Старые письма - Стил Даниэла - Страница 20
- Предыдущая
- 20/44
- Следующая
– Да потому, что я самая лучшая танцовщица!
– И уж наверняка самая скромная! – с веселой улыбкой подхватил Николай. – Впрочем, ты права. Тебе действительно нет равных, но это все равно не повод жертвовать всей своей жизнью.
– Николай, да ведь балет – это не просто танец. Это образ жизни, это искусство, это часть твоей души, это религия!
– Анна Петровская, ты настоящая сумасшедшая, но я невзирая ни на что тебя люблю! – Слова вырвались у Николая сами собой, и он в ужасе поднял взгляд, но Анна ничего не сказала. Она тоже понимала, что это произошло случайно, против его воли, и решила просто не обращать внимания.
Тем временем валивший в течение целых двух дней густой снег прекратился, и они вышли в палисадник возле дома, где Анна не удержалась и стала кидать в Николая снежками. Он не находил слов, чтобы описать свое счастье. Николай обожал ее по-детски открытый живой нрав, с которым удивительным образом сочеталась взрослая целеустремленность и преданность тому, во что она искренне верила. На свете больше не было такой замечательной девушки, как Анна. И когда Николай наконец распрощался с нею и отправился домой, чтобы привести себя в порядок после ночного дежурства, оба с радостью отметили прежнюю легкость, вернувшуюся в их отношения. Тучи, омрачившие в последние дни их дружбу, рассеялись почти без следа, и снова засияла надежда, что им удастся выдержать добровольную епитимью, наложенную Анной. На протяжении следующих недель ничто не нарушало размеренного течения времени, и оба считали, что их вполне устраивает заключенное соглашение.
Николай появлялся в ее домике не реже двух раз в день, а когда мог, то и чаще. Он оставался у Анны то на обед, то на второй завтрак, а иногда приходил с самого утра. Погода сильно испортилась и не располагала к прогулкам, а потому они предпочитали проводить время в гостиной. Правда, к концу января выдавалось все больше ясных дней.
Здоровье Анны неизменно крепло, хотя говорить о возвращении в школу было еще очень рано. И девушка больше не торопила события. В свое время она позволила мадам Марковой уговорить себя уехать на месяц, однако Николай настоятельно повторял, что ей следует отдыхать до марта, а то и до апреля. В очередном письме Анна сообщила своей наставнице, что согласна еще пожить в Царском Селе. Мадам Маркова только порадовалась такому благоразумию. Императрица также была довольна. Им было приятно общество юной балерины.
Великие княжны непременно заглядывали к ней на чай, когда освобождались от уроков и работы в госпитале. А Алексей проявил себя заядлым картежником. Он освоился с Анной настолько, что давно считал ее чуть ли не членом семьи. И именно он заявил, что Анне обязательно следует присутствовать на балу, который первого февраля устраивают его родители. Из-за войны во дворце уже позабыли, когда в последний раз танцевали на балу. А императрица очень жалела своих дочерей, столь самоотверженно трудившихся на благо раненых. Девушки ухаживали за солдатами не покладая рук и так мало отдыхали, что государыне не стоило большого труда убедить своего царственного супруга дать согласие. Этот бал наверняка поможет великим княжнам поднять настроение и набраться новых сил. Алексей единым духом выложил новости Анне, после чего отправился к матери и заявил, что желает пригласить их гостью на бал.
Императрица ответила, что будет только рада, и не стала дожидаться ответа от Анны, а просто отправила ей на примерку новую партию платьев, как это было перед званым обедом. Но на сей раз речь шла о более торжественном мероприятии, и Анна была поражена роскошью и изысканностью предлагаемых ей на выбор туалетов.
Они были сшиты из самого дорогого атласа, шелка и бархата и отделаны кружевами и вышивкой и достойны самой великой королевы или царицы. Анна чувствовала себя ужасно неловко. Наконец она выбрала белое атласное платье с золотой вышивкой, так тесно облегавшее ее талию, что она становилась похожей на сказочную королеву. Алексей потребовал продемонстрировать ему наряд и решил, что именно так должна выглядеть принцесса фей. Николай еще не видел Анну в этом платье, но Алексей прожужжал ему все уши. Туалет довершала атласная белая шляпка с такой же золотой вышивкой и оторочкой из горностая. Это действительно был королевский наряд, прекрасно контрастировавший с темными волосами Анны и делавший ее ослепительно красивой. Глядя на себя в зеркало, она не могла отделаться от ощущения, что нарядилась в костюм для спектакля, хотя, конечно, ни одна артистка не могла и мечтать о подобной роскоши. Николай был рад услышать, что она тоже собирается на бал. Как обычно, он счел своим долгом предупредить пациентку о необходимости быть осторожной и не переутомляться, а уехать сразу, едва почувствует усталость. Николай ничего не имел против ее желания побывать на балу и предложил Анне быть ее провожатым, как и в тот день, когда царица давала обед.
В эти суровые дни бал являлся довольно необычным событием. Как и остальное российское общество, императорская семья считала необходимым пожертвовать всем для победы, и исключения подобного рода случались нечасто. Все понимали, что вряд ли такое торжество скоро повторится. Государь император собирался почтить гостей личным присутствием и ради этого даже вернулся с фронта.
– Неужели ваша жена не захочет принять приглашение и на этот раз? – недоумевала Анна накануне бала.
Николай лишь молча, угрюмо покачал головой. В свое время он непременно постарался бы уговорить Мери, упирая на то, что отказ будет выглядеть грубо и непочтительно. Но теперь ему было все равно, и Анна отлично знала почему. Она уже решила про себя, что позволит ему один или два раза пригласить ее на танец, – разве в этом будет что-то плохое? С того рокового вечера, когда Николай объяснился в любви, прошло уже целых две недели. Острота переживаний притупилась и подернулась дымкой памяти. Они снова стали хорошими друзьями, и не более, так чего же ей бояться?
– Конечно, она не захотела, – ответил наконец Николай. – Она терпеть не может балы… а заодно и все остальное, не имеющее отношения к лошадям!
Тут он поспешил сменить тему и с лукавой улыбкой рассказал, что Алексей описывал ее туалет как «очень миленький». Вряд ли это определение могло подготовить Николая к тому, что он увидел перед балом, когда Анна вышла к нему из своей спальни в белом атласе с золотом и соболями. Она показалась ему настоящей королевой в естественной короне из искусно уложенных темных локонов. В ее ушах мягко светились жемчужные серьги – все, что осталось у нее на память от матери. Как хорошо, что в свое время она решила прихватить их с собой!
От одного взгляда на нее у Николая захватило дух, он онемел от восторга. В глазах его стояли слезы счастья, и ему оставалось лишь молиться, чтобы Анна не заметила их.
– Ну как, сойдет? – нетерпеливо спросила она так, как спрашивала когда-то у своих братьев.
– У меня нет слов! Никогда в жизни не видел такой красавицы!
– Ох, ну что за глупость! – смущенно улыбнулась Анна. – Но все равно – спасибо. Это красивое платье, правда?
– Правда, когда оно на тебе!
Он не мог оторвать взгляда от тонкой девической талии, от небольшой изящной груди, приоткрытой лишь самую малость, без малейшего намека на вызов или вульгарность. Впрочем, вульгарность вообще мало вязалась с ее чистым, открытым лицом, и трудно было выбрать для нее более подходящего кавалера, чем статный и серьезный Николай в строгом черном фраке.
С подчеркнутой почтительностью он проводил свою даму в Екатерининский дворец. Екатерининский дворец также находился на территории Царского Села, но был намного просторнее и роскошнее, чем Александровский, в котором обычно жила семья Николая Второго. Когда не предвиделось особо торжественных мероприятий, подобных сегодняшнему балу, по желанию государыни часть Екатерининского дворца использовали под госпиталь, чтобы разместить в нем раненых солдат. Дворец возвел когда-то сам великий Растрелли, его перестроила Екатерина Великая, и теперь он поражал взор своим великолепием, вознося высоко в небо сверкавший золотом купол.
- Предыдущая
- 20/44
- Следующая
