Жизнь Святого Апостола Павла - Святитель (Херсонский) Иннокентий - Страница 14

Тамошние христиане при всех гонениях со стороны иудеев и язычников оставались верными, но колебались умом, одолевались различными сомнениями касательно пришествия Иисуса Христа и весьма много скорбели об участи умерших. Мог ли Павел оставить без ободрения и утешения возлюбленных и верных чад своих? Он написал к ним Послание (первое по времени из Павловых посланий), исполненное отеческой любви и заботливости. Возблагодарив их за твердость в вере, он увещевал их не скорбеть об умерших подобно не имеющим упования, напоминая, что наступит непременно тот великий день, когда все мертвые восстанут из гробов для наслаждения Жизнью Вечной. Касательно же времени пришествия Христова Апостол обращал внимание вопрошающих его на одно обстоятельство, столь благотворное по своему влиянию на нравственность, — его внезапность, умолял вести себя во всем неукоризненно, как то надлежит святым, быть миролюбивыми и удаляться лености.

Некоторые недоразумения, происшедшие затем в уме фессалоникийцев, побудили Апостола отправить другое письмо к ним. Последние, частично не уразумев смысла апостольского учения о будущем пришествии Иисуса Христа, частично смущаемые некоторыми подложными письмами, написанными якобы Павлом (см.: 2 Фес. 2, 2), утвердились в мысли, что Иисус Христос должен придти вскоре. Некоторые из них, вероятно, вследствие сего оставили работу и занимались единственно праздными суждениями. Апостол во Втором своем послании к Фессалоникийцам, опровергнув сомнения касательно пришествия Христа и показав, что явлению Спасителя должно предшествовать еще явление антихриста и отступление от веры, снова заповедует им, подражая его, Павлову, примеру, удаляться праздности, не вдаваться в бесполезные мечты и вести жизнь трудолюбивую. Чтобы предостеречь их от подложных посланий, он указал им на признак, говорящий о подлинности его писем, который состоял в том, что Апостол имел обыкновение приписывать в конце Послания собственной рукой следующее приветствие: Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами (2 Фес. 3, 18).

Поскольку коринфские иудеи продолжали противиться и злословить, то Павел, сказав им: Кровь ваша на главах ваших; я чист от нее, и отныне пойду к язычникам (ср.: Деян. 18, 6), перешел от Акилы в дом некоего язычника Иуста. Близость его нового жилища к синагоге (ибо дом Иустов был подле нее) показывала, что он в этом случае поступил сообразно своему мудрому правилу — мнимым пристрастием к язычникам возбуждать ревность в сродниках своих по плоти для их спасения. Такая заботливость его о своих единоплеменниках принесла долгожданные плоды: вскоре крестился сам начальник синагоги Крисп со всем своим домом. Из язычников также обратилось немалое число, но еще гораздо большее готовилось совершить это, о чем Павел был извещен откровением. Кажется, что угрожающая ему опасность вызвала было в нем намерение оставить Коринф. Поэтому Господь, явившись Апостолу, сказал: Не бойся, но говори и не умолкай, ибо Я с тобою, и никто не сделает тебе зла, потому что у Меня много людей в этом городе (Деян. 18, 9-10). Вследствие этого он проповедовал коринфянам еще в течение восемнадцати месяцев. Сими продолжительными трудами так была утверждена и благоустроена Коринфская Церковь, что Павел впоследствии называл ее печатью своего апостольства (см.: 1 Кор. 9, 2). Не менее деятельной была и злоба врагов Павловых. Улучив удобное время, они напали на него и привели к проконсулу. Обвинение было уже обычное для Павла. Этот человек, — говорили они, — распространяет в народе почитание, несогласное с законом (ср.: Деян. 18, 13). Обвиняемый хотел было говорить в свое оправдание, но проконсул, заметив, что дело идет об учении, именах и законе иудейском — предметах, совершенно чуждых римской политике, прогнал обвинителей от судилища.

Пробыв еще немалое время в Коринфе, Павел в сопровождении Акилы и Прискиллы отплыл из Кенхреи (Коринфской пристани на берегу Эгейского моря, что к востоку) в Сирию и остановился в Ефесе. Тамошние иудеи, услышав его проповедь, просили Павла побыть у них долее, но он, дав обещание возвратиться к ним, поспешил в Иерусалим, чтобы провести там наступающий праздник (неизвестно, какой). Новые спутники его, Акила и Прискилла, остались в Ефесе. В Иерусалиме, по-видимому, Павел был весьма недолго и возвратился в Антиохию, которая, став местом его посвящения на проповедь, была, некоторым образом, и местом его отдохновения. О деяниях его в Иерусалиме евангелист Лука ничего не говорит. Вероятно, впрочем, что он доставил туда милостыню, собранную в основанных им Церквах. Так закончилось второе апостольское путешествие Павла.

Спустя немного времени Павел предпринял из Антиохии свое третье апостольское путешествие (см.: Деян. 18, 23). Пройдя Фригию и посетив Галатийскую Церковь, он, по данному ранее обещанию, прибыл в Ефес. Здесь нашел он некоторых учеников, но не встретил у них того, без чего в первенствующей Церкви нельзя было называться верующим — видимых даров Святаго Духа. На вопрос: Сообщен ли им Святый Дух после крещения? те отвечали: мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый (ср.: Деян. 19, 2). При дальнейшем розыске оказалось, что они крещены были только Иоанновым крещением [36]. Апостол немедленно разъяснил им недостаточность этого крещения, показал, что Иоанн крестил в покаяние, призывая веровать в грядущего Мессию, а Тот давно уже пришел, это и есть Господь наш Иисус. Поэтому ученики Иоанна снова крестились во имя Иисуса Христа. Павел возложил на них руки, и они исполнились Святаго Духа, стали говорить иными языками и пророчествовать.

После того учитель язычников занялся, по обыкновению, проповедью в синагоге. Иудеи спокойно слушали его в продолжение трех месяцев, но потом, ожесточившись, вступили с ним в неблагонамеренные споры, не устыдились даже злословить его и изъясняемое им учение. Проповедник спокойно, со смирением мог переносить подобные оскорбления, но клевета приводила в соблазн новообращенных язычников, которые, вследствие прежнего своего отношения к иудейским учителям, еще продолжали смотреть на них, как на образец. Павел увидел грозящую опасность и, отделив послушных учеников от упорных противников истины, оставил синагогу и избрал местом своей проповеди училище одного язычника, некоего Тиранна [37] — или уже христианина, или расположенного к христианству. Здесь, будучи свободным от бесполезных прений с иудеями, он провел два года, непрерывно благовествуя. Столь долговременное сеяние, совершаемое руками Павла, который непрестанно со слезами учил каждого (Деян. 20, 31), должно было произрастить богатую жатву. Так и было. Поскольку в Ефес непрестанно стекалось множество народа, частью для торговли, частью для поклонения образу Артемиды, то вся Азия, как иудеи, так и эллины, услышала его проповедь об Иисусе Христе.

Сила истины учения, возвещаемого Апостолом, подкреплялась силою чудес, которые в таком избытке совершались руками Павла, что, наконец, самые платки и полотенца, бывшие на теле его, начали употреблять для уврачевания болезней и прогнания нечистых духов. Это послужило поводом к самому странному происшествию, в котором, с одной стороны, обнаружилась вся гнусность корыстолюбия, с другой — достоинство и святость Павловых чудес.

В Ефесе жили семь сыновей какого-то иудейского первосвященника Скевы [38], которые, выдавая себя за повелителей нечистых духов, обманывали легковерный народ [39]. Наслышавшись, как Павел именем Иисуса Христа совершал чудеса, они стали употреблять это имя при заклинаниях над бесноватыми, говоря: Заклинаем вас Иисусом, Которого Павел проповедует (Деян. 19, 13). Показной успех такого бесстыдства естественно был бы во вред христианству. Промысл употребил в этом случае такого обличителя, какого только и стоили обличаемые — злого духа. Иисуса, — отвечал он на заклинания, — знаю, и Павел мне известен; а вы кто (Там же, ст. 15)? Вслед за этой укоризной последовали жестокие удары, которые наносил им бесноватый, и низкие корыстолюбцы вынуждены были спасать свою жизнь бегством. Случай этот, вскоре сделавшись известным во всем Ефесе, укрепил уважение к христианской религии. Все увидели, что дар чудотворения, украшавший ее проповедников, не есть какая-либо естественная неведомая сила, которая может быть подчинена человеческому произволу и обращена в предмет купли, но живая сила Божия, которая оказывает свое действие только там, где угодно Промыслу. Особенно обстоятельство это подействовало на некоторых людей, занимавшихся тайными знаниями и волшебством [40]: они снесли в одно место все свои книги, служившие источником погибели для многих, и, несмотря на их высокую стоимость, предали огню.