Жизнь Святого Апостола Павла - Святитель (Херсонский) Иннокентий - Страница 16

Из слов книжника видно, что проповедники Евангелия, открывая язычникам ничтожность их истуканов, не хулили, однако же, их богов. В самом деле, пока ефесеяне были уверены в божественности Артемиды, они без нарушения закона совести не могли спокойно слушать хулы на нее. Насмешки вообще ведут не к убеждению, а к досаде и ненависти. Когда признавалась истина Евангельского учения о Боге, то языческие божества падали сами собой. Такое поведение Павла служит прекрасным примером того, как должно поступать относительно других мнений и взглядов на религию. Наставляй, выводи из заблуждения, обличай, но, доколе не переуверишь, не издевайся над тем, что другой почитает священным[43].

По усмирении мятежа, Павел решился оставить Ефес. Созвав всех верующих и преподав им наставление, он пошел в Македонию. По пути Апостол остановился в Троаде для благовествования о Христе. Здесь отверзлась для него дверь веры, но не имея покоя духу своему (ср.: 2 Кор. 2, 12–13), потому что не нашел там Тита, он поспешил в Македонию, где полагал встретиться с ним. В Македонии Павел действительно был утешен свиданием с этим ревностным сотрудником своего апостольства. Известия, принесенные Титом из Коринфа, еще более умножили радость Апостола (см.: 2 Кор. 7, 6–7, 13–16). Он узнал, что коринфяне приняли Послание его со всем уважением и немедленно исправили замеченные у них беспорядки и что они готовы участвовать вместе с другими в милостыне, собираемой для Иерусалимской Церкви. Узнал и о том, что неисполнение одного обещания прийти к ним некоторыми злонамеренными людьми выставляется как признак его непостоянства и что эти же люди стараются вообще унизить его апостольское достоинство перед коринфянами. Уста его при этом, как он сам говорит, отверзлись к Коринфянам, сердце распространилось (ср.: 2 Кор. 6, 11) от любви к ним и ревности по их спасении, и он написал Второе послание, исполненное усердия и отеческой заботы о пасомых. В нем Апостол приводит истинные причины, удержавшие его от путешествия в Коринф, благодарит за послушание, защищает свое апостольское достоинство и чистоту своего поведения, побуждает к деятельнейшему участию в сборе милостыни для иерусалимских христиан.

Из Македонии Павел перешел в Грецию (Элладу) и провел в ней три месяца, вероятно, большей частью находясь в Коринфе. Отсюда и в это время написано им достославное Послание к Римской Церкви. Павел давно желал видеть ее, утешаясь слухом о преуспеянии христиан в вере (см.: Рим. 1, 11–12), но обстоятельства до сих пор препятствовали ему исполнить это намерение. Между тем он слышал, что в Римской Церкви происходят нестроения среди обращенных в христианство: язычники презирают иудеев, а иудеи язычников. Отшествие диакониссы Церкви Кенхрейской Фивы в Рим представило ему случай написать тамошним христианам (см.: Рим 16, 1). Поскольку разногласия иудеев с язычниками были почти общим недугом, от которого страдали тогдашние Церкви, то учитель языков в Послании к Римской Церкви, как знаменитейшей между новоустроенными Церквами, пространно изложил свое учение по поводу взаимоотношений обрезанных и необрезанных христиан, а это привело его к разъяснению догматов о духовном бессилии и безответности перед Богом всего рода человеческого, о свойствах веры оправдывающей и о тех обязанностях, какие она налагает на христиан. Поэтому-то Послание к Римлянам всегда почиталось важнейшим из посланий Павловых и как бы сокращенным изложением его учения.

Собрав в Греции приношения всех Церквей, им основанных, Павел избрал было самый кратчайший путь в Иерусалим через Сирию. Но известие о злоумышлении иудеев (может быть, хотевших воспользоваться милостыней, которую он нес с собой) заставило его предпочесть другой путь, через Македонию (см.: Деян. 20, 3). Посетив Филиппийскую Церковь, он достиг Троады, где провел семь дней. В последний день своего пребывания, когда христиане собрались, по обыкновению, для общественной молитвы, Павел предложил им поучение, длившееся до полуночи. Столь благочестивое собрание, где, по выражению святителя Иоанна Златоуста, любовь проповедовала, любовь и слушала, возмущено было внезапно одним неприятным случаем. Некий юноша, именем Евтихий, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон и, пошатнувшись, сонный (так опасно быть невнимательным к слову Божию!) упал с третьего этажа, и был поднят уже мертвым. Но Павел, найдя в нем признаки жизни, успокоил братьев и продолжил проповедь, за которой следовала вечеря любви, потом опять слово веры, так что вся ночь проведена была в беседе. К утру отрока привели живого.

С рассветом Павел оставил Троаду. Его спутники поплыли в Асс, а сам он направился туда пешком, вероятно, для того, чтобы по пути следования преподать наставление верующим. В Ассе он сел на корабль и через несколько дней прибыл в Милет. Ефесская Церковь осталась в стороне, ибо он спешил в Иерусалим. Она не знала еще, что никогда больше не увидит его, но Павлу было открыто это, а потому из Милета он послал за ефесскими пресвитерами, чтобы изложить им свою последнюю волю. Прощальная речь его к этим пастырям есть излияние истинно отеческого сердца. Она невольно напоминает прощальную беседу Иисуса Христа со Своими учениками.

Вы знаете, — говорил он, — как я жил с вами все время, с первого дня, в который пришел в Азию, работая Господу со всем смирением, со многими слезами, среди искушений, случавшихся со мною по злоумышлению иудеев, и что я не пропустил ничего полезного, о чем бы не сказал вам, и чему бы не поучал вас всенародно и по домам. Я проповедовал иудеям и эллинам покаяние и обращение к Богу, и веру в Господа нашего Иисуса Христа. И вот ныне, по влечению Духа, иду я в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною; только Дух Святый по городам свидетельствует мне, что меня ожидают узы и бедствия. Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы совершить с радостью поприще мое и служение, которое принял я от Господа Иисуса, проповедать Евангелие благодати Божией. И ныне, вот, я знаю, что все вы, между которыми я ходил и проповедовал Царствие Божие, уже не увидите лица моего. И потому свидетельствую вам в этот день, что чист я от крови всех, ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию. Итак, берегите себя и все стадо, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. Ибо я знаю, что по отшествии моем войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и что из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь за собою учеников. Посему, бодрствуйте, памятуя, что я три года непрестанно день и ночь со слезами поучал каждого из вас. А ныне, братия, предаю вас Богу и Его благодатному слову, могущему назидать вас более и дать вам наследие со всеми освященными. Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал. Сами вы знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили эти мои руки. Во всем показал я вам, что так надобно, трудясь, поддерживать слабых и помнить слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: более блаженства в том, чтобы давать, нежели брать (ср.: Деян. 20, 18–35).

Окончив увещевание, Павел преклонил колени свои и помолился вместе со всеми. При мысли, что его более не увидят, глубокая скорбь овладела сердцами присутствующих. Все молчали, и все плакали; наконец поневоле расстались.

Корабль, на котором отплыл Павел, должен был пристать в Тире для выгрузки товаров. Найдя здесь верующих, путешественники пробыли у них семь дней. Предвидя бедствия, коими Апостол должен был подвергнуться в Иерусалиме, тиряне молили его не ходить в город, но мог ли это сделать Павел, который шел туда по влечению Духа Божия? Отшествие его из Тира было отшествием отца семейства. Все верующие, не исключая малых детей, провожали его до самого берега. Здесь, став на колени, они испрашивали ему у Отца Небесного счастливого пути. Какая утешительная картина открылась для Павлова сердца! Как ничтожны были в сравнении с этим выражением непритворной любви все пышные и принужденные почести, которые оказывали земным исполинам!