Звездные войны: Старая Республика: Реван (ЛП) - Карпишин Дрю - Страница 22

– Ты тут что, в лепешку нас хочешь размазать? – проворчал мандалорец, плюхнувшись в кресло второго пилота. – Я думал, ты способен управиться с этой кучей металлолома.

– А ты вроде говорил, что клан Ордо разбил лагерь на этом обледенелом камне, – бросил Реван в ответ. – И где они, хатт тебя раздери? По координатам, что ты мне дал, ничего нет.

– Может, переехали, – пожав плечами, сказал Кандерус. – Хотя навряд ли слишком далеко. Не при такой погоде. Просканируй поверхность и ты наверняка их найдешь.

– А я чем, по-твоему, занимаюсь? – прошипел Реван сквозь стиснутые зубы. – Но оказывается, это верный способ подружиться с ледником.

Кандерус покосился на аварийную лампу:

– Так вот почему мигает этот красный огонек…

– Мы повредили посадочную опору, когда зацепились за ледник.

– А ты не мог его просто облететь?

Реван закатил глаза.

– Снижайся, поглядим еще раз, – предложил мандалорец после нескольких секунд тишины. – Клан Ордо должен быть где-то рядом.

– Даже если мы их найдем, дальше-то что? Ты серьезно думаешь, что я посажу корабль на сломанное шасси?

– Ну, ты же у нас умный парень, – ответил Кандерус, поудобнее устраиваясь в кресле. – Что-нибудь придумаешь.

В дальнейших пререканиях не было смысла, поэтому Реван замолчал. Но все же перемены, происходящие с Кандерусом, не покидали его мыслей.

Все то время, что они были знакомы, Реван чувствовал в мандалорце какую-то подсознательную напряженность. Кандерус каждую секунду был готов вступить в схватку, словно солдат на территории врага. Он никогда не смог бы прижиться в Республике, потому что был мандалорцем. И Кандерусу это было известно.

Теперь же он изменился. Да, мандалорец был все таким же ворчливым и скупым на слова – но с момента их отлета с Корусканта он заметно расслабился и повеселел. Ему не терпелось вновь оказаться среди своего народа, и мелкие происшествия вроде повреждения посадочной опоры не смогли бы его остановить.

Справедливости ради Реван тоже не собирался прекращать свои поиски. Ставки были слишком высоки, чтобы отступить сейчас. А значит, Кандерус был прав: единственное, что им оставалось, – продолжить поиски лагеря Ордо и надеяться, что им повезет.

Реван опустил «Черный ястреб» ближе к земле, наполовину сбросив скорость. Турбулентность все еще значительно усложняла полет, но, по крайней мере, стало больше возможностей среагировать, если что-то случится.

– Попробуй увеличить разрешение сенсоров, – указал он Т3.

Довольно защебетав, астродроид выдвинул из своей боковой панели маленький зонд и подключился напрямую к системам «Ястреба».

Пока Т3 работал, джедай принялся выполнять стандартные поисковые процедуры, взяв за центр первоначальные координаты лагеря. Направив «Черный ястреб» по расходящейся спирали, он позволил системам корабля сканировать поверхность в поисках признаков разумной жизни. Вдруг Т3 взволнованно заверещал. Кандерус склонился над экраном.

– Кажется, у твоего дроида проржавели мозги, – сказал он. – Я ничего не вижу.

Реван не сомневался в способностях маленького помощника.

– Можешь приблизить картинку? – обратился он к Т3.

Тот ответил низким свистом, и секунду спустя на экране появилось тепловое изображение, искаженное помехами. Деталей было не разглядеть, но небольшое скопление палаток и временных убежищ на подветренной стороне заснеженного холма было вполне различимо.

– Возможно, и они, – признал Кандерус. Протянув массивную руку, он дружески похлопал Т3 по корпусу. Дроид негодующе пискнул, и мандалорец быстро отдернул ладонь.

– Вряд ли в этом лагере есть посадочная полоса, – заметил Реван. – Не видишь, где бы нам приземлиться?

Уменьшив масштаб картинки, астромех начал быстро прочесывать сканерами снежную гладь. Парой секунд позже на экране появилось другое изображение.

– Идеально, – улыбнулся Реван, – Молодец, Т3.

– Э… это не посадочная полоса, – вмешался Кандерус. – Это же просто громадный сугроб.

– Раз уж мы повредили шасси, нужно как-то смягчить удар, когда мы коснемся земли.

– Думаешь, получится?

– Конечно, – отозвался Реван. – Но лучше пристегнись. На всякий случай.

Мандалорец поспешно застегнул ремень безопасности, и джедай направил корабль на снижение. Т3 покатился через рубку к скобам в полу и с металлическим щелчком закрепил в них свои колеса.

Борясь с ветром и гравитацией и стараясь выдерживать горизонтальное положение, Реван вел поврежденный «Ястреб» на посадку. За миг до касания порыв ветра подхватил корабль и резко накренил на правый борт. Джедай до упора вывернул ручку управления влево, отчаянно пытаясь не дать звездолету перевернуться. «Ястреб» врезался в сугроб под углом в сорок пять градусов, пропахал пятьдесят метров и наконец остановился.

Выглянув в окошко кабины, Реван не смог рассмотреть ничего, кроме сине-белых хлопьев. Вся носовая часть корабля после торможения оказалась зарыта в снег. Но, если верить сенсорам, не считая поврежденной ранее посадочной опоры, «Ястреб» практически не пострадал. Как и его пассажиры, что было важнее всего.

Джедай осторожно расстегнул страховочные ремни – при столкновении с землей они впились в тело, оставив синяки. Рядом Кандерус пытался сделать то же самое. Т3 попросту разблокировал крепления и покатился по палубе.

– Иногда быть дроидом не так уж и плохо, – простонал мандалорец, поднимаясь на ноги и потирая правое плечо.

– К примеру, когда идешь пешком сквозь пургу? – поинтересовался Реван. – От нашего сугроба до лагеря как минимум пять километров.

Кандерус что-то неразборчиво промычал в ответ.

Пока огромный мандалорец собирал в грузовом отсеке снаряжение и припасы для похода, Реван с Т3 запустили диагностику систем «Ястреба», чтобы оценить повреждения.

– Могло быть и хуже, – в конце концов, подытожил джедай. – Думаю, тебе под силу привести все в порядок, пока нас не будет?

Т3 пару раз бибикнул в ответ.

– Тебе будет трудно поспевать за нами по снегу, – напомнил ему Реван. – Кроме того, кто-то должен присмотреть за кораблем.

Астромех неохотно свистнул, соглашаясь.

– Приступай к ремонту, а я помогу Кандерусу.

Прошел почти час, прежде чем они наконец выдвинулись в путь по холодной снежной пустыне. Оба укутались с головы до ног в зимнюю одежду: утепленные штаны, куртки с капюшоном, шарфы, очки, тяжелые сапоги и подбитые мехом перчатки – все белого цвета, для маскировки на случай неприятностей.

Мандалорец вооружился тяжелым самозарядным бластерным карабином. Он предложил такой же Ревану, но тот лишь покачал головой.

– В лагере не стоит размахивать световым мечом, – заметил Кандерус. – Джедаев там не жалуют.

Реван нахмурился, но понимающе кивнул. Он знал, что друг прав, но его не радовала перспектива таскать с собой тяжелую пушку. Вместо этого джедай выбрал пару бластеров.

– Вот этими обойдусь, – сказал он, пряча бластеры в кобуры на поясе по бокам.

– Воля твоя, – пожал плечами Кандерус. Затем прибавил: – Когда доберемся до лагеря, говорить буду я. Помни: это мой народ.

– Переживу, – отозвался Реван, нажимая кнопку, опускающую трап грузового отсека. – Но если мы хотим успеть до темноты, пора двигаться.

Они спустили по трапу грависани, груженные припасами, и шагнули в беснующуюся метель. Завывающий ветер угрожал сбить с ног и не позволял раскрыть рта. Снежные вихри практически ослепили их, но джедай ввел координаты лагеря в переносной навигатор, чтобы не сбиться с пути, и знаками указывал мандалорцу направление движения. Несколько слоев одежды делали мороз терпимым, а усилия, с которыми путники преодолевали неровности рельефа, помогали согреться.

Спустя два часа пути Реван разглядел вдали смутные очертания заснеженной горы. Он жестами показал Кандерусу, что лагерь находится по ту сторону склона. Мандалорец понимающе кивнул и просигналил, что надо поторапливаться. Джедай кивнул в ответ. Сумерки сгущались: маленькое солнце Реккиада, почти неразличимое сквозь стену кружащегося снега, медленно садилось. Им вовсе не улыбалось идти через вьюгу в кромешной темноте.