно внушить тот подсознательный страх, который положил начало цепочке досадных происшествий, едва не сорвавших спектакль. Слава Богу, до конца представления еще далеко, и она сможет восстановить свое доброе имя. Капитан Стрейт рано злорадствует — Аметист Грир никому не позволит морочить ей голову!

Девушка решительными шагами направилась в тесную каморку, служившую гримерной для их небольшой труппы. Там в сундуке лежало новое синее платье. Аметист мигом переоделась и взялась за щетку для волос. Роскошные черные локоны послушно легли в пышную прическу, придававшую еще большее очарование нежному овалу лица. В свете театральной рампы ее удивительные глаза будут сверкать загадочным блеском, как два огромных аметиста чистой воды, успешно соперничая глубиной цвета с синим оттенком платья. Украсив прическу страусовым пером, Аметист еще раз посмотрела на свое отражение. Это платье она надела в первый раз — его специально сшили для нее на заказ, так как она теперь считалась полноправным членом труппы. Дэвид Дуглас не мог не отметить, что природа наградила Аметист чудесным мелодичным голосом. Еще в детстве ее время от времени приглашали спеть в антракте, чтобы зрители не скучали, пока актеры готовятся к следующему акту, а с сегодняшнего дня выступления в антрактах становились отдельным пунктом программы. Владелец театра не пожалел денег, чтобы приобрести для начинающей певицы этот наряд.

Аметист и сама была поражена тем, как изменился ее облик. Немного полюбовавшись на себя, она окончательно воспрянула духом и на ее алых губках расцвела уверенная улыбка.

— Ну, господа, держитесь — Аметист Грир поразит вас сегодня так, что вы упадете с кресел! — прошептала она и выскочила в коридор, не в силах больше торчать в тесной каморке. До конца первого акта оставалось целых десять минут, но лучше она проведет это время за кулисами, чтобы не опоздать на выход… Нет, она больше не позволит над собой смеяться, ни за что, никогда в жизни!

Дэмиен нетерпеливо ерзал в своем кресле, почти не обращая внимания на представление. Его нисколько не волновали страдания Отелло. Дэмиен надеялся, что скоро на сцене появится Аметист и потеха возобновится. Он чуть не прыснул со смеху, вспомнив ее уморительную рожицу, и снова с каким-то странным злорадством стал смаковать подробности унижения бывшей «малявки». Дэмиен и сам не знал, какое наваждение заставило его прийти на этот спектакль, — вплоть до последней минуты он был совершенно уверен, что никогда больше не увидит ее физиономию. Однако результат превзошел все ожидания. Ради того, чтобы лишний раз полюбоваться на ее уморительные выходки, не жалко было немного поскучать во время главного представления.

— Черт побери! — Он с трудом подавил довольную улыбку. — Давно я так не веселился!

В зале раздались жидкие аплодисменты, и занавес закрылся, что означало окончание первого акта. Аметист так и не появилась, и капитан с раздражением огляделся вокруг. Ожидание становилось утомительным.

В зале поднялся легкий шум: публика поднималась с места, собираясь направиться в фойе… и тут раздалось бравурное вступление к «Зеленым рукавам» — лирической песенке, весьма популярной в последние дни. Восторженные восклицания заставили капитана обратить внимание на дальний край авансцены, где появилось дивное создание в роскошном синем платье. Звучное сопрано мигом заворожило слушателей.

Зал замер, с восторгом ловя каждый звук. Аметист плавными шагами двинулась вдоль сцены, поражая аудиторию изяществом и грацией. Звонкий, сильный голос молодой певицы проникал в самую душу каждого из присутствующих, а яркие огни рампы окружали сияющим ореолом чистую, словно неземную, красоту певицы.

Дэмиен почувствовал, что ему стало трудно дышать. Он смотрел на сцену — и не узнавал Аметист. Он даже не понимал, о чем она поет, — ему лишь хотелось любоваться ею, без конца наслаждаться ее голосом. Все эти годы где-то в потаенном уголке его души жила упрямая надежда на то, что из тщедушного колючего создания вырастет настоящая красавица, женщина, способная воплотить его сокровенные мечты, — в этом заключалась загадочная связь, возникшая между ними с самой первой встречи. Не зря же он постоянно возвращается мыслями к упрямой маленькой задире и тревожился о ее судьбе! Его Аметист, его ангел, спасение от душевной усталости и разочарования, от цепких, расчетливых рук и холодных объятий тех женщин, с которыми он имел дело до сих пор…

Вздрагивая от волнения, он ласкал взглядом легкую грациозную фигурку и повторял про себя: «Аметист… Моя Аметист… Ты принадлежишь мне, только мне, хотя до сих пор не понимаешь, что это твоя судьба! Но я помогу тебе все понять, милая! Я научу тебя! Ты одаришь меня своей чистотой, а я брошу к твоим ногам всю свою любовь…»

Неожиданно Аметист подошла к самому краю сцены и улыбнулась какому-то сопливому хлыщу в противоположной от Дэмиена ложе. Не спуская с него ласкового взгляда, она запела очередной куплет:

Черные очи и черные кудри, Ласковый взор и любезная речь… Любимый мой — всегда со мной! Никто мне не нужен — лишь ты, дорогой! Один на свете ты есть такой, И если я разлучусь с тобой, Померкнет свет у меня в очах, И солнце погаснет в небесах…

Ее голос звенел над притихшими слушателями, а дивные синие очи согревали своим сиянием темноволосого незнакомца, моментально ставшего объектом жгучей зависти мужской части публики. Один Дэмиен кипел от ярости и скрежетал зубами. «Черта с два! Она моя! Только моя!» Теперь он нисколько не сомневался: их жизни пересеклись по воле судьбы, и у него больше не было намерения тратить время даром, пытаясь спорить с самим Провидением. Он быстро положит конец ее увлечению этим смазливым юнцом и заставит полюбить себя. Ведь она непременно его полюбит… не может не полюбить…

Сгорая от нетерпения, Дэмиен мысленно приказал Аметист посмотреть на него, ответить на его взгляд, но девушка продолжала петь, как ни в чем не бывало и улыбаться… да только не ему. Капитан зажмурился и вцепился в барьер ложи, стараясь совладать с бушевавшим в его груди неистовым гневом.

В тот же миг зал вздрогнул от громкого треска: где-то под потолком не выдержала балка, несущая на себе театральные декорации, и на глазах у замерших от ужаса людей вся эта тяжесть обрушилась вниз, как раз на тот угол сцены, где стояла Аметист!

Дэмиен вскочил, затем медленно опустился на свое место: каким-то чудом балка не задела девушку, хотя пролетела в нескольких дюймах от ее лица!

Потрясенный до глубины души ее чудесным спасением, капитан не в силах был оставаться на месте. Выбраться из ложи и оказаться на сцене оказалось делом нескольких секунд. Вскоре он уже держал в объятиях дрожащую, но невредимую артистку, повторяя:

— Дорогая моя, слава Богу, ты цела!

Резко рванувшись, Аметист высвободилась из его рук, бледная от пережитого испуга и от гнева, и сердито воскликнула:

— Да как у вас язык повернулся благодарить Господа за мое спасение, когда вы сами же и подстроили это несчастье, приспешник дьявола! Думаете, я не чувствовала, как вы преследуете меня взглядом и приказываете оглянуться? А когда стало ясно, что я не поддамся вашему мерзкому колдовству, вы решили в отместку напакостить…

— О чем это ты? — Дэмиен был сбит с толку этой яростной вспышкой. — Боже милостивый, Аметист, неужели ты в самом деле поверишь в подобную чушь?

— Не прикасайтесь ко мне! — Взвизгнув, девушка проворно кинулась на грудь к тому самому типу, для которого только что пела со сцены.

Чувствуя, как в груди снова шевелится знакомая ярость, капитан упрямо качнул головой и в два шага оказался возле юной пары. Грубо схватив Аметист, он прижал ее к себе и грозно уставился на чернявого незнакомца.

• Предыдущая
• 18/72
• Следующая